Успеть, чтобы выжить - Таманцев Андрей "Виктор Левашов" - Страница 70
- Предыдущая
- 70/79
- Следующая
— Ясно, — произнес он в ответ. — Синьор Христов еще не передумал. Что мне нужно делать?..
— Сегодня прекрасный день, синьор Христов, — улыбнулся Энцо. — Святая Мария, мне больно смотреть, как синьоры, владельцы такой красивой яхты, стоят здесь, в грязном порту. Я бы посоветовал, да не обидятся синьоры, часа через полтора совершить небольшую прогулку в море. А то иностранные синьоры могут решить, что Сицилия — это скучный остров. Бог свидетель, это не так.
— Куда прогуляться-то?
— Милях в двадцати отсюда, на северо-запад, есть прекрасная бухта Моско.
Прекрасные берега, чистая вода и полное уединение… — Я знаю это место, — вдруг подал голос старый Туна. — Мы выгружались там пару раз лет двадцать назад. Парень дело говорит — лучшего места для занятий, не требующих лишних глаз, не найти.
Пастух, не сдержавшись, щелкнул пальцами — похоже, дело сдвинулось с мертвой точки… Удивительна летняя южная ночь. Она уютна и прохладна. Легкий теплый ветерок приятно касается лица, земля, раскалившаяся за день, не спеша отдает накопленное тепло. В то же время воспоминание о дневном зное заставляет наслаждаться нежной свежестью. Тихий шелест набегающих на берег волн как бы подчеркивает всеобщий покой, охвативший землю и небо. Небо… только небо южной ночи по-настоящему раскрывает нам простую истину: мы всего лишь часть огромной Вселенной. Хочется часами лежать на прибрежном песке, всматриваясь в тысячи звезд, постепенно начиная верить в бесконечность пространства, просто верить, потому что понять это невозможно.
А когда настает тот краткий предрассветный час, когда на востоке небо вдруг перестает быть бездонным, тогда вселенская грусть ночи уступает место радости ожидания свежего дня. И в этот краткий час верится, что день предстоящий не может нести ничего плохого, даже если это день вашей казни. Этот предрассветный час, час Быка, доступен немногим. Абсолютное большинство людей в это время спит самым своим блаженным сном. Только избранные — романтики, поэты, влюбленные, часовые и воры — знают, как он прекрасен, этот час.
Из всех вышеперечисленных категорий людей Боцман, облачавшийся на теплом пляжном песке в акваланг, взятый с яхты старого Туны, мог принять на свой счет, пожалуй, только вора. Закрепив баллоны и подогнав маску, он натянул большие длинные ласты и, пятясь, как будто увидев в прибрежных кустах акации тещу обманутой супруги, не спеша вошел в прозрачные воды Средиземного моря. Секунда — и, не издав ни единого всплеска, Боцман исчез среди набегающих волн.
Спустя полчаса он так же бесшумно возник у самого борта стоящего на якоре датского разведывательного судна, ставшего, на свое несчастье, тюрьмой для русской женщины и ее дочки. «Марианна» застыла среди гладкого моря. Монотонно тарахтел дизель-генератор, и этот единственный звук не мог разогнать царящую тишину. Стараясь не шуметь, Боцман не спеша проплыл вдоль борта к якорной цепи.
Ухватившись за нее одной рукой, он быстро освободился от снаряжения, и тяжелые баллоны, пояс с грузами, ласты и маска скользнули на дно. Оставшись налегке, в спортивных шортах, с резиновым мешком на шее, наш герой стал медленно подниматься по цепи, благо каждое ее звено было размером с два кулака. Ужом проскользнув в якорный клюз, Боцман осторожно выглянул на палубу. Первым делом его внимание привлекла ходовая рубка. Ее чуть наклоненные вперед окна были освещены изнутри. Там нес вахту кто-то из команды «Марианны». Но Боцман по своему опыту знал, что в это время меньше всего на свете хочется зорко всматриваться в окрестности, не балующие разнообразием. В это время хочется спать или, включив радиоприемник, гулять по радиоэфиру.
Прислушавшись, он действительно уловил едва пробивавшийся сверху блюз.
Убедившись, что вахтенный стоит, прислонившись спиной к окну, Боцман все так же бесшумно скользнул по деревянной палубе к надстройке. Выждав полминуты, он продолжил свой путь.
Наверх по трапу, далее на крышу рубки и по скобам — на короткую мачту. Его целью была небольшая решетчатая площадка, на которой располагались корабельные антенны. Боцман твердо запомнил еще с учебки в разведроте морской пехоты Черноморского флота, что в первую очередь необходимо лишить корабль противника связи. Потом можно брать его голыми руками. В противном случае был шанс, что через некоторое время здесь соберется весь Шестой американский флот. К каждой антенне Боцман прикрепил небольшой бесформенный кусочек пластиковой взрывчатки с торчащим хвостиком радиодетонатора. Именно этим адским веществом был наполнен резиновый мешок у него на шее. Спустившись с мачты, наш диверсант занялся оставшимися на крыше рубки антеннами.
«Марианна» была разведывательным судном, и этого добра здесь хватало. В это время вахтенный матрос внизу сквозь звуки льющегося блюза услышал вдруг какой-то шорох над головой. «Чайка…» — вяло подумал он. Увы, ему было невдомек, что в этот час все чайки спокойно спят в своих гнездах. Шорох не вызвал у него никакого подозрения. Но мысль о птице пробудила в вахтенном желание глотнуть свежего морского воздуха. Достав на ходу пачку сигарет, он вышел на мостик, чтобы уже никогда не вернуться обратно. Секунда, откуда-то сверху протянулись две мускулистые руки, раздался сдавленный стон, и что-то очень нехорошо хрустнуло. В проеме раскрытой двери мелькнули увлекаемые наверх безжизненные ноги незадачливого вахтенного, и все вновь на время стихло. Расправившись с единственным бодрствующим, по крайней мере в поле его зрения, человеком, Боцман достал фонарь и несколько раз зажег его в сторону моря. Тотчас во мраке вспыхнул ответный свет.
Следующие полчаса Боцман посвятил важному делу: достав все из того же мешка моток тонкой, но крепкой веревки, он тщательно заблокировал все двери и люки, выходившие на верхнюю палубу. Шаг за шагом один правильно обученный диверсант овладевал судном. Наконец в полумраке, когда уже начал брезжить рассвет, со стороны открытого моря появился силуэт яхты, не спеша идущей под всеми парусами, Тут Боцман по достоинству оценил этот дедовский способ передвижения — при включенном двигателе они понаделали бы шуму раньше времени.
Видно, древние морские боги были благосклонны к нашим героям, потому что в этот момент с моря задул свежий бриз. Хлопнули паруса, и яхта в один рывок оказалась около «Марианны». В мгновение ока белые полотнища парусов вдруг исчезли. Старый Туна не зря гонял свою болгарскую команду по пути из Турции. Уже с голыми мачтами яхта продолжала двигаться по инерции. Казалось, еще секунда, и она с треском врежется в белоснежный борт вражеского судна. Но вот заскрипел штурвал, и бушприт скользнул вдоль корпуса «Марианны». С легким стуком соприкоснулись борта кораблей. Тотчас два багра намертво притянули деревянное судно к своему железному собрату. Три легкие человеческие тени переметнулись на палубу натовской шхуны. Абордаж состоялся по всем правилам морской пиратской науки.
На этом мажорном моменте боги решили, что хорошего понемножку. В ходовой рубке вдруг щелкнул динамик, и на пульте внутренней связи зажглась лампочка с биркой «капитан». Хриплый недовольный голос что-то спросил по-итальянски. В следующее мгновение в руке у Боцмана появилась небольшая коробочка с красной кнопкой. Когда сердитая тирада прозвучала вновь, он привел взрыватель в действие. На долю секунды все вокруг: море, скалистый берег вдалеке, надстройки и замершую рядом яхту — озарила яркая вспышка. Корабль всколыхнулся от нескольких слившихся в одно целое взрывов. Где-то вдалеке прокатилось эхо… На несколько мгновений все вернулось к первоначальной тишине. Потом разом замигали лампочки на пульте, внизу что-то пикнуло, и шхуна наполнилась оглушительным трезвоном аварийной сигнализации. В дверь ходовой рубки влетел Док, за ним следом Пастух и Артист. У каждого в руках был миниатюрный «узи».
Дополнительные магазины с патронами были примотаны скотчем к рожкам, торчащим из автоматов. Лица команда на всякий случай размалевала черной краской. Это было не пижонство в духе плохих боевиков, а требования конспирации. Кому хочется, чтобы твоя физиономия навсегда осталась в чьей-то памяти?
- Предыдущая
- 70/79
- Следующая
