Внутренний враг. Пораженческая «элита» губит Россию - Леонтьев Михаил Владимирович - Страница 16

• Предыдущая
• 16/33
• Следующая

Вернемся к элите. В результате подобных игр мы получаем действующих лиц такого плана: «Биография у них, как говорится, была расписана наперед и мало зависела от их личных и деловых качеств, от способностей и знания, точнее сказать, полного незнания реальной жизни народа»[9]. Их всех вместе можно охарактеризовать так: «фрондерствующая, заиндивидуализированная, самодовольная элита»[10]. Про патриотизм ее и отсутствие частного интереса говорить не приходится: «Полное презрение к своей стране (к „этой стране“, как любили говорить на НТВ), к своей нации… — вот истинная причина коррупции, особенно беспредельной. Смею заверить, американскому, итальянскому или китайскому чиновнику есть за что брать взятки… но делать за взятку они будут вовсе не что угодно. Есть вещи, связанные с интересами государства, которые 999 из 1000 упомянутых чиновников, пусть даже коррумпированных, не будут делать ни при каких обстоятельствах. А наши будут, потому что наши в глубине души списали свое государство, а те свое не списали»[11]. Потому что они воспринимают свою страну как частный актив, причем полученный не в собственность, а на условиях концессии, где основной принцип — поматросил (а по возможности, полностью выматросил) и бросил. Потому что «к власти пришло поколение элиты, не ощущающее себя наследниками и продолжателями имперской традиции, поколение незаконнорожденных, бастардов, не готовых напрягаться ради абстрактных национальных целей»[12].

Слово «бастард» здесь ключевое слово, и следует уже говорить не об элите, а о псевдоэлите, о лжеэлите как основной проблеме современности.

Лжеэлита

Лжеэлита, как мы уже упоминали, прежде всего отходит от идеи служения, воспринимает страну как личный ресурс обогащения или удовлетворения амбиций. При этом, естественно, от ресурсов — финансовых, медийных, образовательных — жестко отсекаются «чужие», то есть, по возможности, все остальное население. Сама такая элита, варясь в собственном соку, оказывается не в состоянии на любое идейное творчество и тем сильнее отсекает «чужаков», уже воспринимая их как конкурентов своему положению вообще.

Лжеэлита, захватывая все возможные ресурсы, начинает процесс навязывания обществу ложных авторитетов, столь же бесплодных, как и все остальное.

Вред лжеэлиты заключается не в том, что она оттягивает ресурсы. Как любой паразит, она не только не выполняет функций, но и не дает их выполнять другим. Она не только использует ресурсы общества в личных интересах, она пресекает или стремится пресечь доступ к ним другим. Лишенная идеи соблюдения национальных интересов, она препятствует тому, чтобы крайне важные для общества проекты были поддержаны.

Вспомним историю с российской разработкой в сфере высоких технологий — о процессоре «Эльбрус 2к» члена-корреспондента РАН Бориса Бабаяна. Напомню: в 1998 году в международной печати появились сведения о российском процессоре «Эльбрус 2к», который был разработан в бумажном проекте, что позволяло протестировать его потенциальную скорость, мощность и другие параметры. По этим виртуальным (модельным) тестам процессор Бабаяна превосходил интеловский проект «МакКинли», который тогда только находился в разработке и который мы теперь знаем как процессор «Мерсед». Для реализации процессора в «железе» требовалось некоторое время и инвестиции в размере 50 или чуть более миллионов долларов. Однако у всей нашей страны их не нашлось, наша элита оказалась не способна поддержать такой проект. «Обществу наши знания нужны, но государству — нет, не нужны», — заявил разработчик в интервью газете «Известия»[13]. Насколько важны подобные проекты для безопасности страны, вам скажет любой человек с системным мышлением: такая страна, как Россия, не может строить свои военные системы на основе элементной базы иностранного производства, так как это создает зависимость наших военных систем от иностранного поставщика, а значит, и лишает нашу страну, ее руководство определенной свободы маневра, особенно в критической ситуации[14].

Что мы имеем в результате? Как сообщили недавно СМИ, «директор Института микропроцессорных систем РАН, лауреат Ленинской и Государственной премий, член-корреспондент РАН Борис Бабаян стал директором по архитектуре в подразделении программных решений компании „Интел“… Для „Интел“ он пока не сделал ничего. Но мировой микропроцессорный лидер немедля наградил российского ученого титулом Intel Felow, которого в мире удостоился 41 человек, в Европе — вообще никто, вне США — еще двое-трое ученых… Что будет с государственными заказами, которые, пусть и хлипким ручейком, но все же поступали этой команде? По словам Intel Felow Бабаяна, за два года наряду с работой по глобальным проектам нового работодателя будут завершены все взятые обязательства перед Россией. А потом — работа только на „Интел“»[15].

В результате мы констатируем, что «причины утраты позиций, завоеванных потом и кровью в 30—50-х годах, заключаются не только в политике КПСС и ее Генерального секретаря лично, а в банкротстве всей советско-российской элиты — политической, промышленной и культурной…»[16]

Особенно печально положение в культуре. Ограниченность материальных ресурсов, тесная связь с авторами журналов и газет, создателями телепрограмм делают в этой области все описанные явления наиболее жесткими.

Вот как описывает процесс «изготовления гения» советский литературный критик П.В. Палиевский:

«Как-то стало в последнее время яснее, что заставить говорить о себе — пусть хоть целый мир, современные средства которого это позволяют, — еще не значит превратиться в художника, какие бы упорство и изобретательность ни были на этом пути употреблены и сколько бы „препятствий“ ни было разрушено.

Ведется, скажем, какой-нибудь список бесспорных имен, и вдруг в конце или как-нибудь в середине является еще одно или два. Невзначай, как бы сами собой разумеющиеся, давно, мол, пребывающие в этом ряду. „Все великие новаторы музыкальной мысли, подобные Берлиозу, Вагнеру, Мусоргскому и Шонбергу…“, или „в наше время проповедники пошлости уже не решаются открыто выступать против искусства Гольбейна и Рубенса, Рафаэля и Пикассо“, или „художественный мир Брехта отличен от шекспировского, в нем…“ и пр. Позвольте, откуда Шонберг, почему Пикассо? А ни почему — просто „тоже“. „Это признает весь мир!“ Попробуйте проверить, что это за „весь мир“, — мгновенно начнут обрисовываться очертания того же знакомого типа.

Несмотря на крайнюю простоту этого приема, действие его все еще остается в силе. Никто не станет ведь возражать всякий раз по пустякам из-за каких-то безответственных упоминаний, но когда они выполнят свою задачу, спор пойдет уже о другом, не с той опасной для соискателей точки, которую удалось пройти, а о воображаемых отличиях и сходствах их с действительными новаторами, что и требовалось доказать.

Тем более что присоединиться можно не только к именам, но к чему угодно уже известному, например к событию, поразившему мир, которому гений посвятит свое создание или прямо трагически выразит его какой-нибудь искромсанной дрянью, подчеркнув смятение души, — кто осмелится отбросить? Людям в момент печали не до того, отвергнуть загадочное сочувствие было бы и невежливо. А когда обнаружится глумление, не всякий — далеко нет! — решится признать обман, да и зачем в самом деле? Лучше уж обойти его стороной, тем более что гений, как выясняется, перешел уже в другой „период“[17].»

Как таким «гениям» создается видимость признания уже общественного, прекрасно изложено в статье Е. Чудиновой «Тусовка», которую никто так и не взял на себя смелость напечатать:

«Телефонная трель. Снимаю трубку.

— Можно попросить Андрея? — Вот так вот, без „здравствуйте“. Воспитанный человек не замечает чужих бестактностей, тем более дама на другом конце провода явственно немолода, хотя и переполнена какой-то нервической энергии. Кротко отвечаю, что Андрея нет дома.

— А это его сестра, да? Оля?

— Это жена. — (Сестра по этому телефонному номеру сроду не обитала, к тому же зовут ее не Олей, а Таней.)

• Предыдущая
• 16/33
• Следующая