Любимец Бога - Тарасенко Вадим - Страница 23

• Предыдущая
• 23/90
• Следующая

С ходу прыжок на крыло, оттуда в кабину. Фонарь кабины – щелк. Ремни – клак. Тормозные колодки – убрать.

– От винта!

Привычная тряска грунтовки, и вот уже тысяча-двухсотсильный движок легко бросает самолет в небо.

– «Пчела», я «Улей». Курс сто тридцать, высота шесть.

– Понял. Курс сто тридцать. Высота шесть. Разведывательный полет.

Через двадцать минут вспышки выстрелов, неровные ниточки траншей обозначили линию фронта. Дальше враг. Еще через пятнадцать минут в голубом небе появились черные оспины. Через несколько минут оспины превратились в тринадцать вражеских самолетов.

Тринадцатое число, тринадцать вражеских самолетов – «обнадеживающее» обстоятельство перед началом боя.

– «Улей», я «Пчела». Вижу семь Ю-88, и шесть Ме-109. Атакую!

Словно выполняя короткую команду «Фас!», краснозвездная машина бросилась в стаю летящих крестов. Небо расцветилось трассами очередей. Не обращая внимания на «мессеры» прикрытия, Борис ринулся к «юнкерсам». Подвернувшийся «мессер» «ястребок» распорол очередью, и тот, напоследок перечеркнув голубое небо жирной черной полосой, устремился в свое последнее пике. Но и «кресты» не дремали. Откуда-то справа-сверху хлестнул раскаленный свинец. По голове словно ударили палкой. Горячая липкая кровь залила правую половину лица.

Всевышний, создавая человека, крепко, надежно сколотил свое творение. Мозг мгновенно «отрубил» все нервные окончания, давая человеку несколько секунд форы перед болевым шоком.

Хрясь – отлетел фонарь кабины, еще движение и отстегнуты ремни… На большее сил не хватило. Ни подняться с сиденья, ни перевалиться через борт, ни свалиться в спасительные шесть километров высоты. Языки пламени, щедро подпитываемые из бензобака, сжирали хрупкое тельце «ястребка».

Уже теряя контроль над телом, мозг уловил привычный силуэт – Ю-88, основной самолет Люфтваффе, две тонны бомб. И отдал, казалось, последнюю в своей жизни команду. Слабеющие руки довернули штурвал самолета на таран.

– Пробита голова. Вытекают мозги. Иду на таран, – услышала Земля.

Шестьсот километров в час «своих» и четыреста «чужих» в сумме гарантированно выписывали билет в то небо, откуда не возвращаются…

Но у Всевышнего своя геометрия. Сила инерции и сила взрыва выбросили потерявшего сознание летчика из огненного клубка двух самолетов.

Сколько нужно времени, чтобы падать с шести километров? Около тридцати пяти секунд. Еще с десяток секунд щедрой рукой отсыплет сопротивление воздуха. Итого сорок пять секунд. Сорок пять секунд жизни. На сороковой секунде советский летчик пришел в себя. На предпоследней секунде прозвучал хлопок раскрывшегося парашюта.

Новгородская область – это леса с проплешинами полянок. Но Всевышний окунул нашего героя в болото. В чавкающую, вонючую трясину… мягкую трясину… на временно оккупированной территории, выражаясь языком Совинформбюро.

Восемьдесят процентов чуда уже было сотворено. Оставалось чуть-чуть.

В качестве «чуть-чуть» Господь избрал жителей небольшой деревушки, видевших падающие самолеты и на мгновение расцветший в небе парашют. Они вытянули находящегося в беспамятстве летчика и в копне сена под носом у немцев переправили к партизанам…

– Дальше уже было сравнительно просто. – Северский взглянул на взволнованного Бориса. – Самолет с Большой Земли, десять месяцев тыловых госпиталей, выздоровление и война до самой победы. Тот Борис сбил еще несколько самолетов. Получил звание Героя. Вырастил двух сыновей.

– Он же потерял глаз. По-моему, в двадцатом веке еще не умели имплантировать новые глаза.

– Не умели, – легко согласился Северский. – Ему вставили просто стеклянный имитатор.

– Но…

– Из госпиталя он был выписан с резолюцией: «Годен без ограничений».

– Невероятно!

– Следует добавить, что этот таран был четвертым на его счету. Столько таранов больше никто не совершал. Это абсолютный рекорд. Еще вопросы будут?

– А когда это произошло?

– В пятницу, тринадцатого августа тысяча девятьсот сорок второго года, – тут же последовал ответ. – Кстати, на «ARK», Борис Иванович, вы попали в аккурат над Беларусью[6].

Полчаса спустя, спускаясь в лифте, полковник Службы безопасности Игорь Николаевич Северский мысленно напротив фамилии Ковзана поставил галочку.

«Один есть. Теперь отец Сергий».

Объединенная Русь. Украина. В двадцати

километрах от г. Славутич, Киевской обл.

Почти за два года до описываемых событий.

3 сентября 2188 года. Четверг.

18.20 по местному времени.

Темные лики святых невозмутимо сверху вниз смотрели на толпу, застывшую перед алтарем.

– Братья и сестры! Так отстоим же наше право, дарованное нам Самим Всевышним, получать вечную жизнь от Него Самого. – Голос священника грозно рокотал в церкви. – Вспомните слова Святого Писания: «Так возлюбил Бог мир, что отдал Сына Своего единородного, дабы всякий, верующий в него, не погиб, но имел жизнь вечную». Так неужели жертва Самого Бога оказалась напрасной? – Толпа стояла не шелохнувшись. – Нет! – ударило в церкви. – Бог всемогущ! Он не допустит, чтобы кровь Его Сына пролилась зря. Он не позволит, чтобы группка каких-то людей отняла у Него право Высшей Милости! Отступников, не верующих в Его всемогущество, Он будет карать! Он уже их карает! Карает страшно, отнимая разум. Синдром внезапного слабоумия появляется все чаще. Многие расплатятся за свое неверие в Бога! – Лампа позади священника придавала ему какой-то мистический вид. – Но Бог не только всемогущ, Он и всемилостив. Никогда не поздно встать на праведный путь. Необходимо извлечь из себя это богомерзкое людское изобретение – чип сбора информации. Исторгнуть из себя этого соглядатая сатаны. Братья и сестры, – в руках священника появился крест, – кайтесь! Кайтесь перед Богом!

Высоко поднятый над головой священника крест отбрасывал на толпу длинную, вытянутую тень. Священник, отец Сергий, сошел с возвышения и направился к людям. Каждый целовал протянутый ему крест и, напутствуемый словами «Да благословит тебя Господь на жизнь вечную и безгрешную», выходил из церкви. У входа стоял вместительный комфортабельный автобус. Система набора кандидатов на «жизнь вечную и безгрешную» была отлажена и сбоев не давала. Заполненный автобус, тихо покачиваясь на рессорах, устремлялся на окраину Киева. Там во внешне неприметном здании располагалась медицинская лаборатория. Полтора, два часа ее работы, и пятьдесят – шестьдесят человек добровольно отсоединяли себя от общечеловеческой компьютерной сети.

Но на этот раз система дала сбой. В ответ на напутствие: «Да благословит тебя Господь на жизнь вечную и безгрешную» – тихо прозвучало:

– Батюшка, мне с вами необходимо поговорить.

– Брат мой, о чем ты? – Священник все еще протягивал крест к губам человека.

– Батюшка, мне кажется, вам следует прежде всего напутствовать желающих вечной жизни, а потом я вам все расскажу. – Голос мужчины был абсолютно серьезен.

– Кто ты?

– Верующий человек, – последовал тихий твердый ответ.

Священник растерянно осмотрелся. Двое охранников, почувствовав неладное, дернулись в его сторону. Но только дернулись. Два бойца подразделения «Тайфун» давно, еще когда прихожане заходили в церковь, без труда, при помощи универсального детектора оружия, закрепленного на их телах, вычислили их. И как только охранники дернулись на помощь священнику, их запястья тут же обхватили сильные пальцы.

– Батюшка, не забывайте о своей пастве, продолжайте работу. – Тихие слова вернули отца Сергия к действительности.

Еще несколько раз под сводами церкви прозвучало: «Да благословит тебя Господь на жизнь вечную и безгрешную», еще несколько уст прижались к металлу креста, и наполненный автобус беспрепятственно взял курс на Киев. В церкви остались только двое, не считая статуеподобных, ничего не видящих и не слышащих двух охранников.

• Предыдущая
• 23/90
• Следующая