Корпорация счастья. История российского рейва - Хаас Андрей - Страница 136
- Предыдущая
- 136/147
- Следующая
«Нелегальный пикник. Новые развлечения под открытым небом» - вот что было написано на этой листовке.
Ожидая увидеть человек сто друзей, «Речники» были изумлены, насчитав на форту около пятисот танцующих. По их приглашению на open-air приехал целый автобус с немцами из «Interflug Galactic» — лучшего берлинского клуба «Eimer». Играли бескопромиссная Аяжела Шульженко, Слон и диджей со «Штубница» Кусто.
Это небольшая по сравнению с уже привычными рейвами некоммерческая вечеринка положила начало ежегодному исходу танцующей молодежи из душных клубов на лоно природы.
Следом за знаковой для молодежи вечеринкой на ночной дамбе произошло еще одно событие, позволяющее многим надеяться, что времена меняются в лучшую сторону, — открылся первый гей-клуб. Расположившийся в районе Технологического института «Клуб 69», или, как его еще называли, «Цифры», сразу занял свободную нишу комфортного и тщательно, оберегаемого от посторонних, мужского клуба. Но уже очень скоро веселящийся «69» вызывал непредвиденную реакцию у людей, весьма далеких от гей-эстетики, и наряду с теми, кому это место предназначено, в «69» устремились вполне «натуральные» граждане, а более того — их страдающие дорогостоящим абсурдом подруги. Всех манил уют приватного клуба, быстрый сервис, кондиционер и чистота в туалетах. В кратчайшие сроки «Клуб 69» стал гиперуспешным коммерческим проектом и, оттянув на себя часть обуржуазившейся публики, начал выкачивать кучи денег из их бездонных карманов.
Но время шло быстро, а события развивались еще быстрее, и вот наступил тот октябрьский день, когда распахнулись тяжелые двери нового детища легендарных «Самолетов». Земляной курган на Воронежской улице очень напоминал своим первым гостям подземного праотца всех клубов «Тоннель», но это было только внешнее сходство. Новый клуб был очень мал, а по сравнению с индустриальными масштабами Планетария казался просто крошечным, но его размер никого не смущал, так как с первой же вечеринки он стал «молодежным местом». Мыслящая и свободолюбивая молодежь обрела новый клуб, а породившие этот проект «Два самолета» нарекли его Модным клубом «Грибоедов».
Помимо самих «Самолетов», в «Грибоедове» получили прописку множество разных групп и музыкантов. Там устраивались концерты, играли диджеи, показывали кино, проводили турниры по шахматам. Клуб формировал свое творческое ядро и вырабатывал самобытный, ни на кого не похожий стиль работы. Камерность «Грибоедова» позволяла считать его клубом общения. В клубе была одна дверь, одна лестница, один гардероб, один бар, один танцпол и один приватный офис. В этом самом офисе за нардами или в пылу веселья всегда можно было встретить десяток известных городских персонажей и кого-нибудь из самих «Самолетов».
Не отвлекаясь на ложные цели, Модный клуб «Грибоедов» семимильными шагами шел к званию городского культурного явления. На его танцполе культивировался целый ряд музыкальных проектов, клуб пропагандировал широкий спектр развлечений и привечал у себя необычайно преданную публику.
В это же время первая буква техноалфавита, клуб «Тоннель» горел родовой горячкой и «отжимал» у завода вторую часть своего необъятного Подземелья. Брошенный Госзаказом и раздавленный долгами, завод-основатель был давно объявлен банкротом, а гектары его цеховых площадей заморожены кризисом. Используя трудность момента, настойчивое нытье и мелкий подкуп, «Тоннель» добился от подавленной дирекции уплотнения склада и завладел новыми площадями. В традиционном для клуба стиле «жесткого минимализма» была проведена мгновенная реорганизация, и гости клуба получили долгожданный чилаут.
Дела в самом клубе шли весьма стабильно, и, не ломая сложившихся правил, эта старейшая фабрика развлечений не спеша коптила ночное небо. Стяжав себе всю возможную наземную славу, «Тоннель» давно стал потрескавшейся от времени клубной иконой и со спокойным равнодушием взирал на изощренные соревнования своих молодых конкурентов. Магнетизм старого, намоленного клуба с годами только усилился, и «Тоннель» крепко держал своих друзей в тесном круге общей привычки. Все они время от времени возвращались в него, как в собственный дом, танцевали, общались и веселились. Интенсивный метаболизм клубной жизни быстро старит технофанатов, а прошедший огонь и воду «Тоннель» являлся той самой ветеранской клиникой, где бывалые рейверы правили душевные силы. С годами в Подземелье исчез его былой яростный надрыв, смягчились нравы времени, и сила музыки сдружила огромный пласт людей. Не смешиваясь в своей обычной жизни, они по-прежнему приходили сюда под покровом ночи и привычно считались в клубе старыми друзьями по танцполу.
Протянувшаяся почти четыре года долгая жизнь «Тоннеля» сдружила не только его многочисленных поклонников. Спаялся в одно целое и персонал клуба.
Исполнительские междоусобицы были тоже в давнем прошлом, и «тоннельная» резидентура теперь охватывала лучших городских диджеев: Бумер, Сварщик, Демидов, Лавский, Массаж, Полена, Хаас, Залогин, Пуго, Славянка, Слон, Чори, Став, Примат, Юджин, Шульженко, Кузьма, Демидов, Питер Асиди, Квест, Тук, Тоник. Частенько из Москвы наведывались Зорькин, Еж, Фонарь и Компас.
В клубе снимались фильмы, устраивались художественные выставки и работала школа диджеев. Но старенькие механизмы Подземелья были уже порядком изношены и частенько давали сбои: требовалось постоянно латать аппаратуру, чинить электричество, бороться с потопами и перепадами температур, однако клуб был еще жив и закончил 1996 год суточным марафоном всех своих двадцати диджеев.
Начался 1997 год, и с его наступлением время на ночных танцполах стало кружиться еще быстрее. Бесконечный поток клубных событий, вечеринки, рейвы и концерты оклеивали все городские стены нескончаемой чередой афиш и плакатов.
В начале года открылся клуб «Пирамида». Раззолоченная и расписанная фресками, выстланная гранитом и украшенная скульптурами, «Пирамида» с первого дня довольно холодно посмотрела на танцующую молодежь. Всякое веселье, а тем более танцы в помпезной обстановке нового клуба отягощались давящей массой его древнеегипетского храмового величия. Продержавшись некоторое время в неопределенном состоянии, роскошный клуб сделал крен в сторону солидной публики и закрыл свои двери перед клубными тусовщиками.
Примерно в это же время открылся первый виниловый магазин «Пластмасса». Братья Хаас, Марат Муракаев и два партнера из «Plasma Promotion» собрались в одну команду. В небольшом помещении роскошного дома Бенуа на Каменноостровском проспекте они сделали ремонт и учредили торговую компанию. Алексей отправился в Англию и привез для магазина пластинки, диски, иглы, сумки, наушники и прочие необходимые диджеям вещи.
Все та же «Plasma Promotion» заключила с «Тоннелем» промоутерский контракт и начала длительную серию вечеринок под своим патронатом.
Весной в Петербург приехал Свен Доз из «Superstition rec.». Компания Олега Назарова «Sound Reflex» представила публике красочную вечеринку в павильоне киностудии «Ленфильм»: огромные декорации, изображающие старый буддийский храм, мощные лазеры, гоа-трансовый флюродизанн, экшн с настоящими буддистами и барабанщики на танцполе. Помимо иностранной звезды, питерская публика снова услышала вернувшегося из Индии диджея Гаврилу.
В канун наступления лета, последним майским днем, в Знаменке, ближайшем пригороде Петербурга, состоялась невиданная по масштабам вечеринка «Air Fair». Это был уже второй после «Нелегального пикника» open-air, но на этот раз глобальная party на открытом воздухе консолидировала все клубные силы и превратилась в триумф промоутереких возможностей.
Организовали «Air Fair» Михаил Бархин и Олег Назаров. Стремительно приближалось открытие строящегося в переулке Антоненко мегаклуба «Порт», и Бархин получил небольшой бюджет на предпусковую рекламную акцию. Деньги были скромные, но и их хватило для того, чтобы собрать на «Air Fair» шесть тысяч человек. Городские власти были в шоке: 31 мая — в День города — требовались пафос и правопорядок, а тут — неожиданное и никем не санкционированное тысячное скопление молодежи на развалинах в Стрельне.
- Предыдущая
- 136/147
- Следующая
