Аватар (СИ) - Кова Юлия - Страница 38
- Предыдущая
- 38/70
- Следующая
– Пойдём, Ди, – проводив сестру до входной двери, Андрей вручил сестре сумку. – Вертолёт и панель управления здесь. Набери мне через час, сразу сюда не являйся, – ещё раз напомнил Андрей.
– Ага, – ответила Диана.
– Мя, – дал своё обещание счастливый кот, вплывая в лифт на руках любимой хозяйки. Закрыв входную дверь, Андрей вернулся на кухню и начал собирать в коробку, где уже лежали семь пуговиц Самойловой, ненужные ему детали. В картонный ящик полетели миниатюрные гайки, шурупы, пластиковые элементы крепежей и металлические части. Засовывая коробку в плотный мусорный пакет, Андрей услышал сигнал домофона. Исаев снял трубку.
– Я, – сказал он.
– Андрей, добрый день, – басом пропела консьержка. – Тут к тебе некий Даниэль Скейт пришёл.
– Пусть поднимается, – хмыкнул Андрей. – Спасибо.
– Впускаю...
Попрыгав на босой ноге у двери, Исаев натянул мягкие мокасины. Даниэль вышел из лифта. Андрей встретил его в прихожей.
– Добрый день. Проходи, – по-свойски кивнул Андрей и подал гостю руку. Обмениваясь традиционным мужским приветствием с хозяином квартиры, Даниэль внимательно рассматривал Исаева и производил в уме быструю оценку.
«Занятный парень. Необычные у него глаза: спокойные, ясные, и в то же время смотрят так, точно их владелец знает о тебе что-то очень важное. И руки у него тоже необычные: ладонь узкая, но пальцы тренированные, сильные. Мощь и нажим он контролирует, но при желании может и руку сломать. Внешне совсем не похож на Эль, если только не брать в расчет то, что он, судя по всему, такой же чистюля. Казался бы вполне беззаботным, если бы только не этот его взгляд... Так что не будем обманываться на его счет: Фадеев недаром отрядил его на поиски Маркетолога. Такую как она, обмануть очень трудно, а заставить делать то, чего не хочет она, по-моему, вообще невозможно. Но этот парень каким-то образом справился с ней, раз она решила ему помочь... Интересно, что между ними?» – закончил свои умозаключения Даниэль и удивился: последний вопрос явно имел привкус ревности. Впрочем, нанеся мимолетный укол его самолюбию, ревность тут же исчезла.
– Даниэль, проходи в кухню, я сейчас... только «Vaio» из комнаты принесу, – услышал Кейд голос Андрея.
«А вот это точно моя Эль: те же бархатные нотки...»
Кивнув, Даниэль отправился вперёд по коридору прихожей. Белая и чёрная, крупная, без узоров, плитка, выложенная как шахматная доска, привела его в просторную кухню. Даниэль с любопытством осмотрелся. Стены из натурального кирпича были окрашены в гладкий белый цвет. Белый потолок и стены разделял простой, широкий потолочный плинтус. Правую стену кухни занимали белые глянцевые шкафы из «Икеа». Единственным «цветным» пятном в этой чёрно-белой кухне был стоящий по левой от входа стене светло-серый, обтянутый кожей, диван, да еще плюшевое, серого цвета, кресло. Чувствовалось, что именно в этом кресле хозяин квартиры проводит большую часть своего времени. Стремясь лучше освоиться с новым местом, Даниэль шагнул к дивану. Рядом с диваном возвышался небольшой черный шкаф, на котором Кейд углядел две прозрачные вазы. Первая, круглая, как шар, была почти доверху заполнена золотыми и серебряными медалями. Даниэль удивился. Запустив руку в вазу, он вытащил одну из них. Медаль была непривычно-тяжёлой и оказалась облитой не фольгой, как шоколад, а золочёной медью.
«Да это же не шоколадка – это же настоящая медаль. И их тут – целая ваза.»
Изумлённый открытием, Даниэль повертел медаль гранями и прочитал: «Шахматный турнир на первенство Москвы – 1998». Вздёрнув бровь, Даниэль вернул «шоколадку» на место и присмотрелся ко второй вазе. В ней, напоминавшей высокий стакан, красовались небрежно свернутые в трубочку листы плотностью ватмана. Даниэль поддел одну из трубочек пальцем, вытащил, развернул хрустящий, упорно не желавший разгибаться лист и с удивлением воззрился на японские иероглифы. Чуть ниже на английском «красовался» и перевод: «Сертификат Международной Федерации Есинкан Айкидо (AYF) 2014». Аккуратно вернув грамоту в вазу, Даниэль задумчиво оглядел аккуратную кухню. На взгляд Кейда, для полноты картины здесь явно чего-то не доставало. Подумав, Даниэль осторожно раздвинул пальцем глянцевые жалюзи.
И всё сразу встало на своё место. На низком, широком подоконнике из белого искусственного камня лежала серая подушка, явно перенесенная с дивана. Рядом с подушкой выстроились сдвинутые в небрежный ряд кубки и призы, которые их хозяин прятал от постороннего взгляда. Здесь же лежала и стопка книг: пособия «Работа со следами на месте происшествия» и «Криминалистическая фотосъёмка и видеозапись». Лицензионные диски с музыкальными композициями и два сиди-рома с аккуратно надписанными косым почерком, как у левши: «Докторская – часть #1» и «Докторская – депонированные черновики». Здесь также были романы Шелленберга «Лабиринт» и «Вся королевская рать» Уоррена. Последняя книга был заложена красным фломастером. Даниэль раскрыл книгу. «Ты должен сделать добро из зла, потому что его больше не из чего сделать», – прочитал Кейд.
«Так вот, что знает о тебе эта женщина. Высокий интеллект, неимоверное упорство и боевая сущность мужчины», – подумал Даниэль, продолжая разглядывать кубки. За этим занятием его и застал Андрей.
– А, нашёл, – без особой радости, но и без раздражения произнес Исаев, и вытащил «Vaio» из сумки. – Садись в кресло или на диван. Есть алкоголь, кофе и чай. Ты что будешь?
Даниэль направился к дивану и сел там, не желая лишать хозяина его любимого кресла.
– Чай. А почему ты «их» прячешь? – и Кейд кивнул головой в сторону подоконника, намекая на призы.
– А кому «они» нужны? – искренне удивился Андрей. – Я же на участие в Олимпиаде не претендую. Это же так, мои обязательные и командные. Год назад я их выкинул на помойку, но моя домрабо... – Андрей осёкся, – то есть моя младшая сестра закатила мне скандал, а потом вытащила всё это из «мусорки». Лично всё отмыла и к матери домой перевезла... Еле-еле уговорил сестру вернуть всё обратно. И теперь Диана каждый раз начинает свой визит ко мне с того, что поштучно пересчитывает всё это добро, – небрежно заключил Андрей.
А Даниэлю на ум пришла коробка с его детскими письмами, которые когда-то составляли всё богатство маленькой Эль и которые его жена хранила с трогательной заботой. И Кейд улыбнулся: женщины всегда одинаковы в своих чувствах. Сентиментальнее их только очень жестокие мужчины...
– Ну, так и отдай эти свои призы матери, – посоветовал Кейд.
– Ага, сейчас, – усмехнулся Андрей, включая чайник и кофеварку. – А моя маман возьмёт, да и сделает из этого мой прижизненный иконостас. – Следя за чайником, Исаев сунул руки в карманы бежевых слаксов и прислонился спиной к шкафу.
– Чего-чего? – улыбнулся Кейд. Андрей отметил, что его гость, наконец, расслабился и поздравил себя: в его работе самым трудным было начать разговор с потерпевшим.
– Ну, моя матушка сначала развесит мои медали и грамоты у себя на стене, – пояснил свою мысль Андрей, – а потом примется водить к себе экскурсии из своих студенток... Видишь ли, моя мама в консерватории преподает, – перехватив вопросительный взгляд Кейда, пояснил Андрей. – Учительница музыки, любящая всё прекрасное, которая верит в вечную любовь и прочный брак. Мама с отцом считали, что у каждого ребенка должно быть три увлечения, которые развивают мозги, тело и вкус. Поэтому Диану «заслали» в литературный клуб, районную студию хореографии и художественную школу. А меня – в школу айкидо, в шахматную секцию и в музыкальную школу. Что-то со временем ушло, а что-то осталось. Диана, например, учится в «строгановке», но вместо балета теперь занимается йогой... А теперь ты рассказывай, – без всякого перехода предложил Андрей.
– О чём? – Кейд даже вздрогнул от неожиданности.
– А обо всём, что привело к исчезновению Евы, – и Андрей «нырнул» в один из белых глянцевых шкафов, разыскивая коробку с чаем.
- Предыдущая
- 38/70
- Следующая
