Аватар (СИ) - Кова Юлия - Страница 42

• Предыдущая
• 42/70
• Следующая

– У тебя просто потрясающее знание психологии юного поколения, – не смог удержаться Кейд.

Андрей вздохнул:

– У меня, Даниэль, младшая сестра есть. Диана моложе меня на десять лет. Когда наш отец умер, я был своей сестре одновременно и братом, и отцом... Правда, у меня это не очень получалось, но... но, как говорится, что выросло, то выросло. Основываясь на том, что периодически «откалывала» моя сестра и её подруги-одногодки, я считаю, что у твоей дочери завёлся тайный поклонник, которого она скрывала от всех... А теперь скажи мне, Даниэль, ты прослушивал Макса в «корветте»?

Даниэль покрылся красными пятнами.

– Да.

– Супер. Тогда скажи мне, о чём по дороге в аэропорт разговаривали Макс и Ева?

Кейд замялся.

– Ну... в общем, Ева и Макс болтали ни о чём. Макс «прогнал» Еве свою любимую философию про безумный и враждебный мир, он у нас всегда любил красивые слова говорить, чтобы произвести впечатления. Но Ева отвечала невпопад, и тогда Макс просто поставил музыку.

– А – что же Ева?

– Да ничего, я уже сказал. Рассказала какую-то историю про собаку и своего нового друга из социальных сетей, которому собаки нравятся, и стала возиться в своем телефоне. Она что-то печатала.

– То есть Ева предпочитает не с людьми разговаривать, а письма им писать? – Ожидая ответ, Исаев навострил уши.

– Да нет, Ева как раз очень любит поговорить, как и Эль... гм... – Кейд неловко откашлялся. – Но всю дорогу до аэропорта Ева действительно набивала что-то в своём iPhone. Там был такой характерный звук клавиш. Ева что-то печатала, а потом слышался ответный писк, и Ева печатала снова. Так бывает, когда люди общаются в режиме реального времени.

– Хорошее наблюдение. А почему именно такие выводы?

– Собственный опыт. Мой, – отрезал Кейд. Андрей вопросительно посмотрел на Даниэля, но тот продолжил упрямо хранить молчание.

– Догадки меня не устраивают, – жёстко объявил Андрей.

– Ладно, хорошо. Я так с Эль иногда разговариваю, когда злюсь на неё, или...

– Или что?

– Или когда посторонние рядом, – буркнул Кейд. А Андрей подумал, что вынимать правду из отца Еву – это примерно то же самое, как доставать моллюска из ракушки: тяжёло, а временами и просто опасно, потому что створки ракушки норовят закрыться и прищемить любопытному пальцы.

– Даниэль, а Ева в «корветте» по телефону точно ни с кем не разговаривала?

– Точно. В моём телефоне есть запись. Она не разговаривала – она только постоянно что-то и кому-то печатала. – Кейд прислонился к подоконнику спиной и опёрся о него ладонями. Андрей погонял в голове пришедшую ему мысль. Потом прищурился:

– Даниэль, скажи, а твоя Ева очень часто бывает в социальных сетях?

– Я бы сказал, не часто. Но регулярно. В день примерно по часу. Иногда – чуть дольше. Она вообще-то очень хорошо разбирается в социальных сетях. Именно так моя дочь нашла Ирину Самойлову, – похвастался Даниэль.

– Н-да? – задумчиво протянул Андрей и снова побарабанил пальцами по колену, напряжённо размышляя о чём-то. – А что, Ева всегда была такой догадливой? – и Исаев сузил зрачки.

– Ну, иногда моя дочь поражает меня своей сообразительностью, – Даниэль усмехнулся. – Особенно тогда, когда мне этого меньше всего хочется. – Кейд поднял глаза и перехватил острый взгляд Андрея. – А ты почему об этом спросил?

– Да потому, что твоей дочери всего двадцать лет. И она – второй известный мне человек, который ухитрился найти Маркетолога.

– А кто был первым? – Кейд вытянулся в струну.

– А первым был я. И мне – тридцать два. Ты понимаешь, что я хочу тебе сказать, Даниэль?

– Нет... Что? – сглотнул тот.

– А то, что у твоей дочери завёлся взрослый поклонник. Это человек примерно моих лет –плюс-минус два-три года... Потому что с более взрослым чуваком Ева вряд ли бы стала встречаться: поле её интересов и увлечений не нашло бы отклика у человека, на много лет её старше. Но самое главное заключается в том, что «этот друг» Евы нашёл Самойлову для неё. Не Ева – твоя дочь, нашла Самойлову для тебя, а друг Евы, нашёл Маркетолога, для твоей дочери. И с тех самых пор твоя дочь безгранично ему доверяет... И я считаю, что именно этот неизвестный тебе человек – поклонник и друг Евы из социальных сетей – взял, да и увёз твою дочь из «Домодедово».

– Ты хочешь сказать, что он её выкрал? – расправил плечи Кейд.

– Нет, Даниэль, не выкрал, а именно увёз. Потому что никакого похищения не было.

– Как...? Вернее, почему ты так в этом уверен?

– Ну, когда я смотрел на запись камеры наблюдения, я надеялся увидеть две вещи. Во-первых, меня интересовало лицо друга твоей Евы. Но этот хитрый чувак сумел спрятаться от всех. Впрочем, его лицо мы очень скоро увидим.

– Ловлю на слове. А во-вторых?

– А во-вторых, я хотел убедиться, что Еву не украли, а она действительно пошла к похитителю. Сама пошла.

– Слушай, ну, это уже фантазии. – Даниэль непримиримо сложил руки на груди. – Ты что, хочешь сказать, что моя дочь меня обманывает? Что она действует заодно со своим похитителем?

– Это не фантазии, а истина, – спокойно возразил Андрей. – И если на счёт вашего предполагаемого родства с Максом я мог допустить ошибку, доверившись своей интуиции, то насчёт Евы я стопроцентно прав... Вот скажи мне, Даниэль, что ты видел на фотографии Евы, на той, которую некий Симбад отправил твоему Максу?

– Свою полураз... – начал Даниэль и запнулся, но быстро справился с собой: – Я видел свою полуголую дочь с плакатом, на котором её же рукой было написано, что её обменяют на код «НОРДСТРЭМ», – металлическим голосом отчеканил Кейд. – А ещё я видел письмо от неведомого мне похитителя, который дал Максу ровно двадцать четыре часа на то, чтобы тот нашёл код «НОРДСТРЭМ» и передал этот код ему, если я хочу видеть свою дочь живой и здоровой.

– И это всё? – Андрей усмехнулся. – Не густо.

– Я не понимаю твоей иронии, – разозлился Кейд. – А что, позволь тебя спросить, ты увидел?

– Ну, во-первых, то, что на теле твоей дочери нет следов побоев.

– Сле... следов побоев? – Даниэль побледнел и покачнулся.

– Следов побоев, – спокойно повторил Андрей. – И отсутствие этих следов означает, что Ева абсолютно добровольно согласилась сделать эту фотографию и написать этот плакат для своего «похитителя» ... Помнишь, какие у Евы увлечения? Она же – боевая девочка. Так неужели бы твоя дочь не сделала бы и попытки к сопротивлению, если бы похититель попытался её принудить? А поскольку действие всегда рождает противодействие, то и похититель бы не остался в долгу. Но тело у Евы – чистое. Ни синяка, ни царапины ни на теле, ни на лице, ни на руках нет, что говорит в пользу моей версии... Повторяю: это было не похищение, Даниэль... Впрочем, буду откровенен с тобой до конца: если выяснится, что похититель Евы увёз её обманом, то его можно будет привлечь к уголовной ответственности. Точную статью определит суд, но если Ева даст против него соответствующие показания, то похититель Евы сядет лет так на восемь.

Даниэль кивнул и его глаза загорелись очень недобрым пламенем.

– А во-вторых? – спросил он.

– А во-вторых, – продолжил Андрей. – Как мы помним, почти сразу же после исчезновения Евы на имя твоего Макса по электронной почте от неизвестного Симбада пришло письмо с той самой фотографией Евы. Но я, – и Андрей вскинул на Кейд откровенный взгляд, – я точно знаю: Симбада не существует. Когда-то я и сам искал его, а теперь я знаю, что этим Симбадом была женщина, и что она давно умерла. Но это так же означает, что в твоём окружении есть кто-то, кто знает о прошлом Самойловой то, что знаю я. И этот кто-то метит прямо в Красн… в Иру. А поскольку ты, Даниэль, заказал на Самойлову слежку, то и я сначала подозревал не столько Макса, сколько тебя... Однако, видя твою реакцию и «прочитав» тебя, я могу с уверенностью сказать, что твоя дочь и Эль – единственная твоя слабость. И ты бы никогда не подставил их под удар. Поэтому я выкидываю тебя из списка подозреваемых.

• Предыдущая
• 42/70
• Следующая