Последний из миннезингеров (сборник) - Киров Александр - Страница 45
- Предыдущая
- 45/51
- Следующая
На секунду возникла злая решимость бросить опостылевшую ношу, развернуться и пойти обратно. Но Митя сразу представил себе изумленное лицо Шуры, разочарование в глазах сельчан, досаду и праведный гнев брата, который зря проторчит на Ярославском вокзале в ожидании поезда… Представил, взял чемоданы и, шатаясь, двинулся по пыльной дороге.
10
Когда пропала и сама привычка передвигать ноги, Митя сел посреди дороги на свою ношу. Поэтому когда вдалеке показалась модная «Победа», он не делал дополнительных усилий, чтобы вставать и униженно махать руками. Автомобиль затормозил.
– Притомился? Садись, дед. Тебя как звать-то? Меня Михаилом величают.
Митя снова заплакал. Тогда новый знакомый Митин, Михаил, вышел из машины, подошел к Мите, руку ему протянул.
Митя выдавил:
– На стан-ци-ю…
– На станцию, на станцию. До самого перрона тебя доставлю. В лучшем виде. Ты, кстати, знаешь, что уже месяц как из райцентра до нас автобус ходит? А надо было узнать. Не восемнадцатый век на дворе, да и ты не Ломоносов. Чего молчишь?
11
Вокзал встретил его руганью, вонью и духотой. Казалось, все жители какого-то большого города набились сюда, как в бомбоубежище, боясь высунуть нос на улицу, чтобы не быть разорванными шальной бомбой.
Митя безнадежно посмотрел на сиденья, на которых граждане сидели по одному, по двое и даже по трое, и поперся в самый дальний и грязный заплеванный закуток. Поставил чемоданы – получилась небольшая скамейка, плюхнулся на нее, приставил к стене рюкзак и оперся на него спиной. Потом спохватился, достал из кармана часы, посмотрел на время. До поезда оставалось немного, шестнадцать часов тридцать минут. Митя вышел с запасом. Тогда он в изнеможении закрыл глаза и провалился в сон без сновидений, успев подумать: «Как же душно здесь!»
12
– Граждане! Пассажирский поезд номер… – торжественно возвестил репродуктор. – В связи с опозданием стоянка поезда будет сокращена…
«Бомбежка» закончилась, и пассажиры из вонючей душегубки ринулись на чистый воздух, к рельсам. Митя вздохнул:
– Наконец-то.
Подхватил чемоданы, ощущая привычную тяжесть. К ней добавилась еще одна: очень сильно хотелось в нужник. Но Митя терпел. Он шел и шел через здание вокзала к выходу и все никак не мог добраться до открытой двери. Митя посмотрел под ноги и с удивлением видел, что стоит на месте. Он словно увидел себя со стороны: неопрятный толстый небритый мужчина с опухшим лицом стоит на месте и ловит ртом воздух, как выброшенная на берег рыба.
– Митя! – раздалось от дверей. – Рядовой Иванов! Здорово, деревня!
Он посмотрел туда и удивился:
– Емельянов! Товарищ лейтенант! А как вы здесь…
Потом прищурился:
– Мама! Мамочка!
И он потянулся к ней, как в младенчестве, просясь на ручки.
13
На пыльной дороге лежал человек. Пожилой мужчина. Дмитрий Семенович Иванов. Встать он уже не мог. Умер Митя. Сердце встало.
Последний из миннезингеров
К осени, вероятно, он вовсе забудет, что он такое, и, видя вокруг действие мира, не станет больше иметь о нем представления; пусть всем людям кажется, что этот человек живет себе на свете, а на самом деле он будет только находиться здесь и существовать в беспамятстве, в бедности ума, в бесчувствии, как в домашнем тепле, как в укрытии от смертного горя… А. Платонов. «Река Потудань»
АВТОГРАФ
«Наступила, думается пора подвести итоги своего бесславного и бессмысленного жизненного пути.
Ни в одном из своих начинаний – ни в спорте, ни в учении, ни в службе, ни в творчестве – я не преуспел и, следовательно, являюсь человеком пустым, никчемным, пустолайным, коих и без того множество на свете белом.
Засим, как ни странно, и заканчиваю, потому как сказать мне более – нечего».
ПСИХОЛОГ
– Давно он был у вас?
– С неделю назад. За пять дней до тех событий, которые вас, наверное, интересуют.
– И как он выглядел?
– Подавленным.
– В смысле…
– Поникшим, грустным, с пустыми остановившимися глазами.
– Это было его обычным состоянием?
– Нет. По своей природе он был другим, хотя сложно утверждать наверняка, ведь он был…
– Кем?
– Шутником, но не злым. Его шутки не были жестокими. Он не был неприятным человеком.
– Но шутил часто.
– Да, для него это было стилем общения с окружающим миром, средством самозащиты.
– Шутки его были ироничны?
– Да, скорее всего так.
– А пример какой-нибудь можете привести?
– Пример… Ну вот около месяца назад. Сижу я в кабинете у себя. До этого с двумя «трудными» пообщалась, негатива наслушалась… Ладно. В общем, сижу, и вдруг звонок. «Алло!» – говорю. – «Это я, здравствуйте!» – «Чем могу…» – «Вам грустно?» – это он мне-то, психологу. – «Да». – «У вас радио включено?» – «Нет». – «А вы включите, там песня хорошая». – «Так», – включаю радио, а там что-то лирическое. – «Пойдемте потанцуем».
– Забавно.
– Да уж… Сейчас не по себе как-то, а тогда засмеялась, и настроение лучше стало.
– А листочек этого, ну который вы в начале зачитали…
– Самый известный и простой способ психологической разгрузки. Его потом нужно разорвать и выбросить или сжечь.
– Не разорвал?
– Нет. Он сидел, писал, пока я в бумагах рылась, а потом сложил пополам, мне протягивает и говорит с улыбкой такой странной: «Вы это положите в стол и не читайте, а я в следующий раз приду и порву все в клочья».
– И не пришел?
– Кто его знает? Может быть, собирался и не успел, может, и заходил, да меня на месте не было. Приходится ведь по кабинетам ходить. Теперь до конца жизни себе этого не прощу.
– Не стоит, наверное. Это бывает. У всех. Давно работаете психологом?
– Двадцать лет. Но таких людей не встречала. Похожих – да. Но отдаленно похожих. Такого – нет.
– А… в чем дело-то?
– Он донором был.
– В плане…
– Положительной энергии.
– Ну-у-у…
– А вы подождите, я вам лекцию о жизни после смерти читать не намерена.
– Извините.
– Да ладно. Вы тоже не обижайтесь. Нервы. Так вот. Около него постоянно вертелись всякие… И стар и млад. В общем, нехорошо так психологу говорить, но – хитрецы, захребетники, коросты, стоноты, нытики, одинокие, кому пойти некуда. Они его изводили буквально.
– Это он вам говорил?
– Да, чуть не дословно. Но он никого не мог… отшить. Никого.
– Слабость?
– А вот слабость или сила – вопрос философский. Извините, мне на совещание идти нужно.
– Последний вопрос. Когда и по какому случаю он начал к вам ходить на… сеансы.
– Три года назад был совместный вечер литературного кружка…
– У меня записано, что он руководил студией.
– Это он так считал. А по сути – это был кружок. Так вот. Был совместный вечер литературного кружка и психологического общества. Очень удачный. На тему «Психология творчества». Потом он пригласил меня в кафе – отметить. Вечер-то я и организовала и провела, он был больше для украшения. Впрочем, отметить – громко сказано. Он был непьющий… с некоторых пор. Моя сверхдоза – сто пятьдесят граммов сухого вина. Но за столиком он разговорился, разошелся, стал говорить о своих проблемах… Потом извинился, спохватился, проводил меня домой. А я пригласила его еще раз поговорить в кабинете у себя.
Здесь. Потом он редко и нерегулярно заходил. Все. Мне пора…
НЕКТО
– Давай начистоту. Хочешь на мое место?
– Ну что вы…
- Предыдущая
- 45/51
- Следующая
