Глоток лета со вкусом смерти (СИ) - Анашкина Екатерина Юрьевна - Страница 49

• Предыдущая
• 49/54
• Следующая

Очередной шар врезался в бортик в миллиметре от лузы и, на мгновение замерев, медленно провалился в сетчатый мешочек.

— Партия! — довольно провозгласил Пахомов.

Наградой ему были дружные аплодисменты собравшихся. Артем с легкой досадой положил кий, вяло пожал руку своему удачливому сопернику и отошел к стойке, чтобы заказать себе очередную порцию алкоголя. Взяв новый стакан, он, ни на кого не глядя, отправился в дальний угол зала, где устроился в одном из широких мягких кресел.

— Браво, Илья Борисович! Вы, как оказалось, сильны не только в теннисе, но и в бильярде! — с улыбкой похвалила Пахомова Рената.

Щеки Пахомова заалели неровным румянцем.

— Спасибо, — слегка поклонился он в ее сторону. — Может быть теперь вы, Рената Олеговна, окажете мне честь?

— Нет уж, спасибо! — шутливо выставив вперед ладони, отказалась она. — Не люблю проигрывать. А против вас у меня шансов нет. Так что я лучше воздержусь.

— Господа! — обратилась она к остальным. — Кто примет вызов мастера игры? Эрнест Фридрихович?

— С удовольствием, — прогундосил Шепс, потирая сухонькие ладони, и радуясь возможности избавиться, наконец, от общества народной целительницы, — Что, Илья Борисович, сразимся?

Пахомов развел руками.

— Вы же, любезный Эрнест Фридрихович, тоже далеко не дилетант, — хитро подмигнул он, — Наслышан, наслышан! Что ж, играть с сильным соперником в два раза интереснее. Вперед!

Рената подошла к Артему и присела на подлокотник.

— Что у тебя? — спросила она, принюхиваясь к содержимому его стакана.

— Виски с содовой. Будешь?

Она покачала головой.

— По-моему, тебе тоже уже хватит, — тихо проговорила она. — Мы завтра утром уезжаем.

— И что? — с вызовом отозвался уже изрядно захмелевший Новицкий, — Ты поведешь машину, а не я. И вообще, ты же прекрасно знаешь — я терпеть не могу, когда мне начинают диктовать. Я сам решу, что и как мне делать.

Рената едва заметно поморщилась и тут же поймала пристальный взгляд Кострова, наблюдавшего эту сцену с другого конца комнаты.

— Конечно, любимый! Прости, я не хотела тебя обидеть, — она улыбнулась, нежно поцеловала Артема в щеку и снова отошла к столу.

— Ты как? — услышала она за спиной тихий голос Димы.

— Хорошо. А почему ты спрашиваешь? — ответила она, не оборачиваясь.

— Давай выйдем. Я буду ждать тебя за дверью.

Рената услышала удаляющиеся шаги. Некоторое время она наблюдала за хаотичным движением разноцветных шаров, с мягким костяным стуком сталкивающихся друг с другом, а потом быстро прошла на выход. Костров стоял в холле, нервно теребя в пальцах сигаретную пачку. Не останавливаясь, Рената поднялась этажом выше и вышла на улицу, где уже зажглись фонари.

Дима нагнал ее уже на аллее.

— Что случилось? Этот мерзавец обидел тебя? — крикнул он ей в спину.

Рената быстрым жестом смахнула слезы, но не обернулась, а продолжала шагать вперед.

— Остановись! — он схватил ее за руку и резко развернул к себе. — Рената, что ты творишь?! Разве ты не видишь, что он недостоин тебя?

Она вырвалась и отшатнулась.

— Костров! Отстань от меня! Ты мне надоел! Надоел, слышишь?! Хватит за мной ходить! Я уже давно все для себя решила, и решения своего менять не собираюсь.

— Это глупо, Рената. Вы же не любите друг друга! Ты никогда не будешь с ним счастлива!

— А с тобой буду? — в ее голосе послышалось неприкрытое презрение и злая насмешка. — Ты хорош в постели, согласна. Я даже готова встречаться с тобой время от времени. Но не больше.

— Что значит — встречаться время от времени? — оторопел Дима.

Рената пожала плечами.

— А что тебя так удивило? Можно снять квартирку, и устроить там что-то вроде любовного гнездышка. Кстати говоря, я могу даже проспонсировать это мероприятие.

Костров смотрел на нее растерянным, непонимающим взглядом.

— Ты это серьезно? — выдавил он наконец.

— А почему нет? Я предлагаю тебе хороший выход, — глаза Ренаты недобро блеснули..

— Но я имел в виду совершенно другое! — воскликнул он, все еще отказываясь верить тому, что только что услышал. — Я люблю тебя, и хочу жениться на тебе. Если ты беспокоишься о Кристине, то забудь. Я улажу этот вопрос. Она…

— Хватит! — перебила она его голосом, не терпящим возражений. — Довольно этих розовых соплей! Ты либо соглашаешься на мой вариант, либо просто исчезаешь из моей жизни. Я согласна спать с тобой. Иногда. Но это — все, что я могу тебе предложить.

— Спасибо, — проговорил он внезапно пересохшими губами. — Спасибо, что хоть не предложила мне платить за каждый сеанс…

Сейчас она, пожалуй, казалась даже красивее, чем обычно. Темные глаза метали ослепительные молнии, в посадке головы чувствовалась уверенность и решимость, а волосы, цвета обсидиана, рассыпались по плечам иссиня-черными смоляными волнами. Но красота эта была какой-то инопланетной, чужой, враждебной. Он смотрел на нее и видел перед собой целлулоидную куклу, внутри которой… пустота. Да, это была она. Та самая, которую он любил, которую готов был носить на руках. Та, ради которой был готов перевернуть весь мир и бросить его к ее ногам. Костров смотрел в ее холодные, отливающие ртутным блеском глаза и не понимал, как он мог так ошибаться?! Он все силился понять, как под этой красивой, почти совершенной внешностью может скрываться столько цинизма и морального уродства? Разочарование было настолько сильным, что разум отказывался верить в происходящее.

Словно побитый пес, которого любимый хозяин пинками навсегда выгнал из дома, он молча развернулся и нетвердой походкой двинулся прочь.

К полуночи заметно потеплело, ветер утих, и теперь сквозь редкие облака проглядывали звезды. Шатров потер уставшие глаза и втянул влажный воздух сквозь стиснутые зубы. Никогда в жизни он не чувствовал себя настолько глупым. Перед ним лежало несколько листов бумаги, на которых он постарался систематизировать все известные ему факты. Быть в роли Эркюля Пуаро оказалось занятием сложным и неблагодарным, тем более что опираться он мог только лишь на свою интуицию и логику.

Сергей отхлебнул остывший кофе, поморщился и снова погрузился в размышления.

Итак, что мы имеем на сегодняшний момент?

Первое — убийство Кати Беловой. В этом случае логично было бы предположить, что здесь в прямом смысле слова приложил руку Крутицкий, поскольку у него был явный мотив — скрыть свою криминальную деятельность. Хотя логичнее было бы убить того, кто в последнее время напрямую занимался сбором информации о фонде. То есть его самого, Шатрова. Тем более, что хотя он свою деятельность не афишировал, но и особого секрета из нее не делал. Однако этого не произошло. Значит, существует другая причина. У кого она была, кроме Крутицкого?

Второе, плавно вытекающее из первого — обыск в их коттедже, после которого пропала брошка. Но Алиса права — главной целью, скорее всего, являлась не она, а те самые пресловутые документы, которые в результате своего частного расследования удалось собрать Кате Беловой. Именно в них содержался компромат на главу фонда «Твори Добро», и очень возможно, что не только на него. Опять напрашивается кандидатура Антона Владимировича. Но почему бумаги искали именно здесь? И почему ни сам Сергей, ни Алиса о них ничего не знают? И главное. Если документы все же существуют, то где они?

Еще один момент, связанный с вторжением к ним в дом. Возможность взять ключ была у пяти человек. Это Марина Вячеславовна, Виктория, Рената, Артем и Элла.

Шатров записал имена в правый столбик.

Третье. Убийство самого Крутицкого. Вот тут-то и начинается самое интересное. Если Белову задушил Крутицкий, то кто убил его самого? Опять напрашивается этот самый третий человек, заинтересованный в том, чтобы Антон Владимирович, как и Белова, замолчал навсегда.

И, наконец, смерть Эллы Эдуардовны. В то, что она покончила с собой, Шатров не верил ни секунды. Версия, выдвинутая капитаном Проскуриным, при ближайшем рассмотрении, трещит по швам, как китайская подделка. Начать с того, что Крутицкая никогда не принимала никаких таблеток, поскольку страдала страшной аллергией, в чем сама и призналась. Нельзя быть уверенным точно, но скорее всего, человек, который отравил Эллу, этого не слышал. Иначе, он не совершил бы такой глупой оплошности. Надо вспомнить, кто тогда был на обеде.

• Предыдущая
• 49/54
• Следующая