Встречи с дьяволом - Тазиев Гарун - Страница 4
- Предыдущая
- 4/10
- Следующая
Когда мы с Пьером Бише дошли до тупика, которым кончалась дорога на Серро-Верде, лесистой горы, по высоте равной вулкану Исалько и расположенной от него на расстоянии не более километра, извержение Исалько было в полном разгаре. Нас окружали туристы (сюда, на Серро-Верде, они совершают паломничества каждый вечер во время сильных извержений), и все мы любовались огненными траекториями, которые вычерчивали в ночном небе вулканические бомбы. Почти непрерывный град этих снарядов обрушивался на огненную вершину вулкана. От кратера до перевала, лежащего между вулканом и горой Серро-Верде, широкой красной полосой протянулся совершенно прямолинейный поток.
Лишь на заре извержение резко ослабло. Утром и днем вулкан пребывал в относительном покое. К четырем часам дня извержение разразилось с новой силой, и пароксизм наступил так же внезапно, как и утреннее затишье.
Всю неделю мы наблюдали подобные же колебания. У вулканов такая пульсация обнаруживается отнюдь не редко. Я помню, какую исключительную ритмичность проявил в 1948 году Китуро в Африке: на протяжении суток через каждые 17 минут из бокового жерла с устрашающим ревом вырывались газы.
Находясь вблизи Исалько – вулкана, у которого периоды затишья наступали словно по расписанию, я решил совершить восхождение на вершину. По утрам ничто не омрачало этого относительного спокойствия; было настолько тихо, что не имело смысла откладывать восхождение до того дня, когда вулкану заблагорассудится изменить свой ритм.
Как обычно, на заре грохот утих; надев рюкзаки, мы стали спускаться по заросшему лесом склону Серро-Верде. После короткого отдыха на перевале, расположенном на 500 – 600 метров ниже вершины Серро-Верде, мы внимательно осмотрелись и вступили во враждебный мир, в хаос, в сравнении с которым даже ледниковая морена показалась бы весьма комфортабельной; право же, всякий раз, когда я решаюсь на столь тяжелое восхождение, я задаю себе вопрос: почему до сих пор я не бросил еще мою профессию?...
На этот раз в поход отправилась большая группа людей – к нам присоединилось немало попутчиков, желавших ознакомиться с вулканом вблизи.
Чем выше мы поднимались, преодолевая колоссальное и неустойчивое нагромождение камней, которое именуется вершиной Исалько, тем явственнее доносился до нас гул. У некоторых из наших спутников, судя по их виду, явилось желание повернуть обратно: действовал шум – один из наиболее устрашающих факторов активного вулканизма. И кроме того, затишье на Исалько представляется совершенно различным в зависимости от того, наблюдаем ли мы его с вершины Серро-Верде или из пункта, расположенного хотя бы на сто метров ниже кратера.
На вершине, несмотря на смешанные ощущения, вызванные и тайным страхом и радостью успеха, мы убедились, что зрелище, которое здесь нам открылось, стоило затраченных усилий. На серебристом фоне безбрежного океана четко вырисовывались контуры зловещего вулкана. Кратер Исалько (ширина его не превышает ста метров) не походит ни на воронку, ни на котел; это, скорее, тарелка с едва заметной выемкой, заполненной огромными глыбами черной породы; эти глыбы, теперь уже застывшие, сохранили черты своего первоначального облика; еще совсем недавно эти куски вязкого каменного теста скатывались, нагромождались и слипались друг с другом на склонах вулкана. Нам рассказывали, что во время ночного пароксизма кратер заполнился собственными продуктами вулканических выбросов. В направлении к центру кратера виднелись четыре больших пылающих жерла, откуда с ревом выбивались горячие газы; округлые раскаленные стенки этих жерл дышали жаром, и адские вихри вырывали из расплавленной массы огненные языки, которые кружились над бездной и затем снова втягивались в ее пасть.
Почва непрерывно вздрагивала и глухо ворчала. Мы явственно ощущали этот трепет; это странное «органическое беспокойство» всегда вызывает в человеке одна из самых тревожных стихий природы – землетрясение.
Любопытно, что после взрывов кратер спешит заполниться лавой. Это явление давно было замечено вулканологами; они наблюдали за кратером Исалько с вершины соседнего вулкана Санта-Ана и с борта самолета. Такое же строение у кузена Исалько – Стромболи: у этого вулкана нет кратера в истинном смысле этого слова, но к Стромболи мы вскоре вернемся.
Здесь, так же как и на Стромболи, мне хотелось добраться до одного из таких пылающих и свистящих жерл, чтобы уяснить, что же в них происходит. На Стромболи все мои попытки такого рода оказались безуспешными.
Спуск в кратер Исалько был труден, приходилось продвигаться по большим, уже затвердевшим, но еще теплым «бомбам», черным и уродливым; порой они напоминали черепах. Надо было соблюдать осторожность, чтобы не поставить ногу на какой-нибудь хрупкий выступ или на еще красное пятно, и в то же время не спускать глаз с пасти кратера, к которой я подходил все ближе: оттуда в любой момент мог вырваться осколок и поразить меня. Увы, так как я шел слишком медленно, ступни моих ног стали быстро нагреваться, и скоро жар этой адской земли накалил мои толстые и твердые каучуковые подошвы. «Ад», «адский» – вот слова, которые точно соответствуют характеру этих пород, только что извергнутых из земных глубин, ведь само слово «ад» и означает преисподнюю... Я был уже в десяти шагах от цели, но осторожность и опыт заставили меня поспешно отступить; ступни мои уже так сильно жгло, что надо было уносить ноги, пока боль не стала невыносимой.
Спустя несколько часов, ощущая смертельную усталость, последствие многократного и сильного нервного напряжения, мы с трудом взбирались по нагромождениям лапиллей, образующим Серрр-Верде. Внезапно ужасный взрыв заставил нас остановиться. В небо более чем на тысячу метров взметнулся густой столб черного дыма: это было все содержимое кратера, выброшенное в воздух очередным взрывом...
К некоторым кратерам пробраться легко: туда можно проехать на автомобиле. Таков, например, Ирасу – вулкан, расположенный в двух часах езды от Сан-Хуана в Коста-Рике. Так же добираются и до Тангкубан-Праху, недалеко от Бандунга; иногда к кратеру можно попасть, пользуясь канатной дорогой; так добираются до Везувия. Другие вулканы требуют тяжких усилий, длительных переходов через пустыни, бесконечной страды в тропических джунглях, через которые надо пробиваться с топором в руках, или изнурительных восхождений по ледникам. До вулкана Телеки мы добирались, бросив вездеход «лендровер», в течение пяти дней по безводной гористой пустыне, вымощенной обожженными камнями. Тупунгато, наоборот, заставил нас дрожать всю ночь в палатках, которые угрожала снести вьюга; наутро мы соорудили избушку из снега и льда наподобие эскимосских иглу, чтобы спокойно выспаться и уж затем совершить восхождение по склону, ведущему к кратеру этого вулкана. Тупунгато находится в Андах, высота его 6800 метров.
В Восточной Африке вулканическая деятельность отнюдь не прекратилась (за последние восемьдесят лет там произошло около тридцати извержений), и особенно активен вулкан Киву в глубокой впадине Великих озер. На восточных рубежах Конго протянулась гирлянда могучих вулканов. В этой цепи их восемь. Два из них, несомненно, потухшие (судя по тому, что они изъедены глубокими следами тысячелетней эрозии), два находятся в апогее своей деятельности, и четыре вулкана – в том нет сомнения – лишь временно уснули.
Наиболее страшен вулкан Ньямлагира. На высоте 3000 метров он увенчан кальдерой двухкилометровой ширины. Долгие годы жерло его глубиной около шестидесяти метров заполнено было маленьким озером кипящей лавы. Оно исчезло в ходе большого извержения 1938—1940 годов, когда потоки лавы длиной почти до 20 километров залили площадь около 75 квадратных километров, спалив на пути селение и религиозную миссию.
С тех пор многочисленные извержения следовали почти непрерывно. Однако только одно из них произошло в кальдере. Очаги извержений возникали либо на пологих склонах гигантского «щита» Ньямлагиры, либо на «лавовых равнинах», расположенных вокруг подошвы вулкана, в трех-четырех милях от кратера.
- Предыдущая
- 4/10
- Следующая
