Главный хирург Н. Н. Бурденко - Мирский Марк Борисович - Страница 27

• Предыдущая
• 27/35
• Следующая

Трудным для многих военных хирургов было оказание медицинской помощи при огнестрельных ранениях артерий. Николай Нилович всесторонне рассматривает эту проблему и учит врачей, во-первых, правильно распознавать такие ранения и, во-вторых, правильно лечить их в боевой обстановке.

Он анализирует сроки операций при этих ранениях и подчеркивает, когда помощь хирурга должна быть немедленной, а когда, наоборот, целесообразно не спешить с

операцией. Наконец, он рассматривает способы и методы операций и рекомендует военно-полевым хирургам наиболее обоснованные из них, дающие наилучшие результаты.

Одним из первых Бурденко оценил огромное значение антибиотиков в военно-полевой хирургии. В самом конце 1944 г. он во главе бригады врачей и научных работников на два месяца выезжает на фронт, чтобы непосредственно в полевых условиях применить пенициллин, убедиться самому и убедить других в его мощной силе.

Результаты этой поездки Николай Нилович обобщает в оперативно выполненной и сразу же направленной военным медикам научно-исследовательской работе с несколько необычным названием — «Письма хирургам фронтов о пенициллине». Бурденко пишет о том, какие дозы антибиотика следует употреблять для внутримышечных введений, для введения в полости суставов или плевры, в вены и артерии, в спинномозговой канал и желудочки мозга.

Советский препарат пенициллин-крустозин показал себя наилучшим образом: побывавший в СССР в январе 1944 г, английский микробиолог Флори — один из создателей пенициллина — отметил его высокие качества, сказав, что его можно даже вводить в значительно меньших дозах, чем американский или английский препарат.

С большим интересом встретили военные медики еще одну работу Бурденко, напечатанную в 1943 г. в журнале «Госпитальное дело». Это была статья об организации специальной помощи раненым. Николай Нилович вновь показал себя выдающимся специалистом военно-полевой медицины. Так, он выдвинул ценные мысли о создании специализированных госпиталей, о выделении групп усиления, о продуманной расстановке врачей-специалистов.

Многое из того, о чем писал Бурденко, чему учил он военных медиков, вошло в выпущенные в 1944 г. третьим изданием «Указания по военно-полевой хирургии». В этих «Указаниях» был глубоко и всесторонне обобщен опыт возмужавшей в годы войны военно-медицинской службы Красной Армии и излагались новые установки по методике и технике оказания медицинской помощи и лечения при ранениях различных органов и систем, по организации лечебно-эвакуационного обеспечения войск. Третье издание «Указаний по военно-полевой хирургии» было пособием не только для хирургов, но и для всех военных медиков, ибо здесь излагались

официальные установки об организации всех видов медицинской помощи и эвакуации раненых и больных.

Обновленные «Указания» были введены в действие специальной директивой начальника Главного военно-санитарного управления Е. И. Смирнова и главного хирурга Красной Армии Н. Н. Бурденко. «В директиве определялись основные организационные формы деятельности войсковой, армейской и фронтовой медицинской службы. Здесь, в частности, подчеркивалась необходимость вести эвакуацию раненых и больных из ДМП (дивизионных медицинских пунктов, медсанбатов. — М. М.) и ХППГ (хирургических полевых подвижных госпиталей.— М. М.) первой линии по назначению, что должно быть обеспечено прежде всего правильным развертыванием лечебных учреждений госпитальной базы армии (ГБА).

Первый эшелон ГБА надлежало развертывать возможно ближе к ДМП и ХППГ первой линии на каждом эвакуационном направлении. В состав этого эшелона предусматривалось включение эвакоприемника, специализированных ХПГ1Г для раненных в голову и шею, длй раненых с переломами бедра и повреждениями крупных суставов, для раненых в грудь, живот и мочеполовые органы, одного — двух ГЛР (госпиталь для легкораненых. — М. М.), терапевтического и инфекционного полевых подвижных госпиталей.

Специализация ХППГ должна была осуществляться за счет групп отдельной роты медицинского усиления (ОРМУ). Второй эшелон ГБА, состоящий из сортировочного эвакогоспиталя (СЭГ) и нескольких эвакуационных и полевых подвижных госпиталей, полагалось развертывать, как правило, в районе станции снабжения. В это г район предусматривалось выдвижение фронтовых ГЛР...».

Большая «емкость» армейских и фронтовых госпитальных баз, а также система эвакуации по назначению и лечение по специальности позволили успешно решить важную задачу. Основную массу раненых и больных можно было лечить быстро и в сравнительно короткие сроки возвращать в строй непосредственно из армейских и фронтовых госпиталей: эвакуация в госпитали тыла страны во многих случаях становилась ненужной.

Николай Нилович радовался, видя реальные, осязаемые результаты деятельности военно-медицинской службы: медики возвращали в строй 72,3 проц. раненых и 90,6 проц. больных воинов.

Достигнуть таких замечательных результатов в немалой степени помогала высокополезная деятельность главного хирурга Красной Армии генерал-полковника медицинской службы академика Бурденко.

ГЛАВНЫЙ ХИРУРГ - НА БОЕВОМ ПОСТУ

В начале тридцатых годов великий русский писатель и гуманист, большой друг ученых Алексей Максимович Горький высказал мысль о создании в нашей стране Всесоюзного института экспериментальной медицины — ВИЭМа. Этот научно-исследовательский институт должен был стать центром медицинской науки в Советском Союзе.

В его лабораториях предстояло развернуть всестороннее изучение человеческого организма.

Идея А. М. Горького сразу же получила полную поддержку Центрального Комитета партии и Советского правительства. В 1932 г. ВИЭМ уже приступил к работе. В его лабораториях и отделах трудились физиологи, анатомы, биохимики, микробиологи и представители других отраслей медицинской науки.

Николай Нилович Бурденко поддерживал тесный контакт с научными сотрудниками ВИЭМа, часто подсказывал им направление экспериментальных исследований. Бурденко, однако, не закрывал глаза и на недостатки в работе этого крупнейшего научно-исследовательского института. Дело в том, что в ВИЭМе были представлены лишь теоретические медицинские специальности — анатомия, физиология, гистология и др. Исследований же по клиническим специальностям, таким, как терапия, хирургия, акушерство и гинекология, почти не осуществлялось. Это могло привести (и порой приводило) к разрыву между теорией и практикой.

По мере развития медицины, выделения новых отраслей и специальностей опасность такого разрыва все более возрастала. Каждая специальность начинала развиваться самостоятельно, изолированно, вне связи с достижениями других отраслей медицины и науки вообще. Комплексные исследования становились все более трудными.

В годы Великой Отечественной войны медицинская наука призвана была решать новые, большие и важные задачи.

Всенародный призыв «Все для фронта! Все для победы!» обязывал ученых в кратчайшие сроки поставить достижения науки на службу здравоохранению. Ученым-медикам следовало в первую очередь разрабатывать и внедрять новые методы лечения раненых и восстановления их трудоспособности, создавать новые, более совершенные лекарства, медицинские аппараты, инструменты и приборы, вооружать врачей на фронте и в тылу новыми способами предупреждения инфекционных заболеваний. Для успешного решения всех этих задач нужно было объединить усилия отдельных ученых и научных коллективов.

«Советская медицинская наука, — писал в те годы в «Правде» академик Бурденко,—настоятельно нуждается в создании авторитетного научного органа, подводящего

итоги работы во всех частных ее разделах, синтезирующего их, могущего давать новые концепции, направляющего научные мысли, вовремя подмечающего творческие ценные искания, гипотезы, предположения и практические предложения». Бурденко считал необходимым создать Академию медицинских наук СССР.

• Предыдущая
• 27/35
• Следующая