Исчезнувшая Луна (сборник) - Брэкетт Ли Дуглас - Страница 28

• Предыдущая
• 28/92
• Следующая

Застигнутый врасплох, он послал малиновый поток смертельной энергии мимо меня: я успел отклониться. Мне опалило кожу, только и всего.

Молотя друг друга, мы упали на пурпурный камень. Флэйк оказался сильным. Он был выше и тяжелее, чем я. Он избил меня чуть ли не до бесчувствия, но я сжал его руку, в которой он держал свое оружие, и не выпускал ее. Трое других попятились к коридору, опасаясь, что бластер может выстрелить и задеть их.

Сначала они решили, что Флэйк легко справится со мной, а теперь испугались и потому отступили, поспешно направляя на меня свои силовые импульсы.

Я так и не знаю, почему им не удалось убить меня. Наверное, причин было много: уроки Шираны, мой немалый опыт, а главное, тот факт, что я не мог мыслить сознательно. Я был всего лишь вещью, снарядом, летящим сквозь ветхие преграды.

Иногда я жалею, что они не сломили меня. Иногда жалею, что Флэйк не сжег меня на пурпурном камне.

Я стряхнул их мысленные атаки. Я принял удар громадного кулака Флэйка и яростные пинки его ступней и колен, а сам направил все свою мощь на то, чтобы согнуть его руку. Я дернул ее от себя вверх и повернул, куда хотел.

Я выиграл. Его игра была кончена. Он сломался на ней, он упустил свою победу. Я видел широко раскрытые глаза на его темном лице. Я до сих пор вижу их.

Я вытянул палец и нажал на огневую кнопку.

Потом я встал и, сжимая бластер, пошел через площадку. Трое посторонились, осторожно обходя меня. Они сияли золотом, в глазах их плясали огоньки дикого животного ужаса.

Я выстрелил одному из них в голову как раз в тот момент, когда его мышцы напряглись для прыжка. Другие оказались проворнее. Они сбили меня с ног, а между тем время шло, и люди, околдованные гипнотическими снами, медленно проходили под кристаллы.

Я лягнул одного из нападающих в челюсть и сломал ему шею, другой пытался вырвать у меня оружие. Я только что вышел из Облака, а он еще не был там. Я был полон жизни, поднимавшейся от Х-кристаллов, так что я оттолкнул его руку и снова нажал на кнопку, стараясь не видеть его глаз.

А ведь они были моими друзьями, людьми, с которыми я выпивал и смеялся, а иногда и посещал далекие миры.

Далее мой путь лежал через зал цвета марсианской зари. Я был опустошен. Я ни о чем не думал и ничего не чувствовал. Тело ныло от боли, струйка крови сбегала из уголка губ, но все это не имело значения.

Я наконец добрался до кристаллов.

Многим уже ничего не смогло бы помочь. Многим, почти половине. Они все еще лежали на черном полу, но места здесь хватило бы на всех. Пришедшие после них не толпились, а шли медленно спокойным потоком.

Кристаллы висели широким кругом, слегка отклоняясь внутрь. Они пульсировали чернотой, которая далеко превосходила обычную темноту. Угол наклона и настройка граней по отношению к другим кристаллам давали различные результаты: для наведения Вуали, для движения энергии, для гипноза, для создания ворот в другое пространство и время.

И для высасывания жизненной силы из человеческих тел.

Я видел бледное сияние энергии в центре — нечто вроде вихря между бесконечными горящими черными гранями, который поднимался от спокойных тел в комнату Облака наверху.

Я видел лица мертвых. Они улыбались.

Управление размещалось на другой стороне. Душа моя была мертва, так же мертва, как тела на полу, но я побежал. Помню, мне пришло в голову, что смешно бежать, коли ты умер.

Я держался подальше от кристаллов и изо всех сил бежал к управлению.

Я увидел Вирджи. Она была в конце процессии и, как я и предполагал, рядом с Брэдом и со спящим марсианским младенцем на руках.

Рыжеволосая Вирджи с глазами Мисси!

Я схватился за ручки управления и дернул их вверх. Сияющий вихрь исчез. Я повернул громадное шестиугольное колесо на полную гипнотическую энергию и побежал между мертвыми.

Я сказал живым, что они должны делать.

Я не будил их. Они повернулись и тем же путем пошли назад, к «Королеве Юпитера». Они шли быстро и твердо, все еще улыбаясь и по-прежнему без страха.

Я повернулся к колесу и снова повернул его до отметки опасности, а затем пошел вслед за людьми. В дверях я обернулся и поднял бластер.

Там под черными лучами кристаллов, на полпути от изгиба стены, стояла Ширана.

Я почувствовал, как ее сознание коснулось моего и затем медленно отступило назад, как человек убирает руку от любимого, который только что умер. Я посмотрел ей в глаза и увидел…

Почему я так поступил? Почему я заботился о рыжих волосах и дымчато-серых глазах, о разбавленной тремя столетиями крови женщины по имени Мисси? Я же не был больше человеком. О чем же я беспокоился?

Мы с Шириной оказались по разные стороны кристаллов. Между нами лежала пропасть, больше, чем пропасть..

Я уловил слабое эхо ее мысли:

«О Стиви, сколько еще можно было бы сделать!»

В ее необъятных сияющих глазах блеснули слезы, драгоценные капельки на антеннах потускнели и опустились. Я уже знал, что она собирается сделать.

Внезапно глаза мои застлал плотный туман, и кристаллы, а вслед за ними и весь зал исчезли.

Впрочем, мне и не хотелось видеть. Я наугад поднял бластер и послал в висящие кристаллы полный заряд, а затем побежал.

Я почувствовал, как последний импульс умирающей мысли Шираны ударился в мой мозг и рассыпался, разрушился где-то в ее мозгу, в своем источнике. Я бежал, бежал автоматически, подчиняясь неведомой силе, мертвец в ореоле золотого света.

Поврежденные бластером Х-кристаллы начали трескаться, лопаться и рвать на куски мир Астеллара.

Я плохо представлял себе, что, собственно, случилось. Я бежал и бежал за людьми, которые все еще были живы, но ни о чем не думал, ничего не ощущал. Я смутно помню коридоры с хрустальными кельями, янтарный, аметистовый и рубиновый залы, драконово-зеленый зал и зал цвета утреннего тумана. Тысячи всевозможных цветов, которые в нашем измерении не имеют названия.

Позади меня трещали и лопались стены коридора, обрушивались осколки радуги, и над всем этим, калеча и раздирая Астеллар, лился поток энергии X-кристаллов.

Потом я что-то услышал — мозгом, а не ушами. Народ Шираны умирал под обломками своего мира.

Мой мозг был оглушен, но недостаточно: я еще мог слышать. Я все еще слышал.

«Королева Юпитера» была цела. Надвигавшаяся снаружи вибрация не успела дойти сюда.

Мы вошли на борт, я открыл двери в пространство и сам поднял корабль, потому что шкипер и оба старших офицера навеки уснули на Астелларе.

Я не смотрел на агонию Астеллара. Когда же мне все же захотелось оглянуться, кристаллический мир уже исчез, оставив после себя лишь облако яркой пыли, сверкавшей на обнаженном солнце.

Я включил «Железного Майка» для штаб-квартиры Космического Управления на Марсе, поставил корабль на автоматическое управление по направляющему лучу, а затем покинул «Королеву Юпитера» на спасательной шлюпке.

И вот теперь я пишу это где-то между Марсом и Поясом. Перед уходом я даже не взглянул на Вирджи. Я никого не хотел видеть, тем более ее. Теперь они, наверно, проснулись. Надеюсь, что все они живы и здоровы.

Астеллар исчез. Вуаль исчезла. Теперь вам нечего бояться. Я собираюсь вложить эту рукопись в почтовую ракету и послать ее, чтобы вы знали, что вам нечего бояться.

Не знаю, почему это меня волнует.

Не знаю, зачем я пишу это, разве что… О Господи, знаю! Зачем лгать? Зачем теперь лгать?

Я жив и молод, но Облако, которое сохранило меня таким, исчезло, и теперь я буду стареть очень быстро и вскоре умру. Я боюсь умирать.

Где-нибудь в Солнечной системе должен найтись кто-то, кто захочет помолиться за меня. Когда я был ребенком, мне говорили, что молитва помогает. Я хочу, чтобы кто-нибудь помолился за мою душу, потому что сам я не могу за себя молиться.

Если бы я радовался тому, что сделал, если бы я изменился, тогда, возможно, я мог бы молиться, но я ушел слишком далеко от человечества и не могу вернуться.

Может статься, молитва и не понадобится. Может быть, после смерти нет ничего, кроме забвения, Я так надеюсь на это! Больше всего на свете я хочу исчезнуть, бесследно исчезнуть, и не думать, не вспоминать…

• Предыдущая
• 28/92
• Следующая