Предназначение (СИ) - Ярославцев Николай - Страница 78
- Предыдущая
- 78/122
- Следующая
Заморгал глазами, чтобы прогнать сон или наваждение. Чудище исчезло. И сон тяжелый и черный навалился на него. Беспросветный, такой, в котором не видно не зги. Даже не навалился, обрушился обломком скалы, сминая и ломая его. Радогор явственно слышал, как трещат и ломаются его кости, как кровь из порваных жил заполняет его тело, а сердце бъется неистово и гулко, пытаясь выпрыгнуть наружу. Вот и дышать уже не чем. И не скала, зеленая мутная и вонючая жижа заливает его. Льется в рот, в уши, разъедает глаза. Воздуха не хватает. И не закричать. Стоит открыть рот, как эта мутная жижа … нет, не жижа, трясина бездомная и черная утягивает его.
А где – то – там, на головой, по другую сторону воды мечется Лада. И берегиня. Ищут, суетятся, кричат. Надо бы и самому крикнуть, что здесь он, рядом. Только руку протянуть. Захлебнулся гнилой жижей, подавился тиной. И заколотил, теряя сознание, руками и ногами, пытаясь вырваться из безжалостного плена черной дрягвы.
-Радо! Радо! – Из далека доносится голос княжны. – Очнись.
Но почему она так далеко, когда следом, за его спиной должна идти? И кикимора?
Тело содрогнулось и взорвалось от боли, словно кто – то трехлезвийным копьем ему в грудь поцелил, под самое сердце, а потом и провернул для верности. Ему же и одного бы удара хватило. И крепче его люди после такого удара долго не живу.
Боль крути руки, с хрустом ломает суставы, выламывает ноги из того, в чем они держатся. И Радогор слышит, как с треском рвутся сухожилия. Голова заламывается а сторону и назад, ломая шейные позвонки.
-Радо! Да очнись же ты.
Маленькие руки пробили не проницаемую толщи трясины тянут, тащат его на верх. Но дрягва не хочет ее отпускать Повисла на теле, а рядом шерстистое чудище приплясывает и хохочет, показывая желтые гнилые зубу.
Но куда же ее, почти детским, рукам совладать с дрягвой?
-Радо!
Боль прорезала его тело от головы до пят. Сердце сжалось в тугой ком и сразу же помутилось, и без того не ясное, сознание.. Стиснул зубы и по вершку, по пяди, колотя ногами, пополз, выбираясь, на верх, на мертво зажав в своих руках ее ладони.
Боль неохотно начала покидать тело.
С усилием заставил себя открыть глаза.
Ни дрягвы, ни трясины!
Копна, застеленная холстиной, и он сам под копной. А над ним Копытиха ругается самыми черными словами. Да такими, которые не каждый мужик выговорит. А за ней берегиня без умолку трещит, а о чем, не разобрать. От волнения на старый, давно забытый язык сбилась. Между ними Влада пытается пробиться к нему, руки тянет. Но разве Копытиху оттолкнешь? Стоит незыблемо, как тот, неохватный столб с вырезанным ликом на подходе к избе.
-Наготу прикрой! – Прикрикнула на нее ведунья. – Хватит голой задницей светить
-И другим, чем не попадя! – Присовокупила кикимора.
А над головой вран кружит и кричит диким голосом.
Влада наскоро замоталась в холстину и только тут до нее дошло, что и Радогор светит тоже тем же местом. Но только с другой стороны. Сорвала с себя холстину, сама скрылась за копной.
-Говори, зачем орал? Зачем лес переполошил? – Сурово спросила Копытиха, убедившись, что Радогор способен ее понимать. И коснулась рукой его головы. – Огневицы, как бы, нет. И за столом не переел.
-Погоди, матушка. Дай в себя прийти. – Попросил ее Радогор, закутываясь в холстину. – И портки надерну. Отвернитесь.
-Нашел, чем напугать! – Кикиморой овладело нетерпение. – Мы за свою жизнь и не такое чудо видели.
-Говори, да не заговаривайся, подруга. – Одернула ее бабка и скосила на нее недовольный взгляд. – Где это ты успела насмотреться?
Ответа ждать не стала, а снова склонилась к Радогору.
-Он приходил?
-Он! И не спится ему! По ночам таскается. – Хмуро ответил он, поправляя сбившуюся холстину. – Сам не спит и людям не дает.
-Так, какого же ты лешего… Копытиха вывалила на него новый поток замысловатых ругательств. – Почему оберегом себя не огородил? Почему чертой не закрылся? О себе не думал, так о девке хоть бы вспомнил.
-Лада ему не нужна. – Все так же хмуро оправдывался Радогор. - Я ему нужен. А оберег не выставил, за вас тревожился. Хоть и видел он меня, но где, не знал. А с оберегом бы враз догадался.
Заметил, плохо скрытый испуг княжны, по тому, как она вжалась в копну, и успокил.
-Не бойся, Ладушка. Не сам он приходил. Знаю я это колдовство. Связал травянную куклу и принялся на меня колдовать. То руками мнет, то камнем колотит или иглой колет. А боль мне передается. А потом и в болоте ее топить принялся. Может, так и утопил бы, если бы ты не проснулась.
-Так нет же болота?
-И не надо. Куклу утопит. Она захлебнется и я умру.
Копытиха слушала его внимательно, кивая головой каждому слову. Не перебивала его и берегиня, хотя по ее глазам было видно, что так и подмывало ее вставить и свое слово. Ну, если не слово, так словцо. И если не очень умное, так крепкое. Или, во всяком случае, крепкое. И не слабее, чем у Копытихи.
-Зря не утопил его старый Гордич! – Наконец, выдохнула она. И для ясности добавила еще несколько таких слов, от которых даже у Радогора зубы заныли, а кикимора задохнулась от восторга и нескрываемой зависти. – А ты, Радогогр, заслонись оберегом. И за меня не страшись. Если не к утру, так к полудню все равно прознает. Где ты схоронился. А как надумает еще раза заползти в твой сон, так и махни ему кулаком по мохнатой роже. Сон, не сон, а кулак, он и есть кулак.
-Врасплох застиг.
-А ты думал, что ждать будет, когда сам к нему явишься на хлеб – соль? Обрыбился. Подлости необыкновенной мой соседушка. – Кикимора умудрилась таки влезть между ними. – Это надо же было умудриться так, чтобы межу передвинуть?
Пошли спать, подруга. – Копытиха поторопилась перебить ее, чтобы в который уж раз не выслушивать все ее обиды. И потянула за подол. – Светать уж начинает, а у меня сна не в одном глазу.
И напомнила Радогору.
-С оберегом не мешкай. Заслонись. Хоть под утро уснешь. А нет, так я попытаюсь заслонить вас. Но силы ему всей не показывай, чтобы не встревожить его прежде времени.
-Завтра выйдем! – Решил он, забираясь на копну и придерживая холстину руками. – Проторил тропу, теперь и оберегом его не удержать.
Приподнял холстину, чтобы могла влезть княжна и та, свекнув голым телом, ловко скользнула под нее.
-Но зайдем к нему с другой стороны.
Кикимора скрипнула расщепом, прикидывая мысленным взглядом дорогу.
-Вдвое, как не втрое, дорога выйдет… И самыми не пролазными топями придется идти, Радогор.
-Прямой путь, не всегда самый короткий. – Согласилась с Радогором Копытиха.
-Я так испугалась, Радо, такого страха натерпелась, когда ты начал биться и корчиться весь. И руками, и ногами… и сюда, и сюда! – Заговорила Влада, и зажала его руку в своих, чтобы показать, куда угодили его удары. – И сюда тоже. На утро с синюхами выйду. Подуй… Или рукой поводи. А еще лучше и подуй, и рукой поводи.
Привстала, чтобы Радогор лучше увидел места предполагаемых синюх.
-Увидел? – И убедившись, что Радогор верно разобрался с ее синюхами, продолжила.
-А я, как закричу. – «Радо, Радо!» И ну, тебя трясти. А тебя ворочает и ворочает. Только треск стоит. Дуй, Радо, не останавливайся, чтобы синюх не было.
От пережитого страха остановиться не может. Говорит без умолку, рта не закрывает.
-И тут погляди. Тоже больно. Как соскочу с копны…
Приподнялась на локте, с блаженным видом, следя за его рукой. И пальчиком указала.
-Тут тоже подуй, чтобы синюхи не было. Ой, Радо, как же мне страшно был!Даже мороз по коже.
-Это потому, что прыгнула с копны в чем мать родила. – Подсказал он, посмеиваясь
Влада уже разомлела под теплом его рук и пропустила его смелое замечание мимо ушей. И сквозь сон пробормотала.
-Живого места нет на теле. Вся в синюхах буду. Долго гладить и дуть будешь.
А к Радогору сон не шел. Мало того, бежал из глаз на всех четырех копытах. Лежал с открытыми глазами, глядя на небо с затухающими звездами. На темные дремлющие облака, изредка заползающие на рогатый блеклый месяц. И старался припомнить все видения, с которыми столкнулся этой ночью. Но усталость сломила и его. Задремал, чувствуя, как в мозгу словно бы осторожная мышь скребется. Где – то у самой дальней стенки, стараясь прогрызть угол. Куснет раз – другой и затихнет, замрет, прислушиваясь, нет ли где кота. И снова зубками…
- Предыдущая
- 78/122
- Следующая