Кризисное управление Россией. Что поможет Путину - Сулакшин Степан - Страница 46

• Предыдущая
• 46/57
• Следующая

В общем, получается, что неадекватное поведение России, неадекватное относительно собственных национальных интересов, собственной национальной безопасности, входит в резонанс с агрессивными геополитическими планами Запада.

Который раз убеждаюсь, что президент был глубоко прав, в России действительно действует пятая колонна, команда национал-предателей. Единственное, что он при этом не уточнил, как когда-то, 15 лет назад, сам от журналистов требовал адреса, явки и пароли, – так эти самые адреса. Хочется уточнить: они где-то в районе Дома правительства, в районе Администрации президента РФ, в районе Кремля, в районе того экспертного пула, который помогает принимать такие неадекватные, бумерангом возвращающиеся, в частности внешнеполитические, решения в России.

Положение на самом деле очень тревожное, но будем надеяться, что оно не окончательно и не безнадежно, и даже те слова, которые мы произносим, может быть, помогут подвинуть ситуацию в какое-то более профессиональное и патриотичное состояние.

2015 г.

Если говорить о технике решений перестройки национальной экономики, то ключевая позиция заключается в восстановлении монетизации экономики страны. Из инвестиционного и кредитного оборота монетаристы-либералы изъяли около 100 триллионов рублей, и они потенциально находятся «под столом».

Если с верхнего уровня дать Центральному банку России задание поменять эмиссионную политику, построить институт развития не в виде фонда промышленности, где оседают крохотные 50 миллиардов рублей, а в виде нашего проекта «Государственного внебюджетного инвестиционно-кредитного фонда», у которого емкость кредитного портфеля может достигать 100 миллиардов долларов в год, и прокредитовать и крупнейших кредитополучателей, типа естественных монополий, и малый, и средний бизнес, и ипотечные потребности населения для строительства жилья, то экономика отреагирует за несколько месяцев. В том же году будет заметный и даже мощный результат. Данное предложение разработано в виде документов, как мы говорим, «под ключ».

А дальше нужно начать управлять отраслевой структурой, применяя дифференцированные ставки по налогам, на сырье – побольше, на высокие технологии и конечную сборку – поменьше, применяя дифференцированные ставки кредитования, применяя субсидиарные меры, преференцирующие меры, разумеется, государственные. И тогда эффективность национальной экономики начнет возрастать. Такие цепочки технических шагов и решений в области финансов и экономики осуществимы.

Вопрос лишь в том, кто начнет их воплощать в жизнь? Может, Улюкаев, Набиулина, Силуанов, Дворкович или Медведев? В связи с этим возникает вопрос о некотором неизбежном политическом преобразовании в стране. При самом оптимистическом исходе эти решения должен принять президент РФ. Но можно представлять себе и иной ход событий, когда опирающаяся на коррумпированный лоббистский фундамент либеральная политическая часть России будет не просто стоять на консервативных позициях, а займет активную, агрессивную наступательную политику. И это – угроза открытия периода «репрессий» в стране.

Освободиться от подобной грустной перспективы, разумеется, можно, но для этого нечто должно произойти с президентом (смена его либеральной идеологии), с нами, с вами, с обществом, с кадровым корпусом. Нынешняя политическая либеральная команда должна претерпеть кадровые и идеологические изменения. Тогда для России станет возможным освободиться от внешней зависимости.

2015 г.

Неожиданный срыв в американо-западноцентричной внешней политике и экономической линии России, споткнувшейся на «киевском» кризисе, ускорил геополитический и геоэкономический поворот России на Восток. Но с чем она туда поворачивается?

Полусуверенная финансовая система, которая основана на доминировании валютно-экспортной выручки в определении денежно-кредитной политики страны, деформированная структура экспорта, с абсолютно доминирующим сырьевым компонентом, архаичная и все более утрачивающая позиции в высокоэффективных отраслях материального производства, наукоемких, современных, конкурентоспособных в мире. Фактически этот поворот был вынужденным, неподготовленным и зависимым прежде всего от китайского отношения к российским углеводородам. Подписаны многолетние контракты, которые уже на стадии подписания были на грани убыточности. После падения цен на нефть и газ они стали гарантированно убыточными для России не на проценты, а в разы. Россия загнана в угол. И предположение о том, что поворот на Восток – это стратегическая, обдуманная геоэкономическая линия, – неоправданно.

Возможно ли в рамках Евразийского экономического союза создание противовеса утраченным геоэкономическим позициям на Западе? Конечно, нет.

Во-первых, потому, что объемы рынка и неполнота товарообменных перечней в Евразийском экономическом союзе несопоставимы с потребностями страны.

Во-вторых, потому, что российская внутренняя финансовая политика Центрального банка России подрывает позиции и в Евразийском экономическом союзе.

Фактически открылись торговые войны с Казахстаном. Беларусь несет убытки и все больше смотрит на Запад. Мало того, что Центральный банк России наносит колоссальный ущерб внутреннему экономическому развитию России, например, сжимая денежное предложение, кредитно-инвестиционные возможности и откровенно затормаживая экономическое развитие. Как видим, это еще и подрывает позиции России как центра экономической интеграции в Евразийском экономическом союзе.

С другой стороны, очень важно, что в мире рождается второй мировой полюс, заполняя нишу, в которой находился когда-то Советский Союз. Конечно, центр – это Китай. Его экономическая мощь сравнялась с американской, военная мощь быстрыми темпами нарастает. Услуги, которые делает Россия в этом отношении: передавая лицензии на производство передовых образцов вооружения военной техники, разработанных еще в советское время, поставляя «мозги» ученых, которые теперь бегут не на Запад, а в Китай, – позволяют Китаю наращивать этот потенциал геополитической интеграции быстрыми темпами. Россия ни по объемам экономики, ни по темпам развития с китайским потенциалом несопоставима, и разрыв этот только нарастает. Та либеральная модель экономики и финансов, которую Россия реализует, перечеркивает любой позитивный для нее сценарий. Это остаточные планы периода полного внешнего управления России со стороны Запада. На сегодня говорить о полной управляемости уже нельзя, но о половинной говорить вполне ответственно.

Никакой автаркии, конечно, для России и Евразийского экономического союза нет. Автаркия – это вообще не абсолютная закрытость, а оптимальная норма внешнеторгового оборота. Экономика любой страны производит, распределяет и потребляет на ее национальной территории, но часть экспортируется, за счет чего получается валютная выручка, позволяющая осуществлять импорт.

Зачем экспортирует? Зачем импортирует? Есть мировое разделение труда. Есть различие в климате и специализации производимых на территории товаров, и это естественный процесс. Ограничения, как в сторону полной закрытости, так и в сторону полной открытости, вытекают из требований суверенности национальной безопасности. На сегодня Россия пренебрегла этими требованиями, она гипертрофированно нарастила одну товарную группу в своем экспорте и попала в жесткую зависимость от мировой конъюнктуры. Это нефть и газ.

Сброс цен на нефть показал России, насколько ее экономика несуверенна и уязвима. К сожалению, реального понимания и мер по изменению отраслевой структуры в российской экономике не происходит. Похоже, правительство и президент России полагают, что им удастся «пересидеть», как это получилось в кризис 2008–2009 годов. Политический прогноз показывает, что в этот раз это сделать не удастся. Запад консолидированным образом поставил задачу масштабов СССР «горбачевских» времен: задачу уничтожения России как геополитического субъекта. Так что «пересидеть» не удастся.

• Предыдущая
• 46/57
• Следующая