Преисподняя - Цуцуи Ясутака - Страница 12
- Предыдущая
- 12/24
- Следующая
Датэ вспомнил, что Юдзо как-то рассказывал про сон, который видел, когда остался сиротой и скитался по улицам. Ему страшно хотелось есть, и он думал о «преисподней, где обитают голодные духи», о которой слышал от бабушки. Наверное, поэтому Юдзо и перенёсся во сне в ад, где его ожидал невиданный пир. И подумал, что даже в аду может быть лучше, чем в жизни, которая выпала на его долю.
«Слышь, братан! Ты рассказал мне об этом, когда я спросил, что ты записал на последней странице тетрадки. Той самой, которую ты всегда таскал с собой, с детства, когда ещё не было войны. Наверное, то была твоя последняя запись. Смешная, вроде стихов. Я всё ещё помню её, братан!»
Во сне попал я в ад,
Где был гигантский пир.
— Я собирался написать стихи про тот сон, — рассмеялся Юдзо. — Да вот только две строчки получилось. Хреновый из меня поэт.
Юдзо и Такэси сидели на скамейке на крыше универсального магазина. Там были качели, другие детские аттракционы, но детей в этом мире мёртвых было мало, здесь обитали в основном старики, и аттракционы стояли пустыми. Было сухо, в небе ни облачка.
— А не было в твоём сне парочки щёголей? Они привели тебя в ресторан, — спросил. Такэси. — Или, лучше сказать, типов, смахивающих на щёголей?
— Было такое дело. А откуда ты знаешь?
— Сидел рядом с вами, за соседним столиком.
Юдзо изумлённо отпрянул.
— Выходит, я и в самом деле прямо из сна в ад попал? Ну и дела! Мне всегда казалось, что между адом и миром снов есть переход. — Он посмотрел на Такэси, и в его глазах мелькнула чертовинка, напомнившая о прошлой, реальной жизни. — Тогда ты видел, каким убогим шкетом я был.
— Видел. Но ты повёл себя так, как и должен был вести. Я пережил голод, и со мной наверняка было бы примерно то же самое, — убеждал его Такэси. — Те двое — нашего же поколения. Уверен, им тоже в своё время досталось. И они так обращались с тобой! Даже не пытались как-то пригреть. Они ещё где-то здесь, точно. Так что можешь на них отыграться, если хочешь. Давай заглянем вместе в этот ресторан. Может, они опять там сидят.
— Плевать я на них хотел, — сказал Юдзо со смешком. — Теперь мне такие дела по фигу. И потом, я для таких заведений не подхожу.
Юдзо рассказал Такэси, как его убили. Он как бы подсмеивался над собой: «Глупая смерть получилась». «А какая смерть не глупая?» — подумал Такэси. Разве каждый человек не думает о своей смерти так же? Те, кто сумел многого добиться при жизни, на смертном одре, наверное, думают, что всем этим достижениям грош цена. Очень богатые люди, умирая, обычно оставляют кучу долгов, а те, кто прожил долгую жизнь, бывает, с какого-то момента начинают думать, что тянуть дальше этот воз — несусветная глупость. Такэси утешал себя этими мыслями, потому что не хотел думать о собственной нелепой кончине. Сейчас ему не было никакого дела до того, какие мысли у него были при жизни. Теперь, когда он умер, всё равно, как это произошло.
Такэси пользовался популярностью у женщин, ему признавались в любви не раз и не два. Поначалу дамы ему сочувствовали — калека, ковыляет на костылях. Затем замечали, как элегантно он себя ведёт и выражает свои мысли, и убеждали себя, что обнаружили в нём некие положительные качества, которые у других мужчин отсутствуют. И наконец, их сердца начинали таять под его ласковым взглядом. А как же иначе? Ведь таких мужчин больше нет, и полюбить исключительного человека — это что-то особенное.
Среди партнёрш Такэси было немало замужних. Этот тип неискушённых дамочек особенно его привлекал. Возможно, за этим выбором стояло подсознательное желание отомстить физически полноценным мужьям, а заодно и тем забиякам, которые издевались над ним в школе. Умение купить сочувствие, приёмы обольщения и отпущения греха супружеской измены — Такэси быстро овладел всем этим арсеналом средств после относительно раннего наступления пубертатного возраста. И то, что любовные отношения с калекой действительно имели свою специфику, лишь повышало его шансы, доводило женщин до экстаза.
Как-то вечером после делового совещания Такэси шёл к выходу из отеля, и в этот момент в него на полном ходу врезался носившийся по вестибюлю мальчишка. Костыли полетели в разные стороны, за ними на пол рухнул Такэси, здорово приложившись спиной к кадке с пальмой. Ему на помощь бросилась женщина. Оказалось, она вовсе не мать виновника столкновения, а просто домохозяйка, которая случайно проходила мимо. Её звали Мотоко Симада. Такэси вручил ей визитную карточку, продемонстрировав своё социальное положение и завоевав доверие, и выпросил телефончик. Новая знакомая оказалась особой симпатичной и чувственной и имела мужа, у которого была транспортная фирма. Когда ушибленная спина зажила, Такэси пригласил Мотоко в ресторан, сказав, что хотел бы поблагодарить её за доброе отношение. К словам благодарности присовокупил пустяковый подарок. Сердце Мотоко было быстро завоёвано, каждая новая встреча приносила ей какой-нибудь дорогой аксессуар. Не прошло и двух недель после их знакомства, как они оказались в постели.
— Я рассказала о тебе мужу, — сообщила Мотоко во время очередного свидания, с надеждой глядя на Такэси. Ей хотелось посоветоваться, как жить дальше.
У маленькой фирмы Дайсабуро Симады дела шли неважно уже давно. Ему даже пришлось самому сесть за руль самосвала. Увидев у жены дорогие вещицы, которые он не смог бы купить никогда, он понял, что дело неладно. Стал следить за женой и, убедившись, что она ему изменяет, устроил скандал. И Мотоко призналась, что у неё роман с Такэси.
— Расстаться? Я и помыслить о таком не могу, — заявила она, имея в виду, как выяснилось, отнюдь не мужа, а любовника. Как только до Такэси дошло, куда ветер дует, у него сразу пропал к ней всякий интерес. Теперь он смотрел на Мотоко как на источник проблем. Она названивала ему, а он избегал встреч, и тогда она сбежала из дома. Дайсабуро стал её искать и позвонил Такэси в офис.
— Она сказала, что втюрилась в тебя по уши и хочет со мной разойтись. Где ты её прячешь?
— Понятия не имею, где она. Если позвонит, скажу, чтобы ехала домой.
На какое-то время вопрос закрылся, но через несколько дней снова раздался звонок. Это была Мотоко.
— Я жила у подруги, — сообщила она. — Дайсабуро докопался, где я, и увёз с собой. — Мотоко больше не называла его мужем.
— Где ты сейчас?
— Дома. Сижу, как в тюрьме. Я люблю тебя по-прежнему, говорю ему: «Давай разойдёмся», а он: «Развода не дам!»
В тот день Такэси направлялся в банк на служебном автомобиле. Через несколько минут после того как водитель выехал на скоростную трассу, он увидел сзади самосвал, который мчался в крайнем ряду, стремительно нагоняя их. Такэси успел сказать водителю, чтобы он был осторожнее, и в тот же миг самосвал врезался в их машину и, смяв её, прижал к дорожному ограждению.
Такэси должен был умереть мгновенно, но вдруг обнаружил, что стоит без костылей прямо на месте аварии и наблюдает за происходящим. Его водитель серьёзно пострадал, но остался жив, и «Скорая помощь» помчала его в больницу. Такэси смотрел на своё изувеченное тело, лежащее на носилках. Конечно, в такой аварии смерть наступила мгновенно, рассеянно размышлял он, будто это его совершенно не касалось. Полиция допрашивала водителя грузовика, очень похожего на Дайсабуро, Такэси этот человек был совершенно безразличен. Теперь его наверняка арестуют за убийство, только и подумал он. Решив, что больше ему здесь делать нечего, Такэси легко спрыгнул с восьмиметровой высоты хайвея.
Считается, что смерть от руки убийцы — не самый удачный вариант перехода в мир иной. А какой вариант лучше? Какой смысл сожалеть по поводу кончины — пусть даже нелепой, если со смертью обрываются все нити, связывающие человека с реальной жизнью? У Такэси осталось только два ощущения — удивление от того, как стремительно и гладко произошёл переход из одного состояния в другое, и радость от обладания бессмертным телом, больше не нуждавшимся в костылях. Хотя и эти ощущения тут же рассеялись словно туман.
- Предыдущая
- 12/24
- Следующая
