Выбери любимый жанр

Привет, моя радость! или Новогоднее чудо в семье писателя - Рой Олег Юрьевич - Страница 39


Перейти на страницу:
Изменить размер шрифта:

39

– Самое ужасное, что теперь это, увы, не только мои личные проблемы, – сокрушенно говорил он. – Теперь вы все знаете, так что, надеюсь, поймете.

– Константин, – мягко заговорила Жанна, – в то, о чем вы мне рассказали, поверить чрезвычайно трудно. Нет, разумеется, я говорю не о ваших творческих проблемах. Тут я все понимаю и ужасно вам сочувствую. А вот поверить в эти чудеса практически невозможно… Но… – она, поколебавшись, продолжила: – Но глядя на… скажем так, Петра Петровича, в это хочется верить. Что-то в нем есть такое особенное… И все это особенное чувствуют. Я видела, как на него смотрели ваша мама и… ваша бывшая теща. Они словно бы ждут от него чуда. Я уж не говорю про детей. Те ничуть не сомневаются, что это самый настоящий Дед Мороз.

Константин дернулся, хотел было что-то возразить, но вздохнул и промолчал.

– Повторяю, мне трудно в это поверить, но это не значит, что такого не может быть. Вы правы, почему бы чудесам и не случаться? Хотя пока я такого опыта не имела, скорее наоборот, тем не менее я приму участие в вашей завтрашней… экспедиции. И сделаю все, что в моих силах.

– Вот и замечательно! – Писатель обрадовался, как ребенок, которому пообещали дать пострелять из настоящего ружья. – А теперь нам надо хоть немного отдохнуть перед завтрашней, как вы сказали, экспедицией. Пойдемте, Марья Васильевна покажет вашу с Мишей комнату.

И снова наступила ночь. Тишина беззвучно прошлась по квартире, разглядывая мерцающие облака под потолком – мысли беспокойных людей. Одни облака были ярче, другие светились приглушенным светом. Они удалялись друг от друга, потом сближались, иногда даже сплетались друг с другом. В эту ночь это происходило очень часто, и Тишина знала, что так бывает, когда люди думают об одном и том же.

Какая все-таки сегодня напряженная, беспокойная ночь!

Тишина неслышно вздохнула и продолжила обход.

Глава 18

«Так, а это что за штука? Похожа на большую белую раковину, и в ней – вода, а в воде – пузыри? – Бедокур с удивлением рассматривал джакузи. – И не озеро, и не река, не видно ни рыб, ни лягушек. Ладно, я все здесь осмотрел, все покрутил, посоха в этой комнате точно нет… Будем искать дальше».

Он вздохнул, приоткрыл дверь и осторожно выскользнул в коридор. Теперь надо пробраться вон туда. Он старался идти как можно ближе к стене, боясь, что его ненароком растопчут или отбросят куда-нибудь, откуда он не сможет выбраться. «Хорошо, что страшилищ у этого… как он сказал?.. баклана… нет. Эти бы меня сразу бы учуяли, такой бы шум подняли…» – Бедокур вздохнул и затаился под столиком с гнутыми резными ножками.

Надо было передохнуть и осмотреться.

Опасения его были совершенно обоснованны: так нелепо упустив Жанну, Хмуров поразмыслил и решил, что утро вечера мудренее. А вечер? Нынешний вечер, который он так тщательно планировал и к которому основательно подготовился? Что ж, неужели пропадать роскошному ужину?!

Осмотрев стол, он присвистнул: да тут и на дюжину гостей хватит! Надо позвать влиятельных людей, прессу, всяких звезд. На дармовое угощение они прибегут как миленькие, знает он их. А ему связи все-таки нужны, да и пиар никогда лишним не бывает. Пускай полюбуются на эту красоту и роскошь. Антон осмотрел свою обитель, блистающую золотом и хрусталем, и остался доволен. Итак, решено.

Он взялся за телефон.

Вскоре явилась дюжина гостей (а может, и больше, кто их считал?). В основном это были фанаты новой звезды, так неожиданно и бурно – чуть ли не за один день – вспыхнувшей на литературном небосводе, а еще парочка влиятельных издателей, рассчитывающих поймать нового автора в свои сети. Вездесущие журналисты ели и пили, не забывая щелкать фотоаппаратами и слепить всех вспышками. Порхали какие-то богемные певички, прохаживались томные модели. У стола толпились молодые люди совершенно неизвестного рода занятий и рассуждали решительно обо всем с несокрушимым апломбом и со счастливой уверенностью в своей правоте.

Это была настоящая ярмарка тщеславия, бал честолюбий, оргия вожделений и алчных надежд. Все дружески улыбались друг другу, чокались, произносили тосты, но в глазах каждого горел настороженный холодный огонек недоверия, зависти, презрения.

Надо сказать, что Хмуров чувствовал себя в этой атмосфере неуютно. Наверное, он прочел слишком много хороших, настоящих книг. Он не знал, к кому ему приткнуться, о чем, собственно, говорить. Вот она, жизнь знаменитостей, о которой он так мечтал. И что в ней хорошего? Где здесь его место? Ведь, по сути, раньше он вел строгую, размеренную жизнь затворника, трудоголика, если угодно. Ему нравилось открывать новые имена, неустанно возиться с рукописями, подгонять талантливых, но жутко неорганизованных авторов. Нравилось держать в руках новенькую книгу, следить за ее судьбой и, как сейчас говорят, ее «пиарить».

Что же до грызущего его червячка самолюбия, то у кого его нет? Да, он сам хотел создать шедевр. Да, лично, своими руками! Вполне понятное, даже симпатичное желание. Ну, не получалось… Но ведь это не значит, что не получится никогда. Вот теперь получилось же!

Он обвел взглядом гостиную. Гудят голоса, звенят бокалы, сверкают драгоценности. Похоже, до него никому нет дела. Все разбились на группки и увлеченно болтают о чем-то своем, а про него, про его успех, про его книгу – ни слова. Разумеется, вежливо сказали несколько фальшиво-восхищенных фраз, польстили, подняли бокалы в честь…

Хмуров криво улыбнулся, потом бочком выскользнул в коридор и прошел в зимний сад.

В саду было тихо, лишь журчал фонтанчик и шуршали листья каких-то неизвестных Антону растений. А вот островок из нескольких пальм. Все в порядке, очень хорошо. Вот на этой вычурной садовой скамейке можно посидеть, подумать.

Он с силой потер виски. А его ли это книга? Разве он мучился над ее замыслом, разве не спал ночами, думая о характерах и судьбах героев, разве вычеркивал десятки, а то и сотни слов в поисках одного-единственного, но точного? Тот же Костя Пономарев, уж на что талантливый человек, а мучается над каждой книгой, как над самой первой. Переживает, волнуется, не спит ночами. Хмуров презрительно хмыкнул. Сказочник, понимаешь… Кстати, откуда он знает про эту трость? Откуда?

Но задерживаться на этой мысли он не стал: знает и знает. Костя действительно не от мира сего – сказочник, ему в голову все может прийти. Правда, он еще и трудится как вол. А ему, Антону Хмурову, все далось даром, мановением волшебной палочки. Ну, допустим, довольно увесистой палочки…

И снова по его лицу серой мышью скользнула кривая усмешка. Неужели и Жанна, да что там Жанна, любая девушка достанется ему вот так, даром? И она не будет думать о нем, не будет ждать его телефонных звонков, не будет, волнуясь, прихорашиваться перед свиданием?

Внезапно он вспомнил свою прежнюю квартиру, рыжего кота, которого теперь кормит сердобольная соседка, Вспомнил свою размеренную, может быть скучноватую, но зато подлинную жизнь. А главное, вспомнил собственную рукопись, над которой работал урывками, но продвинулся уже изрядно. Пусть это и не захватывающий роман, но зато это книга о том, что он хорошо знает, что любит и в чем прекрасно разбирается. В ней он отвечает за каждое слово. Как она там без него? Вернется ли он к ней?

Антон встал и уныло поплелся в сверкающую ледяными зеркалами гостиную, где никто не повернул голову в его сторону, никто ему не улыбнулся. Вот так, что ли, и прожить не свою, а чужую жизнь? Среди лжи, лицемерия и фальши?

Возле скамейки в зимнем саду остался тускло поблескивать забытый им смартфон.

«Ну и комнатка! Да тут просто дышать нечем. Так было в Джингл-Сити, когда горело Кикиморово болото. Дым, гарь – все ходили в марлевых повязках, а Ваня даже хотел улететь в горы. Это он, конечно, хвастался, с его-то крыльями далеко не улетишь. Вот странно: люди преспокойно сидят, пускают изо рта дым, во рту держат какие-то тлеющие палочки. В драконов, что ли, играют? Ваня просто помер бы со смеху, глядя на все это. Не-ет, надо побыстрее выбираться отсюда, посох он здесь точно не прячет…»

39
Мир литературы

Жанры

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело