Привет, моя радость! или Новогоднее чудо в семье писателя - Рой Олег Юрьевич - Страница 41

• Предыдущая
• 41/49
• Следующая

Константин всегда был рядом, иначе ничего бы не получилось.

Но он никогда не был одним из них.

А сейчас…

После разговора с Бедокуром он почувствовал, что сам оказался в сказке, где существует добро, искреннее, полное любви. Но существует и зло, насквозь пропитанное мраком.

И теперь, как обычно, расположившись на кухне напротив огромного темного окна, писатель обдумывал необыкновенный, настоящий сказочный сюжет, в котором он сам – Константин Пономарев – оказался чуть ли не главным героем. Всему нашлось место в этой истории, все выстроилось по законам жанра: и начало, повествующее о жизни писателя, и середина, неожиданно круто изменившая ее, – и, получается, что теперь все неумолимо движется к финалу.

А вот к счастливому финалу или, может быть, к какому-нибудь еще? Увы, Константин этого не знал.

Глядя на медленно-медленно светлеющее небо, он представлял себе, как вскоре проснется дочка, проснется, конечно, от страшного, тревожного сна. Сегодня у всех, наверное кроме бабушек, сны тревожные и плохие. Следом за ней на кухне появится Миша, за ним придет и Жанна и, наконец, в шелковой пижаме, украшенной оленями, из глубины коридора выйдет сам Дед Мороз.

А что же будет потом? Как распорядится этим его творческим замыслом, сценарием ближайшего будущего знаменитый непредсказуемый автор с кратким и емким псевдонимом Жизнь?

Вчера они сидели за столом все вместе, разговаривали, смеялись, присматривались друг к другу. На время улетучились все заботы, забылись все неприятности. Остался только уютный теплый свет, льющийся сверху, оживленные родные лица, звяканье ложечек, гул разговора, шутки и смех. А сейчас еще темное декабрьское утро, а он сидит и пытается угадать сценарий сегодняшнего непростого дня.

– Папа! Папа… – неожиданно утреннюю тишину нарушил голос Лизы. – Ах, папа! Мне приснился такой страшный сон!.. Как будто мой маленький любимый пушистик…

Константин подхватил девочку на руки и, крепко – обняв, поспешил успокоить ее и рассказать о случившемся ночью. В эту темную, дождливую, хотя и зимнюю ночь…

– Соловей! Бедокур нашел посох! Представляешь? – воскликнул он, вытирая застывшие на щеках дочери слезы. – Наш отважный герой нашел его! Я так переживал за него, что не выдержал и позвонил Хмурову! И что ты думаешь? В ответ я услышал голос нашего синего пушистика! Я чуть в обморок не упал. Не представляю, как ему это удалось? И телефон раздобыть, и посох найти! И еще как-то ухитриться ответить на мой звонок… Он много чего говорил, но я многого не понял. Ну, ничего, он сам потом подробно все расскажет.

Услышав это, девочка мгновенно просияла и тут же бросилась в свою комнату, но, добежав до порога, внезапно остановилась и, вернувшись, крепко поцеловала отца. Лиза была счастлива. С Бедокуром ничего не случилось! Мало того, он вел себя как настоящий герой. Можно себе представить, чего это стоило ее синему другу.

Не в силах сдерживать переполнявшие ее чувства, Лиза разбудила Мишу, и тот, моментально собравшись и выбежав на кухню, сразу задал самый важный и главный вопрос:

– Как мы вызволим теперь их оттуда – Бедокура и посох?

– Не знаю, – Константин сокрушенно покачал головой. – Хмуров, после вчерашнего происшествия, говорить со мной наверняка не станет и дверь, разумеется, теперь не откроет…

– Давайте я с ним поговорю? – предложил Миша и, присев напротив писателя, серьезно добавил: – Как мужчина с мужчиной. Вы только скажите мне его телефон…

Несмотря на драматизм момента, Константин не выдержал и рассмеялся, закрывая глаза рукой.

– Извини, Миша… Боюсь, это не поможет… – наконец проговорил он. – Хмуров не из тех мужчин, которые владеют языком благородства и чести. Он просто не поймет тебя.

Если бы Тишина в это время не дремала в своей кладовке, она могла бы свободно сидеть на кухне, вся пронизанная тревожными мыслями, струившимися, сплетавшимися и в конце концов вновь отталкивавшимися друг от друга. Наконец Лиза встрепенулась и шепотом спросила:

– А где находится посох? Где Бедокур его нашел?

– В зимнем саду, кажется. Во всяком случае, я так понял. В районе лягушки или ежа… Он еще что-то говорил про каких-то охотниц, про огромную раковину и людей-драконов. Я же говорю, многого я не понял. Наверное, ему что-то показалось.

Дети округлили глаза и переглянулись, как будто эти подробности были чрезвычайно важны.

– Папа! А что, если тете Жанне позвонить этому злодею? Они же знакомы и…

– Нет! – отрезал Константин. – Это невозможно! Как вы не понимаете: если он что-то заподозрит, а он обязательно заподозрит, то немедленно воспользуется посохом, и тогда… Тогда неизвестно что будет! Просто беда…

– Тогда у нас не остается другого выхода, – вздохнул Миша. – Надо тайно проникнуть к нему в квартиру. Как в кино, только без пистолетов и без масок. А впрочем…

– О чем ты говоришь? Вторжение в чужое жилье – это же преступление! – испугался Константин. – Я никогда не писал об этом и даже не знаю, как это происходит. Нет, это исключено!

– Я бы на вашем месте, – хладнокровно начал мальчик, и писателю показалось, что при этом в Мишиной руке блеснула связка отмычек. – Я бы на вашем месте не был столь категоричен. Да, это преступление. Но мы ведь не собираемся брать ничего чужого, правда? Значит, это не какое-то там воровство, а просто следственное мероприятие, в результате которого мы возвращаем то, что принадлежит его законному владельцу, и еще спасаем мир и Деда Мороза. Правда, Лиза?

– Да, ты прав, – тут же согласилась девочка и, достав из холодильника бутылку с молоком, добавила: – Будем действовать в масках и обтягивающих комбинезонах…

Творческий замысел писателя менялся на глазах: в этот момент в коридоре послышались шаги, и через мгновение на кухне появился Дед Мороз. Олени на его пижаме выглядели несколько сонными, словно всю ночь мчались по заснеженным просторам и заснули только под утро. Нерешительно остановившись на пороге, Петр Петрович огляделся и тихо спросил:

– А девочки, то есть барышни… Нет, нет, сударыни… Они что, еще спят?

Ангелина Ивановна и Марья Васильевна действительно все еще не выходили из своих комнат. Весь вечер накануне они пытались выяснить, почему в квартире так резко похолодало, «прямо Арктика какая-то», по словам одной, или «жуткий колотун», по определению другой. Но, увы, сделать это женщинам не удалось. В итоге, проверив и перепроверив все окна, они разошлись по комнатам и, укрывшись шерстяными пледами поверх одеял, тут же заснули. Всю ночь, словно альпинисты, застрявшие на склоне горы, они вдыхали свежий морозный воздух и видели необыкновенные сны, которые окутывали их и не отпускали до утра.

А между тем наяву…

Константин рассказал волшебнику последние новости, отметив про себя, что, по его расчетам, на кухне третьей должна была появиться все-таки Жанна, а уж потом, в заключительном абзаце…

Впрочем, творческому замыслу писателя пришлось уступить замыслу вполне реальному и авантюрному, суть которого быстро изложил Миша. Выслушав мальчика, Дед Мороз так разволновался, что долгое время не мог ничего сказать и только вздыхал, прижавшись «озябшей» спиной к холодильнику…

– Ты прав, малыш… – наконец пробормотал он и, приняв из рук Лизы стакан прохладного молока, нашел в себе силы продолжить: – Я слабею с каждой минутой, медлить нельзя… И главное – до Нового года остались тонны воды… То есть считаные часы. И если посох останется там, в этой башне…

Сказав это, знаменитый волшебник опустился на стул и, склонив голову, обреченно добавил:

– Несите комбинезон, я согласен на все. Надо действовать. Промедление смерти подобно.

Лиза вскочила, подпрыгнула и, описав несколько суетливых кругов, уже начала взлетать, но услышав голос отца, была вынуждена совершить экстренную посадку.

– Какой комбинезон, какая башня! – заревел Константин. – С вас, Петр Петрович, и пижамы моей достаточно!.. Вы не понимаете! Даже если предположить, что мы решимся на это преступление…

• Предыдущая
• 41/49
• Следующая