Вечный союз - Форстчен Уильям Р. - Страница 28

• Предыдущая
• 28/117
• Следующая

— Я в аду! — простонал он опять.

— Все в порядке, сынок, ты не сделал ничего плохого. Это просто дурной сон.

Дрожа, он пытался стряхнуть с себя этот кошмар. Все же видели в нем воплощение силы, все брали с него пример! О господи, почему он не может быть просто испуганным мальчиком? Ведь именно таким он ощущал себя все это время! Но для окружающих он был генералом, послом республики и, превыше всего, героем войны, уничтожившим десятки тысяч врагов и спасшим их всех.

— Все хорошо, сынок, я понимаю, — шептал старик. Боже, как ему хотелось хотя бы раз, хотя бы на миг стать ребенком и разрыдаться на плече этого старика, пока весь ужас, переполнявший его, не изойдет слезами.

Если бы можно было хоть ненадолго вернуться назад, в прошлое! Иногда, очень редко, оно ему снилось, всегда один и тот же прекрасный сон. Он по-прежнему ученик квакерской школы Оук-Гроув в Вассалборо. В воздухе плавает аромат цветущих яблонь, и, повернув голову, он видит за окном плавную гармонию Кеннебекских холмов. Сон был пронизан сладостно-горьким чувством, тоской по той давней невинной поре, когда он бегал среди высокой травы на берегах Кеннебека, а его пес радостно скакал рядом с ним. Ах, если бы каким-то чудом оказаться там снова, вдохнуть знакомые запахи долины, погрузиться в ее ленивый покой! Возродить то время, когда он еще не ушел на войну и не потерял свою невинность навеки. Укачиваемый Дмитрием, Винсент постепенно возвращался к действительности. Старик почувствовал это и отпустил его.

— Не беспокойся, сынок, — прошептал Дмитрий. — Я понимаю. Я и раньше слышал, как ты кричишь во сне. Но я решил, ты не хочешь, чтобы я знал, и не вмешивался. А на этот раз я не удержался и рад этому.

Винсент в смущении отвернулся, но старик, взяв его за плечи, повернул к себе.

— Там, при всех, — прошептал он, кивнув на дверь, — все будет по-прежнему. Я буду твоим адъютантом, а ты моим генералом. Но ведь ты живой человек. Я понимаю, как тяжело жить с таким грузом на душе. И если человек мучится оттого, что убивал, это только естественно. Не волнуйся, старый Дмитрий никому не выдаст этот секрет, — улыбнулся он. — А я, зная его, еще больше уважаю тебя как настоящего воина и мужчину.

Винсент изо всех сил старался удержать горячие слезы, выступившие на глазах. Не в состоянии вымолвить ни слова, он лишь благодарно кивнул старику.

— А теперь поднимайтесь, генерал, — произнес Дмитрий уже совсем другим тоном. — Мне ведь надо было разбудить вас так или иначе.

— Что случилось? — Сон сразу слетел с него, кошмары забились в укромные уголки души, чтобы позже выползти оттуда снова. — Враги напали на Рим, мой генерал. Похоже, нам снова придется воевать. Марк хочет немедленно видеть вас.

— Господи Иисусе! Опять?!

Он вскочил на ноги. Дмитрий уже отдавал распоряжения ординарцам.

— Что именно произошло? — спросил он нетерпеливо, в то время как Дмитрий с двумя ординарцами помогали ему собраться.

— Полчаса назад к Марку прибыл гонец с сообщением, что вскоре после полуночи на Остию было совершено нападение с моря.

— Значит, они в пяти милях отсюда, — проговорил Винсент, бросив взгляд на часы, тикавшие на камине. Стрелки показывали около трех часов ночи. Кто бы ни были нападавшие, к настоящему моменту они уже могли нанести Остии ощутимый урон или даже хуже — двинуться вглубь территории. — Это не тугары?

— Нет, люди. Но кто такие — неизвестно.

Это было уже легче. В течение зимы отдельные группы вооруженных бандитов нападали время от времени на юго-восточную границу римских владений в нескольких сотнях миль от столицы. Несколько тысяч было взято в плен, и враги отступили. Казалось, они навсегда исчезли с лица Валдении.

Винсент пристегнул саблю и внимательно осмотрел себя в бронзовое зеркало. Даже в три часа ночи посол должен быть спокойным и собранным, предстать перед людьми безупречным военачальником и государственным деятелем, — неважно, что ему всего-то двадцать лет от роду. Он расстегнул кобуру и, достав револьвер, проверил капсюли и патроны. Это был кольт, подарок Эмила, которым он очень дорожил. Толку от него было мало, но впечатление он производил. Во всем мире таких было не больше десятка-двух. Винсент крутанул барабан и спрятал кольт в кобуру.

— Пусть Пятый Суздальский вместе с артиллерией выстроятся перед дворцом консула.

— Я уже поднял их по тревоге, — ответил Дмитрий.

— Очень хорошо, — улыбнулся Винсент. — У нас подписан договор с Марком, и надо, чтобы он сразу увидел, что мы готовы подтвердить свою верность ему на деле. Ситуация пока не ясна. Может быть, это всего лишь какие-то пираты. Правда, и Карфаген проявлял в последнее время активность. Ну пошли.

Он вышел в коридор, и караульные, стоявшие возле дверей, вытянулись по стойке «смирно». Встретив взгляд Винсента, они кивнули ему. Он вопросительно поглядел на Дмитрия, но двинулся дальше, не желая задавать лишних вопросов.

— Они думают, что тебе снятся старые битвы. Обычные солдатские сны, только и всего.

Обычные солдатские сны. Господи помилуй. Ну да, кто же он еще, если не солдат?

— Ну что ж, посмотрим, не потребуется ли опять наше искусство, — пробормотал он самому себе. Выйдя из дворца, они направились к форуму, возле которого уже собралась толпа. Южная половина неба была освещена заревом пожара. Да, похоже, опять придется убивать. Желудок его сжался от волнения и страха.

Прищурившись, он пытался разглядеть в разрывах клубящегося тумана отделенную от него полосой воды Остию, небольшой порт на берегу Внутреннего моря, расположенный в том месте, где река Тибр, преодолев последние пороги, впадала в залив.

Большую часть города скрывала низкая гряда холмов. Хорошо было видно лишь поднимавшиеся к небу языки пламени да с полсотни галер, двигавшихся к берегу. «Восстанавливать все это придется долго», — подумал Винсент хмуро, глядя на огонь, охвативший весь город от одного конца до другого.

Винсент опустил бинокль и предложил его Марку, который с любопытством посмотрел на устройство.

— Он позволяет видеть на большом расстоянии, — пояснил Винсент.

Марк поднес бинокль к глазам и, наведя его на галеры, сердито воскликнул:- Карфагеняне!

— Но зачем им это надо? — размышлял Винсент вслух. — Если верить сообщениям разведчиков, они сами ожидают орду месяцев через шесть или восемь. Не вижу никакого смысла в этом нападении.

Винсент обернулся назад. По мощеной дороге, извивавшейся в широкой долине, в их сторону двигалась колонна римских резервистов, в основном рабов. Первый римский легион — единственный, проводивший регулярные учения после того, как были отброшены тугары, — расположился на склоне холма, образовав передовую позицию около тысячи ярдов по фронту. Сразу за ними стоял 5-й Суздальский полк, а рядом с ним — новродские батареи легкой артиллерии.

Их переход из Рима прикрывала сотня конников, отогнавшая отряд вражеских лучников, выдвинутый, чтобы помешать им. До сих пор все вроде бы развивалось по плану. Их передвижение было скрыто от врага грядой холмов, на которых выстроились цепочкой воины с копьями и луками, однако эта же гряда не позволяла и им самим увидеть, что делает противник.

«Карфагеняне сделали все очень расчетливо, — вынужден был признать Винсент. — Они полностью отрезали Остию, и ни один житель не может проникнуть через этот кордон и рассказать нам, что творится в городе».

— Все это очень странно, — произнес Марк, все еще глядя в бинокль.

— Почему?

— Если бы это был пиратский набег, то к этому времени они уже удрали бы. Они же не полные идиоты и прекрасно понимают, что у нас находится полк вашей пехоты и две батареи, которым, с вашим оружием, ничего не стоит перебить их всех и уничтожить их корабли.

— Не исключено, что у них есть такое же оружие, — криво усмехнулся Винсент.

— То есть как? — изумился консул.

— Еще до нападения тугар мы продавали Карфагену мушкеты, порох и пушки в обмен на медь, цинк и свинец.

— Вы что, сошли с ума?!

• Предыдущая
• 28/117
• Следующая