Практическая работа для похищенной - Огинская Купава - Страница 73

• Предыдущая
• 73/83
• Следующая

— Она была одна. И, чтобы ты знал, Лирана не просто последовательница культа, она его создательница, — попытка скрестить руки на груди ничем хорошим не закончилась. Раны опять начало жечь, — я поймала тебе главаря. А ты ругаешься.

— Я еще не начинал.

— Что?

— Ругаться.

— Аааа…эх, — жизнь моя жестянка, и жесть с каждым днем становится все ощутимее, — так может и не стоит начинать?

В ушах уже неприятно звенело, лоб покрылся испариной, и это при таком морозе. Сердце заполошно билось в груди. И чувствовала я себя все хуже и хуже. Горячка погони постепенно отпускала. Адреналин больше не бежал по венам искристым потоком, быстро растворяясь в крови. Руки отяжелели, и я все отчетливее ощущала колючий, ночной холод. Ноги предательски дрожали.

Глядя на своего недружелюбного спасителя, я так не кстати вспомнила, что мне вообще?то плохо, и следовало бы действительно остаться в храме, отлежать положенное на алтаре, чтобы потом быть торжественно спасенной и тоже переданной в руки какому?нибудь целителю. Не важно какому, главное, чтобы не Денериму.

Меня качнуло назад, заставляя отступить.

— Иза! — подавшись вперед этот очень ответственный, но слегка рассеянный, схватил меня за плечи. И точно рассеянный, потому что будь он внимательнее, то непременно разглядел бы порезы на моих руках и не стал бы тянуть свои хваталки к пострадавшей целительнице.

— Уй!

— Не дергайся! — меня вернули на место, переместив руки чуть выше, туда, где больно не было.

— Сссадист.

— Молчи, напасть злокозненная, — велел он, поднимая на руки, что примечательно, аккуратно, даже бережно, и возмущаться на обидную характеристику, я не стала. Устроилась удобнее, стараясь не тревожить кровоточащие порезы и облегченно вздохнула, прикрывая глаза.

И как же спокойно мне стало.

— А на лорде по ночному лесу я все же прокатилась, — тихо шепнула в рубашку, безвольной куклой обмякнув в его руках. Пускай несет. У меня тут один сплошной стресс был и чуть не случившееся жертвоприношение, сил и желания идти своими ножками не было совершенно. И связь с реальностью поддерживать не было никаких сил. И вообще, я положенный объем геройствования на сегодня уже выполнила. Пришло время отдыхать.

На первом этаже мелодично зазвенел колокольчик, впуская посетителя. Снова. Это был двадцать третий посетитель за сегодня. Я знала точно. Потому что других развлечений, кроме как считать заходивших в магазинчик наставницы и усиленно пользовать носовые платки по прямому их назначению, у меня не было.

А все благодаря слабому здоровью, по — зимнему морозной ночи, и моему героическому забегу по пересеченной местности в поисках подвигов. В жертву меня тогда, конечно, не принесли, что очень радовало, но я умудрилась заболеть, что, разумеется, огорчало.

И это было бы не так обидно, не спихни Вэлард заботу о моей болезной персоне, на хрупкие плечи Ирзы. Вот и лежала я уже третий день в гордом одиночестве, забытая всеми.

— Ииииироды, — грустно просипела я, бездумно разглядывая потолочную балку над головой, — садиииисты.

Колокольчик звякнул еще раз, ознаменовав уход клиента. В магазине вновь воцарилась тишина, а я, подумав немного, жалобно провыла:

— Спасиииите, — и закашлялась.

Жизнь казалась до обидного несправедливой, а я незаслуженно забытой. И единственное, что радовало в сложившейся ситуации — силу из меня никто больше не тянул. Я не знала, что случилось со Зрячим, но связь наша оборвалась еще в первый день моего чудесного спасения.

Двадцать четвертый посетитель пришел минут через десять. И вокруг что?то неуловимо изменилось. Всего через минуту, когда шаги раздались на узкой, поскрипывающей лестнице, ведущей из магазинчика на второй, жилой, этаж, я поняла, что наконец?то кто?то решился меня навестить. То, что это не Ирза, мне было доподлинно известно. Она приходила строго по расписанию, которое я успела выучить наизусть. И сейчас было не время меня навещать. Не ей.

Завозившись в постели, я отчаянно вытягивала шею, в нетерпение ожидая, когда же появится долгожданный посетитель. Заскрипела открываемая дверь и я разочарованно выдохнув, откинулась обратно на подушки.

— День добрый, — пройдя в комнату, дознаватель осмотрелся, пытаясь найти место для своей чуть помятой персоны. Выглядел он все еще нездоровым, что, в прочем, не мешало ему все эти дни носиться по всему городу, находясь в самой гуще событий.

— Кхе, — поприветствовала нежданного гостя я, но не дождавшись ответа, с трудом поинтересовалась:

— Что привело вас в нашу микробную обитель?

— Пришел попрощаться, — признался бледнючий, едва ходящий, совсем недавно серьезно раненый, за неимением свободного стула, усевшийся на край кровати. Ноги подобрать я успела совершенно случайно, до последнего не веря, что он позволит себе подобную вольность, — подумал, что после того, что мы пережили вместе, должен оповестить о своем отъезде лично.

— Как попрощаться? Почему?

— Все жители, принимавшие участие в жертвоприношениях, нами были пойманы. Маски оказались недостаточной мерой, когда в руках у нас оказалась Лирана. Участники культа не были знакомы между собой, но она, как создательница, знала всех.

— И Денерима поймали? — встрепенувшись, я попыталась сесть, но потерпела неудачу. Дальнейшая судьба целителя очень меня интересовала. А желание расцарапать подлецу рожу, бурлило в крови, стоило только вспомнить насколько убитой выглядела наставница, после известия о том, что целитель оказался совсем не милым дядечкой.

— Его, к сожалению, отыскать не удалось. Но это не так важно. Рано или поздно его схватят. Мне же нужно доставить ко двору Лирану.

— Зачем?

— Ее случай уникален. Подобное нельзя оставлять без внимания.

— Будете ее изучать? — понятливо прохрипела я, чуть прищурившись. Начинала болеть голова. Не самое приятное ощущение.

— Именно так.

— А Брия? Может быть она знает, где может скрываться Денерим? — да, судьба целителя волновала меня больше, чем сумасшедшая дочка жестокого маньяка.

— К сожалению, она не знает, — заметив мой потерянный вид, дознаватель поспешил добить поразительным известием, — она не являлась последовательницей.

— Но амулеты…

— Делала она. Это так. Но для чего именно их использовали, не знала, — потерев переносицу, Ренэк ненадолго замолчал, собираясь с мыслями, не я одна мучилась мигренью, — она неплохой артефактор. Даже талантливый, не смотря на основную специальность.

— Получается, женщина, которую я больше всего подозревала, совсем ни при чем?

— Получается, что так, — задумчиво отозвался мой рассеянный посетитель, и спешно засобирался, — что ж, мне пора. Выздоравливайте. И постарайтесь больше не попадать в подобные ситуации.

— Поверьте, я очень постараюсь, но… — дознаватель тяжело поднялся с кровати, и направился к двери, всем своим видом показывая, что ни на какие мои вопросы он не намерен больше отвечать. Все что мне оставалось, быстро пожелать ему в спину:

— Хорошей дороги.

Дверь за ним закрылась. И я вновь осталась в комнате одна. С больной головой и саднящим горлом. И все что я могла — уснуть. До прихода Ирзы с отваром, настоем или растиркой, оставалось еще несколько часов, которые бедной, несчастной, больной и всеми покинутой страдалице, в моем лице, еще надо было как?то пережить. И переживать их я предпочла во сне.

Но спала недолго и разбужена была не наставницей.

День этот я могла бы смело выделить в календаре хотя бы потому, что обо мне сегодня вспомнили сразу два лорда. И если первый пришел попрощаться, то цель визита второго была расплывчатой и совершенно не ясной.

— Иза, имей совесть, просыпайся! — меня потрясли за плечо, — что за наглость? Я пришел ее проведать, а она спит. Иза!

— Кхе — кхе, — откашлялась я не открывая глаз и тут же получила свободу. Плюхнувшись на то же самое место, где совсем недавно сидел дознаватель, Морэм потребовал:

• Предыдущая
• 73/83
• Следующая