Танец любви - Батлер Кэтрин - Страница 14

• Предыдущая
• 14/34
• Следующая

Эта наполненная ароматом лаванды комната, казалось, была давно готова к приему хозяйки.

Рональд осторожно опустил Милли на кровать. Я никогда никого не приводила сюда, подумала она. Судя по выражению его лица; он понял это. За все то долгое, жаркое, такое далекое теперь лето Шон ни разу не был здесь. Этот же незнакомец не только вошел сюда по ее приглашению, но и мгновенно вписался в окружающую обстановку. Впрочем, какой же он незнакомец?.. Это известный всему миру покоритель женских сердец!

— Должно быть, я сошла с ума, — пробормотала Милли, пока Рональд развязывал шнурки на ее спортивных туфлях.

— Что ж, тогда у нас есть хоть что-то общее. — Он продолжал раздевать ее с ловкостью, которая явно свидетельствовала о большом опыте.

— Это совращение по-голливудски?.. Не слишком-то романтично, — нетвердым голосом заметила Милли.

Он слегка коснулся губами ее щеки.

— Если бы это было действительно по-голливудски, то вот там сейчас стоял бы звукооператор с микрофоном на палке, здесь — оператор с основной камерой, а второй снимал бы нас сверху. Вокруг толпились бы гримеры, реквизиторы, режиссер и сценарист, — сухо проинформировал ее он. — Так что ты права, в этом нет ни капли романтики. Романтика — здесь.

— Ты просто смеешься надо мной, — преодолевая головокружение, произнесла Милли.

— Скорее, мне пора посмеяться над самим собой. — Его голос, казалось, доносился откуда-то издалека. — Ты могущественная волшебница. Золушка, и меня не покидает предчувствие, что наша встреча окажется пагубной.

Она не поняла, о чем он говорит, но на нее вдруг накатила волна безотчетного страха.

— Не оставляй меня одну, — жалобно попросила она.

Он колебался не больше секунды.

— Хорошо, я не уйду.

Она почувствовала, как прогнулась под ним кровать, когда он присел радом с ней, и крепко схватила его за руку.

— Обещаешь?

— Должно быть, я тоже сошел с ума. Обещаю. А теперь постарайся уснуть.

Милли удовлетворенно вздохнула и слегка разжала пальцы.

— Ты же всегда держишь слово. Ты сам говорил мне об этом, — пробормотала она уже сквозь сон.

— Какой ужас, — произнесла Милли утром, рывком садясь в кровати и прижимая ладони к горящим от стыда щекам.

На ней был шелковый халат, который Рональд, должно быть, отыскал в платяном шкафу.

Никаких других признаков того, что он провел с ней ночь, она не обнаружила.

Милли поднялась. Ее шатало, во рту пересохло. Она вспомнила волнующее чувство головокружения, которое испытала накануне вечером.

Сейчас думать о нем было неприятно.

В доме не было слышно ни звука, но доносящийся из кухни запах кофе свидетельствовал о том, что кто-то уже встал и скоро будет готов завтрак. Запахнув халат, Милли начала осторожно спускаться вниз по крутой винтовой каменной лестнице в надежде обнаружить на кухне домоправительницу. Пита Мерседес или кого-то из ее родственниц.

Ее ждало разочарование: там был только Рональд Бредли, с преувеличенным вниманием следивший за вскипавшим кофейником. Да, он явно покопался в платяном шкафу, подумала Милли, потому что на нем теперь была клетчатая рубашка, скорее всего принадлежавшая Питу. Во всяком случае, у ее владельца не было таких широких, как у Рональда, плеч.

Он поднял оценивающий взгляд на вошедшую Милли и вежливо сказал:

— Доброе утро.

— А оно действительно доброе? — потупилась Милли.

Он слегка приподнял бровь.

— Станет добрым, когда ты выпьешь кофе и примешь душ.

Она опустилась на стул.

— Я чувствую себя так, будто умираю.

— Это похмелье, — без тени сочувствия заметил он, но потом, смягчившись, добавил:

— Все нормально. Жить будешь. Нужно просто восстановить водный баланс организма, и тогда тебе сразу станет легче. Выпей воды. — И он через стол протянул ей бутылку минеральной воды.

Милли откупорила бутылку, выпила стакан воды и, к своему немалому удивлению, убедилась, что он прав. Головокружение и легкая тошнота вскоре исчезли.

— Спасибо тебе, — искренне поблагодарила она.

— Яичница с ветчиной и чашка черного кофе — вот что тебе сейчас нужно, — заявил Рональд.

Он явно успел побриться и принять душ, и теперь выглядел свежим, бодрым и полным сил.

— Единственное, что мне нужно, — с горечью произнесла она, — так это забыть обо всем, что происходило в последние три дня. Или, по крайней мере, в последние двенадцать часов.

Сняв с плиты кофейник, он налил кофе в две керамические кружки. Милли мрачно отхлебнула обжигающего напитка.

— А ведь я вчера пытался остановить тебя, сказал Рональд. — Ты явно переусердствовала с вином, причем после двух беспокойных ночей и почти на голодный желудок;

— Откуда ты знаешь, что это были две беспокойные ночи?

— Потому что провел их с тобой, — напомнил он с вызывающей улыбкой. — Если бы это был кто-то другой, я бы просто не открыл вторую бутылку. Но ты заявила, что привыкла пить много вина, так что…

— Я вела себя как настоящая дура! — простонала Милли.

— Не стоит так переживать. — Он слегка пожал плечами. — Ты просто устала. А ответственность за то, что произошло, лежит на мне. — При этих словах Милли испуганно потупила взор, и он поспешно добавил:

— Надо признать, мы оба легко отделались.

Милли поняла, что он имеет в виду вовсе не вино. С трудом подбирая слова, она виновато произнесла:

— Я знаю, что плохо вела себя вчера вечером. Рональд возмущенно посмотрел на нее — Да за кого ты меня принимаешь? Я хотел тебя. А ты, охмелев, поняла, что тоже желаешь близости со мной. — Она вспыхнула, а он лукаво поинтересовался. — Кстати, с чего это вдруг тебя проняло? Ты ведь ясно дала понять, что не принадлежишь к числу моих поклонниц. Неужели тебе захотелось все-таки заполучить мой скальп? Скальп кинозвезды?

Милли непроизвольно вздрогнула.

— Не знаю. Я никогда не делала ничего подобного. Я имею в виду, что никогда… — Она смущенно смолкла, вдруг сообразив, что Рональд Бредли явно не в том настроении, чтобы выслушивать ее откровения. — Я не очень-то часто меняю любовников, — запинаясь, закончила она.

— Значит, ты решила провести на мне эксперимент?

— Нет! — ужаснулась Милли. — У меня и мыслей подобных не было.

— Думаю, вчера их у тебя вообще не было.

— Я очень сожалею о случившемся, — опустив глаза, пробормотала она.

— И правильно делаешь. Вчера тебе просто повезло, — сказал он тихо, — но если ты еще хоть раз предоставишь мне такую возможность, я ею непременно воспользуюсь. Поэтому впредь советую тебе следить за собой, Золушка.

Милли вдруг вспомнила, как прикасалась к его теплой шелковистой коже и потеряла ощущение реальности. Когда она пришла в себя, Бредли говорил о багаже:

— Я не знаю, куда все это отнести.

Она нервно допила свой остывший кофе.

— Большую часть — в музыкальную комнату. Это наверху, между башнями. Я сейчас оденусь и покажу тебе дорогу.

Поспешно вернувшись в свою комнату, Милли надела самые потрепанные джинсы и самую выцветшую рубашку — пусть не думает, что она пытается понравиться ему! Когда они понесли книги и ноты наверх, в музыкальную комнату, она старалась держаться на расстоянии от Рональда. Он промолчал, но по его чуть насмешливому взгляду Милли поняла, что ее ухищрения не остались незамеченными.

Музыкальная комната была просторным залом с до блеска натертым деревянным полом и темно-красными портьерами, обрамлявшими огромные, от пола до потолка, окна.

— Такое впечатление, что находишься внутри мыльного пузыря. Со всех сторон свет, — осмотревшись, сказал Бредли. — И голос звучит здесь как-то странно.

— Это сделано специально, — пояснила Милли, радуясь нейтральной теме для разговора. — Для акустики. При разговоре голоса звучат здесь странно, но вот пение…

Бредли вдруг приятным баритоном спел несколько строчек из какого-то негритянского блюза. Его голос наполнил всю комнату.

— Ты права. — Казалось, он был совершенно очарован. — Но как достигается такой потрясающий эффект?

• Предыдущая
• 14/34
• Следующая