Три коротких слова - Родс-Кортер Эшли - Страница 7

• Предыдущая
• 7/57
• Следующая

– Результаты гораздо выше среднего, – прокомментировала она и стала показывать мне картинки, одну за другой, попросив их описать. Я придумала коротенькие истории о призраках, ведьмах, пожирающих людей, и монстрах, глотающих родителей заживо.

– На удивление сообразительный ребенок, – подытожила психолог. Адель просияла. – Речевое и когнитивное развитие гораздо выше нормы.

Затем она понизила голос и прошептала что-то насчет повышенной тревожности.

На этом разговоры о нашем переводе закончились, но юристы из Флориды по-прежнему размышляли, как бы повернуть дело так, чтобы выходило, будто мы с самого начала находились в Южной Каролине на законном основании. В конце концов они подали ходатайство на наш перевод к деду, словно никакого переезда и в помине не было. Мы уже пять месяцев жили в Южной Каролине, когда судья поставил свою подпись под этим документом.

В январе и марте нас навещал Дасти, и каждый раз он привозил нам игрушки, сладости и одежду. Меня очаровал ворох красивых платьев, каждое в отдельном прозрачном пакетике, как вещи из химчистки. Он усаживал меня к себе на колени, и мы весело распевали, но Люк – который совсем не помнил отца – его дичился. Третье свидание было в апреле. Прождав полтора часа, Адель, и на дух не переносившая «шайку Гроверов», скомандовала, что пора домой. Однако Дасти все-таки приехал: я знаю точно, потому что спустя пару дней мисс Уиллис передала нам его подарки.

С той поры у меня осталось множество фотографий. На них мы с Люком в новых пижамах, в ванне с пеной, в обнимку с собакой, чья голова раза в два больше головы Люка… Остались фотографии, где мы устраиваем пикник в парке, где на нас с Люком очередные обновки и где мы плескаемся в детском надувном бассейне. И на всех снимках мы улыбаемся. С тем периодом связаны лишь теплые воспоминания, несмотря на причины, по которым нашему счастью не суждено было длиться вечно.

Люка оставили дома, а я вместе с тетей Лианной, ее приятелем и его дочерью Саванной, моей сверстницей, отправилась на пляж. Мы строили песочные замки, убегали от прибоя, катались на карусели, детском поезде и машинках. Затем мы с Саванной натянули одинаковые длинные футболки и уснули в двуспальной кровати вместе со своими куклами.

Адель затеяла грандиозный праздник в честь трехлетия Люка: испекла торт, повсюду развесила воздушные шары и смастерила забавные шляпки для нас и гостей.

– А почему мы не праздновали мой день рождения? – надулась я.

– Вы ведь тогда только приехали. – Адель и словом не обмолвилась про арест дедули накануне моего пятого дня рождения. – Но когда тебе будет шесть, ты сможешь пригласить подружек из школы.

В середине лета нас вновь посетила Ава Уиллис.

– В выписке из центра психического здоровья говорится, что Эшли к вам привязалась и весьма неплохо адаптировалась. – Она помедлила. – А как обстоят дела у вас с Сэмом?

Адель признала, что временами дедуля на нее покрикивает.

– Не беспокойтесь, он и пальцем не тронет ни меня, ни детей.

– Трудно вам приходится, – посочувствовала ей мисс Уиллис.

– Да, порой я думаю, не уйти ли, но тогда детей мне не видать, ведь я им никто, верно?

– Почему? Если вы станете их приемной матерью…

В комнату вбежал Люк с криком «Мама!» и влез к Адели на колени. Она поцеловала его макушку, а он соскользнул на пол, забрался под стол и принялся хрюкать, как поросенок.

– Давно он зовет вас мамой? – спросила мисс Уиллис.

– Чуть ли не с первых дней. Больше он никого не помнит, бедняжка.

– А Эшли?

– Как-то раз я одернула ее, мол, слушайся мамочку, – усмехнулась Адель. – Так она показала мне язык и заявила: «Ты мне не мама!» Хотя я люблю их, как родных…

– Эшли еще ходит к психотерапевту?

Адель кивнула.

– Тогда просто нужно время.

– Лучше, если все будет по-прежнему. Как нам оформить опеку над детьми?

– Для начала вам с Сэмом надо бы пожениться.

– Я над этим работаю! – рассмеялась Адель. Затем они с мисс Уиллис зашушукались – кажется, о том, чтобы нас ни в коем случае не передавали Гроверам.

А через неделю уже не имело значения, кто нас любит и хочет о нас заботиться. Не имело значения, женаты Адель с дедулей или нет. Кого мы называли «мама» или «папа». Все это потеряло смысл. Прежняя жизнь в одно мгновение разлетелась на кусочки.

К дедуле кто-то приехал насчет покупки автомобиля. Он вышел на двор, а мы, пока Адель мыла посуду, увязались за ним. Между мужчинами почти сразу завязалась громкая перепалка. Дедуля поставил бутылку с пивом на капот своей тарантайки и приказал нам возвращаться в дом. До меня донеслась нецензурная брань, затем последовал глухой хлопок. Затем еще один, и еще. Как будто кто-то пытался завести неисправный двигатель. Люк обернулся и завопил:

– Папа упал!

Дедуля лежал на земле лицом вниз и выл нечеловеческим голосом. В ужасе я помчалась к дому. Мне навстречу с протянутыми руками бежала Адель. Я прижалась к ней. Плача и зажимая рот руками, она без сил опустилась на крыльцо. Человек выпустил в дедулю четыре пули, две из них – в голову.

– Конечно, он дома, – доложила Адель по телефону через четыре дня после стрельбы. – Я ведь медсестра и смогу позаботиться о нем не хуже, чем в стационаре.

Ава Уиллис так кричала в трубку, что мне даже не приходилось напрягать слух.

– Нет, к чему вам приезжать? У нас все наладилось. Сэм всегда говорил, что он крепкий орешек, и я думаю, тут он не ошибся, – ответила Адель, усмехнувшись через силу. В ее голосе прозвучало раздражение. – Он ведь согласился посещать «Анонимных алкоголиков», что вам еще нужно? – Адель зашагала по комнате, сжимая телефонный шнур. – Я ведь говорила, что готова от него уйти, если потребуется. Разумеется, я оформлю договор на создание приемной семьи, чтобы оставить детей у себя, но не могу же я заняться этим прямо сейчас. Пусть Сэм хоть немного поправится. Кроме того, в таком состоянии он уж точно никуда не впутается!

Она с грохотом повесила трубку.

Через час телефон зазвонил снова.

– Лена? Какая Лена? – резко спросила Адель. По всей видимости, моего куратора из Флориды, Денниса Бенсона, сменила новая сотрудница, Лена Джеймисон. Внезапно Адель сникла. – Когда вы приезжаете?

Она молча повесила трубку, прошла в свою комнату, прикрыла дверь и зарыдала в голос. Я уткнулась носом в лежащую рядом со мной собаку и засопела, вдыхая солоноватый запах шерсти.

– Я не хочу уезжать! – рыдала я.

– Надо, ненадолго, – утешала меня Адель. Она убедила нас, что через пару дней мы вернемся, поэтому я не взяла с собой ни своих платьев, ни кукол.

У нас с Люком был всего один зеленый чемоданчик на двоих.

– Твою школьную форму мы оставим здесь, ведь ты сразу пойдешь в подготовительную группу, когда вернешься. – Адель крепко прижала меня к себе и, как бы между прочим, добавила: – Кроме того, во Флориде осталась твоя мама. Разве ты не хочешь с ней повидаться?

В аэропорту нас встречала Лена Джеймисон, невысокая коренастая женщина, всем своим видом показывавшая, что с ней не забалуешь. Она зачем-то пожала мне руку, после чего строго осмотрела пятнышки, усыпавшие плечи Люка.

– Что это за красные точки? – осведомилась Лена прокурорским тоном.

Люк испуганно захныкал.

– Его комары покусали, – ответила я за брата и опустилась на колено. – Не плачь, Люки, мы съездим к маме и вернемся, когда дедуля поправится, да?

Я вопросительно взглянула на Лену, но она отвела взгляд.

Спустя четырнадцать часов мы сонно покачивались на заднем сиденье автомобиля, петляющего по извилистой трассе на пути в Сеффнер. Мисс Джеймисон высадила нас на пороге дома Паулы и Милтона Пейс.

Снаружи их фермерский домик показался мне не очень-то просторным даже для десяти человек. Трехлеток было пятеро: Люк и две пары близнецов. В комнате мальчиков стояли приземистые трехъярусные кровати. Меня поселили вместе с родной дочерью Пейсов и одной из близняшек.

• Предыдущая
• 7/57
• Следующая