Пылающая комната - Коннелли Майкл - Страница 52

• Предыдущая
• 52/74
• Следующая

– Не волнуйся. В нужное время ты все узнаешь.

Босх быстро спустился по эскалатору. Когда он вышел из подъезда, Сото уже ждала в «форде». Гарри сел в машину, и они тронулись с места.

– Кто эта женщина? – спросила Люсия.

– Так, одна знакомая, – ответил Босх. – Репортерша.

– Мне показалось, что она не прочь познакомиться с тобой поближе.

– Правда? Я не заметил.

Высадив Сото у полицейского участка, Босх поехал обратно в Голливуд. Он запустил поиск на своем полицейском сканере и быстро определил местонахождение группы, занимавшейся фиктивными закупками спиртного. Их следующей целью был минимаркет на Ла-Бреа, к югу от бульвара Сансет. Босх остановился в паре кварталов. Его «форд» был раскрашен в полицейские цвета. Мэдди сгорит со стыда, если он провалит их операцию.

Босх провел почти два часа, слушая переговоры полиции по поводу закупок, проводившихся в разных районах Голливуда. Арестов пока не было. Их время придет позже, когда результаты рейда передадут в офис городского прокурора и на их основе выдвинут обвинения против продавцов и владельцев торговых точек.

Когда руководитель группы объявил в эфире об окончании операции, Босх отправился домой, выбрав путь через Лоурел-Каньон до Малхолланд и дальше на восток. Это позволило ему снова проехать мимо особняка Бруссара. Гарри еще раз остановился у смотровой площадки и оглядел бетонную крепость, но не увидел ни света в окнах, ни фигуры на балконе. Даже лампы у бассейна не горели.

На сей раз Босх ушел с площадки без стычки с охранником и успел вернуться домой раньше дочери. Он отправил ей сообщение с вопросом, когда она приедет, но через пять минут Мэдди сама позвонила в дверь. Гарри поинтересовался, как прошел вечер, не подав виду, что ему все уже известно из полицейских переговоров.

– Здо?рово, – ответила она. – Я воткнула в нос фальшивое кольцо. Было весело.

– Сколько человек продали тебе спиртное? – спросил Босх.

– Да почти все. Мы не случайно выбирали точки. Ездили в те, на которые уже поступали жалобы. Один стремный парень сказал, что продаст мне выпивку, если я зайду за прилавок и сделаю ему минет. Представляешь?

– Да уж.

Гарри не уловил этой подробности, когда прослушивал полицейский канал. Он решил не задавать больше вопросов, а просто обнял дочь.

– Я горжусь тобой, – пробормотал он.

– Спасибо, пап. Знаешь, я здорово устала, а завтра в школу.

– Тогда иди спать.

– Ладно. Спокойной ночи.

– Спокойной ночи.

Он смотрел, как она идет по коридору к своей спальне.

– Эй, Мэд!

Дочь оглянулась на него.

– Что значит «стремный»?

– Ну, старый, мерзкий, противный.

Он кивнул:

– Я так и думал. Спокойной ночи.

– Спокойной ночи.

Утром Сото снова оказалась в отделе раньше Босха. Ему уже стало казаться, что она решила бросить ему вызов: кто из них работает более самоотверженно, приходит раньше и уходит позже. Никто из его прежних напарников так себя не вел. На Гарри это произвело впечатление.

Люсия не заметила его присутствия, пока он не клацнул на столе замочками своего портфеля. Тогда она развернулась к нему вместе с креслом: ее глаза сияли, на губах играла улыбка.

– Гарри! Я нашла «узел»!

– По Бонни-Брае?

– Да, по Бонни-Брае. Я пришла пораньше и стала просматривать список жильцов. Ты был прав. Между Бонни-Брае и «ЭЗ-банком» есть связь. И довольно тесная.

Босх пододвинул свое кресло к ее столу.

– Ладно, давай выкладывай.

Сото показала на лежавшую на столе папку.

– В общем, я решила пройтись по всем жильцам за девяносто третий год. Начала с первого этажа, дошла до третьего и тут наткнулась на это. Апартаменты 3-Г. Двухкомнатная квартира, где жила женщина по имени Стефани Перес.

– Ты ее знала раньше? В прошлом?

– Нет, дом был большой, а я не общалась со взрослыми, кроме родителей и воспитательниц в детсаде вроде мисс Эзи.

Босх кивнул:

– Ладно, прости, что перебил. Продолжай.

– Так вот, Стефани Перес допросили. Допрашивали вообще всех жильцов – и противопожарная служба, и полиция, – а результаты суммировали в этой папке. Каждого из допрошенных оценивали по пятибалльной шкале: по его важности как свидетеля и по ценности сообщенной им информации. Стефани Перес получила по единице в каждой категории. После допроса о ней забыли, потому что она ничего не знала. В то время ей было двадцать четыре. Незамужняя, она работала кассиршей в супермаркете «Ралфс». Никаких связей с бандами не имела, а во время пожара находилась на работе.

– Ясно.

– Но она жила в двухкомнатной квартире и, когда ее спросили про пустующую спальню, ответила, что ее соседка съехала месяц назад и с тех пор она подыскивает себе новую компаньонку.

Босх машинально продолжил ее рассказ:

– И тут к ней подселилась одна из сотрудниц «ЕЗ-банка».

– Нет, хотя я тоже так подумала. Поэтому решила найти Стефани Перес и выяснить, что она помнит. Когда с жильцов снимали показания, у каждого записали адрес и год рождения. Так что я легко ее нашла.

– Где она сейчас?

– В том же районе, но переехала в другой дом на бульваре Уилшир. По-прежнему работает в «Ралфсе», хотя уже доросла до помощника менеджера, успела выйти замуж, развестись и родить двоих детей.

– Когда ты ей позвонила?

– Полчаса назад. Дождалась семи утра.

Босх нахмурился. Такие ранние звонки всегда рискованны. Не каждому понравится, когда его будят ни свет ни заря и спрашивают о том, что случилось двадцать лет назад. Сото прочитала его мысли.

– Нет, все прошло нормально, – успокоила она. – Перес уже проснулась и как раз собиралась на работу.

– Тебе повезло, – заметил Босх. – Что она сказала?

– После пожара она съехала с квартиры и не успела никого подселить. А до пожара к ней по этому вопросу никто не обращался, хотя она дала объявление в «Ла Опиньон».

– Значит, связь – это ее бывшая соседка?

– Верно. Во второй комнате жила Анна Ачеведо, работавшая в «ЭЗ-банке», – та самая, что открыла дверь грабителям.

Босх кивнул. Это была надежная зацепка. Он сразу понял: их приоритеты только что переместились с убийства Мерседа на дело Бонни-Брае. Они должны им заняться, даже если для этого придется улаживать вопрос с капитаном Краудером, что всегда было нелегким делом.

– Это не все? – спросил он. – Что еще она тебе сообщила?

– Дальше еще интереснее, Гарри, – ответила Сото. – Ее рассказ подтвердил то, что нам уже известно. Стефани Перес была основной квартиросъемщицей. По ее словам, она попросила Анну съехать, потому что та крутила роман сразу с двумя парнями. Один из них был белый – неприятный тип с расистскими замашками, что не мешало ему встречаться с Анной. Стефани все это не нравилось: она боялась, что бойфренд-расист узнает о втором парне и устроит какую-нибудь разборку, поскольку, по ее словам, он был склонен к насилию. Она несколько раз предупреждала об этом Анну, но та никак не реагировала. Тогда Стефани попросила ее съехать, и Анна освободила комнату – за месяц до пожара.

Босх вспомнил имя охранника, которое он прочел в журнале записей, когда взломал кабинет капитана из отдела грабежей.

– Родни Барроуз?

– Я тоже о нем подумала. Стефани не помнит имен, но когда я сказала «Родни», она ответила: да, один из них был Родни. Я добавила: «Родни Барроуз?» – но она не смогла вспомнить его фамилию. Перес сказала, что сумеет узнать его по фотографиям, если я их покажу.

– А как насчет второго парня?

– С ним то же самое. Я спросила: «Максим Бойко?» – и она вспомнила имя Макс, но фамилию забыла. Я покажу ей снимки.

– Она не сообщила, сколько времени они проводили в доме? Может, оставались на ночь, выносили утром мусор или что-то в этом роде?

– Насчет мусора – хорошая идея, но я не вдавалась в детали. Поняла только, что оба частенько бывали у Анны и это пугало Стефани. Она боялась, что один из них как-нибудь заявится без предупреждения и застанет Анну с другим бойфрендом.

• Предыдущая
• 52/74
• Следующая