Верное слово - Зарубина Дарья - Страница 29
- Предыдущая
- 29/95
- Следующая
По степи рассыпалась цепочка людей. Кое-где застыли военного вида «газы»-полуторки, в неглубокой балочке притаилась защитного же цвета «эмка», невесть как пережившая все послевоенные годы.
Под ивой над раскинутым планшетом согнулся капитан в выгоревшей полевой форме. На пластиковых полукружьях один за другим появлялись непонятные символы, а на подсунутой под прозрачный целлулоид карте – кружки, ромбики и квадраты со стрелочками, словно офицер планировал настоящее наступление.
Он его и в самом деле планировал, только наступать должны были не танки и не стрелковые цепи, а поддерживать – отнюдь не артиллерия и не бомбардировщики.
Помимо планшета вроде тех, что используют зенитчики, перед офицером лежало и нечто, больше всего напоминавшее автомобильный щиток приборов с подрагивающими стрелками возле ничего не говорящих непосвящённому цифр. Капитан то наносил новые отметки на планшет, то хватался за раскрытый полевой блокнот, и тогда на желтоватых страницах стройными рядами выстраивались интегралы, дифференциалы и бесселевы функции пополам с совсем уж неведомыми закорючками, от которых сошёл бы с ума любой «нормальный» математик.
Движения капитана, быстрые, точные и скупые, выдавали немалый опыт. В глаза ему било солнце, он сердито щурился, однако не прекращал подсчётов.
Справа и слева от него в неглубоких окопчиках успели залечь автоматчики, правда, сами автоматы у них отнюдь не напоминали обычные армейские. Толстые ребристые стволы, пузатые резервуары тёмно-зелёного стекла там, где полагалось быть магазинам, серебристые насадки. Ещё дальше то тут, то там виднелись люди в форме, где пары, где по одному. Оружие в кобурах, но у всех в руках раскрытые полевые планшетки с карандашами.
Человек в синем полувоенном френче без погон и орденских планок тяжело выбрался из «эмки», заметно приволакивая ногу. Был он уже очень немолод, плотен, шёл с явным трудом, однако привычка к силе и власти чувствовалась сразу – в осанке, в посадке седой головы.
– Оставьте, Иван. – Он остановился за спиной капитана. Раздражённо дёрнул щекой, убедившись, что негде даже присесть. – Это уже значения не имеет, все подсчёты наши…
– Почему же, Виктор Арнольдович? – тоже неуставно, по имени-отчеству, отозвался капитан. – Щиты держат, все параметры согласно расчётным, Егоров и Михалев вперёд выдвинулись, новые замеры делают, там помех меньше…
– Периметр оцеплен? – перебил Потёмкин. Небрежным жестом отстранил капитана от карты, и тот поспешно отступил в сторону. Шутка ли, сам Отец, генерал-майор запаса, профессор, доктор магических наук, лауреат Сталинской премии, декан, и прочее, прочее, прочее.
– Конечно. – Он позволил себе лёгкую тень обиды в голосе. – Как же мы могли б не…
– Ты – нет, а остальные – могли, – буркнул Потёмкин. – Знаю я этих нынешних. Пороху не нюхали, думают, уставы и руководства не для них писаны… Дай-ка взгляну, что вы тут без меня намерили…
Он склонился над планшетом. С минуту вглядывался в мешанину синих и красных квадратиков с кружками, нахмурился, брови сошлись.
– Виктор Арнольдович… разрешите обратиться…
– Ну, чего тебе, Иван? – Потёмкин становился всё мрачнее и мрачнее. – Молодец… хорошо посчитал…
– Напряжённость спадает, вторичное излучение тоже. Уже почти в норме всё. Может, товарищ генерал, эвакуационную команду пора пускать? Живые ещё могли остаться. Я тут подумал, прикинул…
– А не стоило, Иван Сергеич, – раздражённо отозвался Потёмкин. Уродливый ожог на его лице налился от жары багровым, и казалось, мага вот-вот хватит удар. – Нечего тут думать. За периметр никому на шаг не соваться. Чтоб никакого геройства! Никаких команд. Сколько, говоришь, в эпицентре-то было?.. Спасать там уже некого. Дальше бы не пошло…
Он хотел добавить что-то ещё, но осёкся, бегло взглянул на карту. Среди красного и синего, векторов и диаграмм направленности, чёрные карандашные росчерки отмечали место положения тел.
– Ну, где там наш Ефремов с замерами? Сильно от твоих отличаются? И что по жертвам? – бросил Виктор Арнольдович, не отрывая взгляда от карты.
– Разрешите доложить? – Долговязый Ефремов почти бегом бросился к иве, едва капитан сделал ему знак рукой, мол, начальство требует.
– Отставить, – зло отмахнулся Арнольдыч. – Не на фронте, чай, Рома, тут тянуться не нужно. В одном министерстве работаем, в одном вузе преподаём. В войнушку не наигрался, что ли? Так тебе вот за этим периметром войнушка будет, не обрадуешься. Есть что доложить – докладывай.
– Извините, Отец, – смутился Ефремов. – По жертвам сперва. Известно немного. Шестнадцать человек. Студенты. Из отряда поискового. Ищут, что с войны осталось, – снаряды неразорвавшиеся, бомбы обезвреживают…
– Я знаю, чем занимаются поисковые отряды, – ядовито бросил Виктор Арнольдович.
– Виноват, – покраснел Ефремов. – Неплохие все ребята, работал с ними как-то пару раз. Дело знают, сапёрная подготовка на уровне. Правда, магов среди них толковых не было. Один наш, пятикурсник, ну, как обычно, чтобы не налететь случайно на что-нибудь этакое…
– По инструкции они не имеют права трогать объект, если с магической начинкой, – со всё большим раздражением закончил Потёмкин. – Знаю, Рома, знаю! Они обязаны были вешки выставить и сообщить куда следует. А тут что? Решили, что сами со всем справятся?! Шестнадцать трупов, екарнный бабай… – Губы Виктора Арнольдовича сжались в белую линию.
– Видать, попалось им… что-то этакое… – На несчастного Рому Ефремова больно было смотреть.
– Этакое! – тяжело передразнил Потёмкин. – Твоё счастье, Ефремов, что я хоть и генерал-майор, а уже запаса. А то б уже… Ну, а намерили-то вы с Иваном что?!
Оба офицера переглянулись.
– Ничего не намерили, Виктор Арнольдович, – потупился капитан.
– Нет никакой остаточной магоактивности, – в тон подхватил Ефремов.
Потёмкин зло покачал головой. На скулах вздувались и разглаживались желваки.
– Что значит «магоактивности нет»? Что с первичной, что со вторичной?
– Вот, – Иван указал на разукрашенный значками и символами планшет. – Первичная диаграмма направленности. Наведённое излучение… Напряжённость спадает быстро, по экспоненте….
– Но лепестков несколько, – перебил его Рома.
– Несколько? – встрепенулся Потёмкин. – Три? Пять? Как у тяжёлого «фламмехексе»?
– Нет, Отец, – чуть помедив, сказал Ефремов. – Мы увидели самое меньшее шесть. Совершенно… разнонаправленных. Словно тут целый склад сдетонировал. Самых разных боеприпасов. Немцы ведь бежали здесь в сорок четвёртом, бросали многое. Может, и…
Потёмкин сжал кулаки.
– Не может, – коротко бросил он. – Немцы именно что бежали. Не было у них времени что-то прятать. Склады остались бы в деревнях или в самом городке. К тому же трофейные команды здесь потом прошлись не раз и не два, просто так брошенное подобрали бы.
Наступило молчание.
– Шестнадцать человек, значит… – прокряхтел Потёмкин, яростно вцепляясь в собственный подбородок. – Магоактивности нет… Да, эти фонить уже не станут, – проговорил он и тотчас поднял на Ефремова цепкий холодный взгляд. – Маг с ними насколько хороший шёл? Раз наш студент, должна быть на него магометрия. Сколько?
– По Риману одиннадцать, – развёл руками Роман. – Слабоват. Может, и проглядел сюрприз-то. Он – проглядел, а вся группа – полегла…
– Может быть, – как-то слишком легко согласился Отец. – Так, Рома, Иван. С замерами мне всё ясно. Обойдите периметр, проверьте печати лишний раз. И чтобы ни одна живая душа к щитам ближе чем на пять метров не приближалась.
Потёмкин нетерпеливо взглянул на часы. Оба молодых мага переглянулись.
– С периметром всё в порядке, Виктор Арнольдович, – негромко сказал Иван. – Час назад проверял лично. А до этого Роман, а до этого…
Потёмкин кивнул, не слушая – невдалеке зафырчал мотор, из-за пригорочка вынырнула защитного цвета «Победа», неожиданно легко пробиравшаяся по бездорожью.
– Газ-Эм-семьдесят два, – со знанием дела сообщил Роман. – Оба моста ведущие, от «козлика», коробка ско…
- Предыдущая
- 29/95
- Следующая
