Беглецы-Х (СИ) - Гетто Виктория - Страница 15

…Марра молча жевала вкуснейший борщ, не ощущая вкуса. Мысли девушки были далеко–далеко от залы камбуза, как русские называли корабельную столовую. Увиденное и пережитое за три дня в Нойе Нюрнберге и на самом Нойе Берлине перевернуло всё, что она знала и чему её прежде. Прежде всего — поведение русов на планете. Их буйство, веселье, раскованность. Чего стоили довольно злые шутки с гражданами Нового Рейха, когда после разгона жиденького планетарного ополчения, бескровного, кстати, и практически без ущерба для нападавших, жителей города отлавливали на улицах и вливали в каждого по литру водки. Несчастные либо банально теряли сознание, либо отмачивали такие выкрутасы, что невозможно было удержаться от смеха при взгляде на них. Впрочем, пленным ополченцам пришлось куда хуже — всех захваченных с оружием в руках берлинцев раздели догола и загнали в заросли жутко колючего и жгучего кустарника, в изобилии произрастающего на пустошах вокруг города, который русские назвали крапивой, наслаждаясь истошными воплями жертв. Причём, самое страшное, не делалось никакой разницы между мужчинами и женщинами. Марра ожидала массового насилия над слабым полом, но увы, ожидания не оправдались. Как ей пояснил один из сержантов — столько ни один русский не выпьет, чтобы позарится на гражданку Рейха. Это её сильно удивило — среди пленных женщин попадались вполне симпатичные, на её взгляд, экземпляры. Дальше — больше. После того, как пехотинцы всё‑таки решились на то, чтобы снизойти до фрау и фройлян, русские не знали, как избавиться от их последующего настойчивого внимания. Все, кому посчастливилось провести незабываемую ночь буквально стадами бегали за солдатами. Единственное, чего она не могла понять, это почему пехотинцы назывались одним и тем же странным именем — Фасили Буслаефф. Кстати, робомедведи оказались культовыми животными русских, а не каким то там защитным маунтом, и в некотором роде были символами бывшей страны, о которой она никогда раньше не слышала. Апофеозом злой шутки был последний приказ виконта, когда тот приказал перепрошить мозги роботов–уборщиков, принадлежащих магистрату Нойе Нюрнберга. Что означал загадочный лозунг, так и оставалось тайной для девушки до сих пор. Чего русские хотели добиться столь нелогичным и, главное, совершенно непонятным визитом в одно из главных государств Человеческого Содружества, было совершенно непонятно. Поднесла ко рту очередную ложку и вздрогнула от неожиданного голоса, обращающегося к ней:

— Чего чахнешь?

Вскинула испуганно глаза и увидела ошеломляюще красивую молодую женщину в форме. Заскрипели мозги, вспоминая, и вдруг её озарило воспоминание — секретарша в офисе! Она. Та улыбнулась, потом без приглашения уселась напротив Штокман. Мгновенно отдала приказ по Сети, и к столику уже деловито семенил паук–робот, неся на спине полный поднос вкусностей.

— Я…

Марра споткнулась, потом несмело осведомилась:

— Вы же были в офисе на Данмарке- три?

Та кивнула в знак согласия:

— Запомнила? Молодец. Меня, кстати, Ирой зовут.

— Марра. Штокман.

Русская зачерпнула ложкой точно такой же борщ из тарелки, проглотила, довольно зажмурила глаза на мгновение.

— Вкуснятина!

Погрузилась в еду. Данмарка вежливо молчала, не желая отвлекать ту от приёма пищи. Наконец процесс насыщения подошёл к концу, и женщина принялась за чай. Чуть насмешливо улыбнулась:

— Что? Язык чешется, да страшно?

Штокман всё же разгадала идиому, кивнула.

— Если хочешь спросить, задавай вопросы. Отвечу.

Марра выдержала почти незаметную паузу, открыла было рот, но с языка внезапно сорвалось вовсе не то, что она на самом деле хотела узнать:

— Куда мы сейчас направляемся?

Ирина спокойно ответила:

— В Большой Зимбабве. Или Большое. Тьма его знает, как правильно сказать…

— Большое Зимбабве. В Содружестве говорят так.

— Запомню. Спасибо. Кстати… Ты ведь считаешься его телохранителем?

— Кого? Звана?

Русская от неожиданности даже дёрнулась в лёгком пластикатовом кресле:

— Ты что?! Звать виконта просто по имени или фамилии чревато большими неприятностями! Соображаешь, что творишь?!

— А что тут такого?

Марра опешила от неожиданного открытия. Ирина восстановила прежнюю позу, потом подалась к данмарке поближе и едва слышно, на грани беззвучного шёпота произнесла:

— С ума сошла?! Башку снимут, и будут в своём праве! Он же виконт Зван! Из Первых Семей! Его отец — Член Совета Десяти! Да ещё лучший полководец Императора! Их Род безмерно богат! Состояние Званов на третьем месте в Империи, после Императора и Рода Старых Крысов!

Увидев зарождающуюся улыбку после озвучивания наименования второго Рода, предостерегающе прошипела:

— Глупо! Старый Мудрый Крыс — почётное животное в нашем пантеоне. Хищный, безжалостный, и, самое главное — умный! Так что такое имя почётно на Руси.

Марра задумалась, потом задала следующий вопрос:

— А что такое Род?

Ирина сделал глоток уже остывшего чая, поморщилась недовольно, но ответила:

— Как бы тебе лучше объяснить… Мы, русы, живём очень долго. Шесть сотен лет далеко не предел для нашего организма. И поддерживаем мы своё долголетие специальным средством, производимом на Имперской Метрополии. Остальные наши сограждане живут меньше. Двести, двести пятьдесят стандартных лет… Естественно, что при такой продолжительности жизни наши семьи становятся очень многочисленными, как ваши кланы. Только у нас это называется Род. Примерно так. Есть истинные члены Рода, по праву рождения. Есть члены по праву крови, те, кто женился или вышел замуж за членов Рода. А есть и принятые. Каждый член Рода имеет свой статус и положение. Глава Рода заботится о всех, разрешает возникающие конфликты. Словом, общий Отец.

— А мать? Есть у Рода общая мать?

Ирина кивнула.

— Разумеется. Это старшая супруга Отца.

— С… С… Старшая супруга?!

Русская спокойно улыбнулась:

— А что тут такого? Наши Боги нам позволяют такое. К тому же при такой длительности жизни, причём, нормальной, полнокровной, иметь только одну жену просто невозможно для мужчины. И если он способен удовлетворить все потребности своих женщин, то почему бы и нет?

Ирина вздохнула, потом добавила:

— Проблема в другом. На Руси очень мало женщин. Это началось ещё с Исхода…

— Исход?

Русская вдруг резко поднялась со стула, затем извинилась:

— Прости. Похоже, я слишком разболталась. Если виконт захочет — расскажет тебе сам…

Развернулась, направилась к выходу, оставив данмарку размышлять об услышанном. Ей сказали слишком мало, и, одновременно, слишком много. Но информации никогда не бывает достаточно. И сейчас одни обрывки. Где бы узнать побольше об этой чёртовой Империи?!.

…Три дня пути до располагающейся на другом конце сектора Содружества государстве чёрных рабовладельцев Большое Зимбабве. Что там забыл Зван, было непонятно, но забивать голову пустыми умствованиями ей не пришлось. По распоряжению виконта один из пехотных сержантов натаскивал девушку в спортзале корабля, разрабатывая моторику закачанной ей гипноленты телохранителя высокой персоны. С тренировок Марра буквально приползала, выжатая, словно лимон, падая в кровать своего кубрика. Несколько минут на отдых, душ, еда, сон, и снова тренировка. Безжалостная и беспощадная… Эти трое суток пролетели в мгновение ока. Девушка надеялась, что с прибытием к неграм тренировки закончатся, и она сможет передохнуть, но тщетно. Едва корабль ошвартовался на торговой станции Большого Зимбабве, потому что насколько она поняла, даже безбашенные русские не стали соваться на поверхность чёрных планет, как нагрузки только увеличились. Причём настолько, что она даже не подозревала о своей способности их вынести. Исступлено работая на тренажёрах, раз за разом уничтожая виртуальных нападающих, она совсем потеряла себя в реальности. К её удивлению, сразу после окончания очередной тренировки громадный сержант объявил о том, что она может отдыхать. Ни думая ни о чём другом, кроме сна, Марра добралась до своей каюты, рухнула на койку и проспала больше суток. Проснувшись, привела себя в порядок, затем, поскольку почему то кибер не принёс ей еду, направилась на камбуз, где набрав побольше еды, уселась за свой отдельный столик. К её удивлению, поесть ей одной спокойно не дали. В столовую вошла уже знакомая Ирина, за ней, пугливо озираясь, несмело вошли ещё две девушки. Одна по виду — типичная обитательница Азиатского Альянса, вторая — с европейскими чертами лица, натуральная блондинка, что было редкостью. С неправильными, но милыми чертами круглого личика и татуировкой в виде слёз в уголках громадных зелёных глаз. Одеты обе новенькие были в обычные рабочие комбинезоны. Русская подтолкнула обеих новичков к столу Штокман, заставила их сесть. Те пугливо сжались, а Ира улыбнулась Марре: