Выбери любимый жанр

Страшный Суд. Апокалипсис наших дней - Головачев Сергей - Страница 9


Перейти на страницу:
Изменить размер шрифта:

9

– Так что идите отсюда подобру-поздорову, – заключил старший сержант.

Двоюродные сёстры с явным неудовольствием отошли в сторонку. Одна из них шепнула на ухо другой:

– Я же говорила, пошли другой дорогой.

– Ну кто же знал? Меня всегда здесь раньше пропускали.

– Идём скорей отсюда, – предложила Майя и передёрнула плечами, – а то мне как-то здесь не по себе.

– Ладно, идём, – согласилась Жива.

Взявшись за руки, кузины поспешили вниз той же дорогой, которой и пришли. Жива ничуть не расстроилась от того, что «барсы» не пустили их на Гору. Ведь она знала наверх такие тропки, которые никому не были ведомы, даже милиции.

– А ты что, испугалась этих маньяков? Не бойся, – успокоила кузину Жива. – Чего боишься, то и получишь. Страх имеет свойство материализоваться. Маньяки обычно ходят поодиночке, а нас двое. Как-нибудь прорвёмся.

Майя широко раскрыла глаза:

– Неужели ты их не боишься?

– Это они меня должны бояться, – заверила её Жива. – Помнишь, я рассказывала тебе, что стало с теми придурками в прошлом году?

– Ещё бы! – хихикнула Майя.

Жива её поддержала, и они так звонко обе засмеялись, что это стало слышно даже на посту. Неожиданно из переговорного устройства на груди старшего сержанта сквозь трескотню помех по громкой связи донеслось:

– Тут ещё одно… Из Павловки сегодня псих сбежал… Кадош Георгий … 33 года … отличительная примета – чёрная борода и длинные волосы, стянутые сзади на резинку… воображает из себя Великого инквизитора… по оперативным данным… якобы собирался к вам сегодня на Лысую.

8. Безумный инквизитор

Кадош Георгий Викторович, бывший священнослужитель, имея чин дьякона и имя отца Егория, данное ему в честь святого Георгия Победоносца, был исключён из духовного ведомства за то, что в душевном помрачении дерзнул совершить богослужение вне церкви, но в церковном облачении. Более того, самолично причислил себя к священным инквизиторам, коих православие никогда не признавало.

Безумный инквизитор был задержан на Михайловской площади за то, что прилюдно сжигал на костре многочисленные детские книжки о драконах и ящерах, полное собрание сочинений об очкастом мальчике-маге, а также знаменитую сумеречную сагу о волке-оборотне и вампире-вегетарианце.

– За что? – кричал он представителям закона в то время, когда те, заламывая ему руки, усаживали его в милицейский фургон. – Это же всё еретическая литература! Не меня надо хватать, а тех, кто это издаёт! Мы – священная инквизиция, поэтому как боролись с ересью, так и будем с ней бороться! Люди! Не читайте книг и газет! Не смотрите телевизор! Не пяльтесь в монитор. Весь интернет и все телеканалы в руках сатаны! Именно оттуда смотрит на вас всевидящее око антихриста!

Внезапная перемотка назад, сдвиг, – и… милицейское видео показывает при просмотре, как он, разрывая надвое глянцевые обложки и подкидывая в огонь очередные страницы, взывал к собравшимся вокруг него прохожим:

– Это вам не наивные детские книжечки, это самое настоящее чернокнижие! Через них в души ваших детей вливаются идеи зла и сатанизма! Да сгорят они в адском пламени! Эти книжечки учат тому, что якобы благодаря колдовству и прочим «волшебствам» можно достичь каких-то благих целей. Но это не так. Это обман и лукавая подмена: за красивой глянцевой обложкой скрывается духовная отрава. А чему могут научить вот эти книги… о вампирах и оборотнях? Или эти …о драконах, ящерах и змеях? Только одному! Человечество готовят к приходу антихриста! Этого нельзя допускать! Видите, как хорошо они горят? И это только начало!

Поначалу отца Егория отвезли в ближайшее отделение милиции, где ему было предъявлено обвинение в мелком хулиганстве и предложено было заплатить штраф в размере месячного оклада участкового милиционера. Вместо этого он в ярости разорвал свои чётки, оказавшиеся на самом деле ниткой чёрных пластмассовых бус, и стал метать их под ноги участковых.

На вопрос, что он делает, Кадош Георгий Викторович, 1966 года рождения, безработный, но по совместительству временно исполняющий обязанности священного инквизитора, ответил, что он мечет бисер перед свиньями.

На вопрос, где он видит в отделении милиции свиней, отец Егорий ответил, «а разве вы их не видите?», после чего был отправлен в Павловскую психбольницу для прохождения психиатрической экспертизы.

В приёмном отделении на стандартный вопрос дежурной медсестры, заполнявшей медицинскую карточку, как его зовут, он ответил: временно исполняющий обязанности священного инквизитора На разъяснение медсестры, что – это должность, а не имя, он ответил, что его зовут отец Егорий. На замечание медсестры, что ей нужна полная фамилия, имя и отчество, он пояснил, что священному инквизитору полное Ф. И. О. не полагается.

После детального медицинского осмотра и психиатрического освидетельствования дежурный врач заверил милицию, что это их пациент, поскольку в их полку наполеонов, фараонов и прочих исторических личностей не хватало только священного инквизитора.

Затем отец Егорий был облачён в больничную пижаму и препровождён в палату, где к удивлению медперсонала совершенно не возмущался своим поселением, и вёл себя настолько тихо и смиренно, что даже не потребовалась смирительная рубашка.

В палате для безмятежных больных, рассчитанной на восемь коек, из которых семь уже было занято, он почувствовал себя, как рыба в воде, и сходу принялся проповедовать, усевшись на своей кровати:

– Они захватили нас. Они захватили вас так же, как и меня. И упрятали сюда несмотря на свободу слова и женевскую конвенцию о правах человека. Им всё позволено. Они не боятся бога. Они завладели умами наших правителей и полностью подчинили себе разум людей, превратив их в зомби. Люди перестали думать, люди стали только пить, жрать, потреблять и удовлетворять свою ненасытную похоть.

Подойдя к соседу справа, внимательно слушающего его и одновременно удовлетворяющего себя под простынёй, отец Егорий наложил руку ему на плечо и назидательно произнёс:

– Не поддавайся плотским искушениям. Думай о всевышнем.

Но тот и не подумал прекращать своё занятие.

Сидящий напротив него старичок так прочувствовался его наставлениями, что даже всплакнул от умиления, утирая одной рукой слёзы, а другой рукой – сопли. Отец Егорий погладил его по голове:

– Не унывай.

Но тот в ответ ещё сильнее зарыдал.

Егорий подошёл к следующему больному, добродушному толстяку, беспрерывно лузгающему семечки, и покачал головой:

– Не потакай чреву своему.

Но и тот не послушал его. Выплюнув шелуху на пол, он тут же вновь сунул в рот очередную семечку.

Четвёртый, маленький и плюгавенький, как чёрт из табакерки, выскочил из своей постели и яростно накинулся на о. Егория:

– Да кто ты такой, чтоб здесь выступать? Ты спросил у меня? – толкнул он его в грудь, – ты меня спросил?

– А ты кто такой? – удивился прыти прыща священный инквизитор.

– Иван, – представился низкорослый и напыщенно добавил, – Грозный!

– Уйми гордыню свою, царь! – хорошенько встряхнул его Егорий и поставил на место. – А не то я задушу тебя так же, как ты своего сына.

Иван Грозный, вне себя от злобы и унижения, ни слова больше не говоря, выскочил за дверь.

– Так его! Уже задолбал тут всех, – пожаловался на Грозного его сосед, интеллигентный мужчина в старомодных очках. – Какой вы молодец! – заискивающе поглядел он на о. Егория. – Такой большой и сильный. Хорошо, что есть люди, которые могут поставить выскочку на место. Вы, судя по разговору, прокурор?

– Нет, я священник.

– Вы знаете, батюшка, я тоже когда-то мечтал стать священником. Чтобы наставлять людей на путь истинный. Как я завидую вам и вашему благородному труду.

– Не надо завидовать мне, – улыбнулся ему инквизитор, – я ведь состою в священной инквизиции, и работа моя зачастую бывает не такой уж и благородной.

9
Мир литературы

Жанры

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело