Тьма сгущается - Тертлдав Гарри Норман - Страница 33
- Предыдущая
- 33/230
- Следующая
— Так почему их до сих пор не починили? — дерзко спросил Бембо, надеясь, что ночная темнота надежно скроет его от офицера.
— Да сделали что могли! Видели бы вы их сразу после того, как мы вошли сюда! — И офицер безнадежно махнул рукой, указывая на приземистый амбар, в котором прежде держали скот. Или фортвежских солдат. — Заходить по одному. И смотрите, не подожгите т м ничего!
В бараке худшие опасения Бембо сбылись, но ему уже было все равно — слишком длинным и тяжелым был этот день. Слишком длинным и тяжелым был путь по Альгарве. Жандарм устремился к ближайшим нарам, не заботясь о своих товарищах по несчастью, растянулся на них, засунув под голову вместо подушки свой вещмешок, и моментально заснул.
Наутро в амбаре появились мрачные фортвежцы — они принесли завтрак: хлеб, оливковое масло и терпкое красное вино. Следом за ними явился другой офицер и раздал жандармам карты районов патрулирования в Громхеорсте.
— Дела у нас идут отлично, — обрадовал он новое пополнение. — Вы только держитесь маршрутов, и все будет в порядке.
Никаких других советов он не дал.
Так и не насытившись, не приняв ванны и даже плохо понимая, куда идти и что делать, Бембо был выпихнут на улицы Громхеорта. Фортвежцы в длинных кафтанах смотрели сквозь него, словно его и вовсе не существовало. Кауниане пробегали мимо, не поднимая голов. Ну хоть с этими что-то понятно. И правильно их тут так прижали.
Никто и не пытался совершать противоправных поступков. Оказывается, здесь гораздо спокойнее, чем в родном Трикарико. Здесь и отставной козы барабанщик мог бы спокойно служить жандармом. Да кто здесь, в покоренной стране, посмеет хоть рот открыть? Вот только самому провоцировать ничего не следует. Неприятности никому не нужны.
Нагуляв аппетит, Бембо зашел в первую попавшуюся таверну и заказал омлет, но хозяин сделал вид, что не понимает по-альгарвейски. Бембо нутром почувствовал, что тот притворяется, и зарычал на беднягу, гневно потрясая дубинкой. Омлет тут же появился на столе. Раньше Бембо никогда не снисходил до того, чтобы попробовать фортвежский сыр, но раз уж сподобился… Оказалось, не так уж плохо. Довольно потирая сытое брюхо, Бембо снова вышел на улицу.
— А деньги? — завопил хозяин. Выходит, хоть что-то в альгарвейском он кумекал.
В ответ Бембо только расхохотался: если уж он не платил в Трикарико и никогда не будет, если вернется домой, то какого рожна он должен платить здесь, в стране, поставленной на колени альгарвейским мечом. Да и что эти фортвежцы могут ему сделать? Да ничего!
Он прищелкнул пальцами и спокойно зашагал по улице, продолжая обход.
Леофсиг всегда считал, что холодная ванна летом гораздо приятнее, чем в другие времена года. Сегодня, прежде чем вернуться домой, он решил наведаться в общественные бани Громхеорста и смыть с себя трудовой пот и осевшую за день дорожных работ пыль. Швырнув банщику монетку, он бросил рубаху на ближайший свободный крюк и голышом порысил туда, где его ждали бассейны и фонтанчики для омовения. Но, прежде чем окунуться, все же попробовал большим пальцем ноги воду в бассейне.
— Нормальная температура, — приободрил его какой-то мужчина. — Могла быть и холоднее, как, например, позавчера — бр-р-р!
— Нормальная! — отозвался Леофсиг и скользнул в воду. И тут же с головы до ног покрылся мурашками. Да, здорово он сдал за это время!
Задерживаться на глубине в этом холоде не было ни малейшего желания, не то что прежде, в те безмятежно-счастливые времена! Он вылез из бассейна по ступенькам и направился в мыльню.
Мыло тоже было совсем не такое, как до войны, — вонючее и плохо пенившееся. Да еще щипалось щелоком до невозможности: намылил руку и чуть не взвыл.
В помывочной возвышался огромный бак. Леофсиг подхватил шайку, больше похожую на дуршлаг, наполнил ее водой и быстро подвесил на крюк над головой. Тоненькие струйки полились вниз, смывая с тела мыло и грязь. Если постараться, то вполне можно обойтись одной шайкой. Но сегодня Леофсиг использовал аж две.
За кирпичной стеной мылись женщины, и, как любой нормальный громхеортец, молодой человек представил себе эту стенку прозрачной. Стоило ему мысленно увидеть Фельгильду во всей ее красе — обнаженную и мокрую, как вода тут же показалась ему гораздо теплее. А когда он представил себе ее визг, когда она обнаружит, что стена стала прозрачной, то не смог удержаться от смеха. Оставив шайку следующему клиенту, Леофсиг вышел в залу и взял полотенце из рук старого каунианина. Сколько он себя помнил, этот банщик всегда служил здесь. Да, похоже, и его отец всю жизнь брал полотенца из рук того же старика.
Леофсиг вспомнил, как он когда-то, в далекой своей юности, сказал отцу:
— Похоже, этот старикашка подает здесь полотенца со времен Каунианской империи.
Отец тогда рассмеялся, но тут же по своей извечной привычке уточнять все и вся на свете, добавил:
— Увы, нет. Мыться совместно — это скорее фортвежский или разве что еще ункерлантский обычай. У кауниан это было не принято.
Чувствуя себя вымытым до блеска, Леофсиг швырнул полотенце в корзину для грязного белья и направился к входу за своей рубахой. Но как противно было натягивать ее на себя — какая же она пропотевшая и вонючая! Но он же не зувейзин какой-то, чтобы голышом шлепать по улицам Громхеорста! «Как я изменился с тех пор, как вернулся домой!» — подумал он.
Но буквально через пару кварталов его остановил толстый альгарвеец в непривычно коротком килте и задал вопрос на своем языке.
— Я не знаю ваш язык, — ответил молодой человек по-фортвежски. Это было не совсем правдой, но, с другой стороны, он ведь, как его брат Эалстан и кузен Сидрок, не изучал этот язык в школе. Но и рыжик его не понял, это было сразу видно. Тогда Леофсиг перешел на каунианский: — А теперь вы меня понимаете?
Но едва слова слетели с языка, как он осознал, какую кошмарную ошибку допустил. Альгарвейцы презирали всех кауниан и все, что было с ними связано. Но тут рыжик, запинаясь и зажевывая слова, ответил:
— Мало понимать. Не использовать никогда… после… со школьные года.
И, вспомнив нужное слово, он широко улыбнулся.
- Предыдущая
- 33/230
- Следующая
