Потанцуй со мной - Райс Луанн - Страница 32

— У меня нет чего-то необходимого, желанного или ожидаемого, — сказала Хлоэ.

— А? — Мона прикинулась дурочкой.

— Не знаю я, что не так. Я рада, что Джейн заехала.

— Да, она милая.

— Как ты думаешь, почему она вернулась за пирожным: ведь она испекла их…

Мона хитро усмехнулась.

Хлоэ взяла крем и жестом попросила Мону намазать ей спину. При этом она вопросительно посмотрела на подругу:

— Что?

— Два слова: дядя Дилан.

— Думаешь, он ей нравится?

Мона кивнула, растирая крем по плечам Хлоэ:

— Девушка всегда чувствует свою соперницу. Меня раздражает то, как он на нее смотрит.

Хлоэ застыла. По двум причинам это информация взволновала ее. Во-первых, она точно не знала, как отнестись к тому, что ее дядя как-то особенно смотрит на другую женщину. Не то чтобы Хлоэ очень нравилась тетя Аманда — та была довольно холодной и к тому же жутким снобом, если говорить правду. И все знали, что она крутила роман с игроком в поло из Палм-Бич, предав дядю Дилана и разбив сердце Изабелл. Но Хлоэ не любила перемены, и она не знала, что будет, если ее дядя вдруг станет кому-то близок в романтическом плане.

Но другая причина была связана с Джейн. У Хлоэ было ощущение, что Джейн приезжала в палатку, чтобы увидеть ее, Хлоэ. Ей очень нравилось то, как Джейн ей улыбалась — как будто она смотрела на нее и видела только самое лучшее. Не как учителя, всегда делающие замечания, пытающиеся изменить тебя в лучшую сторону. И не как родители, только и ждущие, когда же ты допустишь ошибку, чтобы дать тебе понять, насколько они разочарованы…

Нет, казалось, что она просто нравится Джейн. Она ничего не хотела взамен: не требовала выполнения домашней работы, не пыталась уговорить есть мясо, не просила ее поступить в престижный колледж, не заставляла убирать комнату. Это было приятно. Джейн, конечно, была слишком старой, чтобы стать ей настоящим другом, это напоминало дружбу с тренером или матерью детей, за которыми ты присматриваешь. Дружба, зовите ее как угодно, безо всяких условий.

Это такая редкая вещь, подумала Хлоэ, глядя на Мону. Даже ее лучшая подруга чего-то от нее ждала. Хлоэ должна была звонить ей и рассказывать новости, делиться своими секретами, должна была ходить с ней в кино по пятницам и субботам. Этого достаточно, чтобы вымотать человека.

Вдруг они услышали какой-то ревущий звук. Сердце Хлоэ начало громко стучать, она почувствовала, как сжимается ее желудок при приближении работающего мотора.

— Кажется, мотоцикл, — заметила Мона.

Хлоэ поправила свой купальник.

Он вырулил из-за угла. Его светлые волосы сияли на солнце, глаза были теплого, золотисто-зеленого цвета. Было жарко, так что он оставил свою кожаную куртку дома и был в одной футболке. Правое предплечье украшал дельфин. Запястье было перевязано. У его мотоцикла не было подножки, поэтому он прислонил его к забору.

— До свидания, Гилберт Альберт, — прошептала Мона, прощаясь с мальчиком, в которого Хлоэ была влюблена, во всяком случае, она так думала, до этого времени.

— Привет, — сказал Зик.

— Привет, — откликнулась Хлоэ. Она не могла перестать улыбаться. Она видела, как он разглядывает ее купальник. Розовый выцветший лифчик от старого бикини, но он ей действительно шел и показывал, что у нее есть грудь. На ней были обтягивающие шорты выше колена. Ей удалось немного загореть с первой их встречи, настолько, насколько позволяла местная погода в апреле.

— Мило, — воскликнул парень, глядя на вывеску с дельфином.

— Это чтобы отпугивать акул, — пояснила Хлоэ.

— Дельфины правда это делают? — спросила Мона, — охотятся на акул?

— Ага, — сказал он.

— Это странно, — задумчиво протянула Мона, — если учесть, что у акул есть зубы и они всего лишь машины для убийства, а дельфины просто плавают и выглядят очаровательно.

— Они ударяют акулу в живот своим носом, — сообщил Зик.

— Приятно познакомиться, — сказала Мона, закатывая глаза.

— Ой, — смутилась Хлоэ, — Зик, это Мона. Мона, это Зик.

«Привет», — сказали они одновременно. Но хотя Зик говорил «привет» Моне, Хлоэ чувствовала, что он смотрит на нее. Ей стало жарко, и в ушах звенело, как будто бы он взял ее за руку.

— Ты когда-нибудь видел, как они все это делают? — спросила Мона; Хлоэ знала, что она имеет в виду дельфинов.

— Да, — ответил он, — прошлым летом. Когда катался на серфинге на Фёст-Бич. Мы внезапно увидели плавники.

— Плавники? — переспросила Хлоэ.

— Акул, — пояснил он.

— О, дерьмо, — выдохнула Мона.

В этот момент рядом с палаткой притормозила проезжавшая мимо машина. Она притормозила, но не остановилась. Хлоэ призналась себе, что она даже была этому рада.

— Ага, — сказал Зик, — их мало, но все равно…

— Большие белые? — спросила Мона, напевая музыку из фильма «Челюсти».

— Нет. Они редко появляются в Род-Айленде. Голубые акулы. Они не едят людей, но могут нанести серьезные повреждения доске. Или ноге.

— И что случилось? — спросила Мона. Хлоэ была рада, что она задает вопросы. Все что могла делать сама Хлоэ, это смотреть в зеленые глаза Зика, так же, как он смотрел в ее.

— Дельфин помог нам. Он играл неподалеку. Мы его уже видели, он плавал там около недели. И вдруг он вынырнул из воды, одним большим прыжком, затем издал такой звук…

— И нырнул, — подсказала Мона, как будто бы Хлоэ не читала «Моби Дика» в школе.

— …и он воткнулся носом в самую большую акулу. Прямо выкинул ее из воды. Мы увидели только ее белый живот.

— Он прогнал ее? — спросила Хлоэ.

Зик кивнул:

— И ее, и всех ее друзей.

— Боже, у тебя опасная жизнь, — строго сказала Мона, — аварии мотоцикла, атаки акул.

— Его дельфины защищают, — сказала Хлоэ.

— Да, — откликнулся Зик. Он стоял так близко к Хлоэ, что она чувствовала запах апельсинов и кокоса его тропического крема от загара. Она могла видеть соленые кристаллики на его бровях и светлые волоски на руках. Слово «обделенная» больше не требовалось. Она почувствовала, как он берет ее за руку. Их пальцы переплелись, и она поняла, что это такой способ сказать ей, что она была его дельфином.

И внезапно она почувствовала, что он принадлежит ей.

— Так куда, ты говоришь, ты ездишь? — спросила Маргарет, глядя на Джейн.

— Она не сказала, — напомнила Сильви. — Она такая загадочная.

— Непостижимая, — улыбнулась Джейн.

Маргарет улыбнулась в ответ. Джейн выглядела сегодня так мило. На ней была длинная черная юбка и прозрачная голубая рубашка, подходящая к ее глазам, сияющим, как два сапфира. Ее волосы были забраны наверх, она заколола их за ухом красивой заколкой. Сильви, с другой стороны, сидела в кресле-качалке, в черных штанах и выцветшей желтой футболке. Она склонилась над своей вышивкой, полностью сконцентрировавшись.

— Ты испортишь себе глаза при таком свете, — заметила Маргарет.

— Я все вижу.

— Девочки, вы никогда не заботитесь о своих глазах. Не думайте, что я ничего не замечала. Стоит мне поцеловать вас на ночь, и едва я выхожу за дверь, вы уже достаете книжки и карманные фонарики.

Джейн приподняла брови, но Сильви даже не взглянула на мать.

— Ты сердишься, да? — спросила Маргарет.

— Нет. Почему я должна сердиться? — Сильви удивленно вскинула брови.

— Потому что сегодня вечер пятницы, и ты проиграла подбрасывание монетки. Твоя сестра сегодня идет на свидание, а ты вынуждена сидеть со мной дома. Почему тебе просто не отправить меня в дом, где обо мне будут заботиться другие?

Теперь Сильви подняла голову. Она выглядела расстроенной, даже паникующей. Маргарет ощутила вспышку вины за свои манипуляции, но она хотела привлечь внимание Сильви. Джейн застыла, как дикое животное в свете фар. Маргарет почувствовала, как у нее дрожит подбородок. Хотя она старалась только произвести эффект, эмоции были настоящими.

— Ты должна бы пойти куда-нибудь с Джоном сегодня, — сказала она. — Он такой прекрасный человек и отличный учитель… а вместо этого ты сидишь со мной дома.