Сэнгоку Дзидай - Вязовский Алексей - Страница 22

Остаток вечера прошел быстро. Я пригубил красного вина (кислятина страшная), отказался от копченого окорока и сухарей (еще подхвачу что-нибудь), пропихнул идею открытия торговой фактории португальцев в Тибе. Мол, храм строить долго, а зарабатывать на «неокрепших» душах моих подданных можно уже сейчас. Попутно сделал обширный заказ. Священник вполне себе совмещал функции торговца и с оживлением начал читать мой список необходимых товаров. Чего там только не было. Семена пшеницы, овощей (томатов, картошки — благо Южная Америка уже открыта), компасы, линзы, зеркала, порох, ружья и еще около ста наименований! Я собирался плотно заняться животноводством. Попросил привезти из Китая и Кореи свиней, коров разных пород. Для химической лаборатории нужна была ртуть, свинец, графит и еще множество различных веществ. Я постарался как можно четче выписать их названия, дав подробное описание.

Закончили мы с иезуитом уже почти ночью. Завтра с утра надо определяться с советом старейшин и я откланявшись, заспешил в замок. Мои охранники зажгли факелы и наш отряд бодрой рысью поскакал по опустевшим улицам Тибы. Впрочем ехать нам пришлось недолго. На одном из перекрестков навстречу нашей группе выплеснулась толпа каких-то оборванцев. Человек тридцать разношерстно одетых самураев с мечами и косичками плотно перекрыли все выходы. Я оглянулся — сзади тоже появились фигуры людей. Засада!

Моя охрана тоже это поняла и воины-псы начали готовиться к сватке. Шесть человек, как мало! Самураи зашелестели вынимаемыми из ножен клинками, кое-кто начал подвязывать рукава кимоно. Эмуро Ясино подал лошадь ко мне и произнес:

— Господин, беспокоиться не о чем, это ронины.

— Да, их тут человек сорок! — хорошего же себе начальника охраны я выбрал. Семь человек вместе со мной против сорока — беспокоиться, конечно, не о чем!

— Здесь все кроме меня и вас, из ордена Яцуфуса!

Я посмотрел в лицо Эмуро — оно было абсолютно спокойно и даже расслаблено.

— Ну, посмотрим, с чем едят этих псов — попытался пошутить я.

Тем временем навстречу нам вышел предводитель этой банды. Волосы и борода у японца торчали во все стороны, глаза чуть навыкате равнодушно смотрели сквозь нас. Мечи ронин доставать не спешил и руки держал скрещенными на груди. Надменный сукин сын. Неужели ты думаешь, что дело сделано?

— Эй, вы! — лениво процедил бандит — за проход по этой улице надо платить!

Я заставляю Тиячи сделать пару шагов вперед, вытаскиваю из-за пояса несколько монет и бросаю на песок перед ногами ронина. Тот на секунду отвлекается, его взгляд провожает золотые овалы, а я в тот же момент втыкаю шпоры в бока лошади. Кобыла почти с жалобным ржанием делает огромный скачок вперед и грудью сбивает с ног волосатого японца. Вслед за мной рывок совершает охрана и мы почти одновременно врубаемся в строй бандитов.

Воины-псы с такой скоростью наносят удары, что их мечи превращаются в размытые стальные дуги. Во все стороны летят отрубленные куски тел, кровь и мозговая жидкость. Ронины используют необычную технику, работают парами, выскакивая из-за спины друг друга и целя в корпус всадников, не трогая коней. Мои самураи искусно управляют лошадьми коленями и успевают парировать выпады с обеих сторон. Я тоже выхватываю катану, отражаю чей-то удар справа, уклоняюсь от укола копьем слева и дав шпоры Тиячи вырываюсь из ревущей толпы. Рву поводья, поворачивая лошадь обратно, и слышу мощный крик «Сатоми»!

Оглядываюсь и вижу, что по улицам бегут и скачут мои самураи дзикисадан. Во главе войска мчится генерал Хиро, его правая рука Танэда и мой верный, но тормознутый мацукэ.

— Вы в порядке, господин?! — первым подскочил ко мне Мураками — Как только я узнал, что в городе объявилось много странных паломников Нитирэн-сю, я тут же поднял тревогу.

К этому времени воины-псы уже успели уполовинить ронинов, а те увидев подмогу, попытались разбежаться. Как бы не так. В воздухе засвистели стрелы и мне пришлось громко кричать, чтобы остановить избиение и получить хотя бы парочку пленных. На земле остается тридцать два тела, все шесть самураев моей охраны, слава богу, живы.

Как оказалось, Мураками вполне владел методами экспресс-допроса в полевых условиях. По моему указанию он схватил волосатого предводителя, который уцелел в схватке и начал ломать ему пальцы. Тот исходил криком, но держался. Однако, после того, как мои самураи накалили кинжал в пламени факела и приставили к глазу — бандит поплыл. Оказалось, что на меня напал специальный элитный отряд Огигаяцу под командой Цукахара Бокудена.

Услышав это имя, мацукэ закричал от ярости, выхватил короткий меч и попытался ударить Бокудена в грудь. Один из охранников успел перехватить руку Мисаки, после чего его тут же повалила на землю соседние самураи. Пару минут каши молы и обезоруженный Мураками поднят на ноги.

— Ты что творишь! — набросился я на мацукэ.

— Господин, Цукахара Бокуден — это… это… — начал запинаться «писатель» — Убийца вашего отца. Именно он возглавлял яри-самураев Огигаяцу у озера Сакано!

Вот это новость! Я присел возле изломанного тела Цукахары, рядом опустился Хиро-сан.

— Это правда?! — спросил я, глядя в затуманенные болью глаза Бокудена.

Тот не выдержал моего взгляда и отвернулся. Генерал начал громко ругаться, а его заместитель Танэда Цурумаки вытащил кинжал и отрезал косичку у Бокудена. То же самое он сделал с двумя другими оставшимися в живых бандитами.

— Вы, не самураи, вы ксоо сифилического торговца-эта — бушевал Хиро-сан — Как вы могли посрамить честь предков, скрывать лицо и прятаться, чтобы напасть из-за угла!!

Из дальнейших допросов выяснилось, что отряд, напавший на моего отца разделился. Несколько человек повезли тело и голову Сатоми Ёшитаки порадовать своего дайме, остальные, переодевшись монахами и паломниками решили закончить дело, т. е. убить меня. Для этого они четыре дня пешком пробирались в Тибу и как только вошли в город, им тут же повезло — новый дайме собственной персоной шпарит на встречу. Я в подобное везение не очень верил и приказал арестовать маму-сан из Ивового Мира, о которой упоминал Мураками. Сам мацукэ находился в невменяемом состоянии — поэтому дальнейшие разбирательства, которые мы перенесли в подвалы замка, пришлось вести мне лично.

Новые допросы выявили совсем неприглядную картину. Самураи Бокудена через маму-сан были в сговоре с моим дядей, которые не хотел пачкать свои руки в моей крови и собирался устранить меня с помощью гвардейцев Огигаяцу. Наводчицей и координатором должна была сработать владелица чайного домика, где собирался прятаться отряд Цукахары. Все бы хорошо, но я своей провокацией нарушил планы заговорщиков и убил дядю. После чего мама-сан выслала несколько слуг на главную дорогу — встречать переодетых гвардейцев. Слуги увидели меня въезжающим в Тибу и спустя несколько часов, какое совпадение, подошли «паломники».

До кучи я приказал пытать носатого охранника дяди, который попал к нам в плен. Сисидо Байкин оказался крайне любопытной личностью. Во-первых, подтвердилось его пиратское происхождение. Сисидо вел свой род от легендарного вако Хито Байкина, наводившего ужас на все море Эдо. Базировалась флотилия пиратов в заливе Ава, что в дядюшкиной провинции Кадзуса. Ёшитойо знал о морских разбойниках и даже имел долю от их набегов. Во-вторых, Сисидо Байкин был резидентом Ходзе в Кадзусе, о чем дядюшка и не догадывался. А шпионом он стал случайно, попав в плен во время одного из рейдов. Мацукэ Ходзе благоразумно не стали распинать вако, а предложили ему взаимовыгодное сотрудничество. Втереться в доверие Ёшитойо Сатоми и ненавязчиво контролировать его действия на поприще нового дайме клана. Завербовали Сисидо очень просто — вместе с ним в плен к Ходзе попал его брат, который и остался в клановой тюрме как залог верности нового шпиона.

Что делать с пиратом я в тот день, так и не решил. А вот Бокудена и оставшихся гвардейцев Огигаяцу я приказал на следующий день казнить. Публично.