У каждого своя война - Тюрин Виктор Иванович - Страница 37

Прошло двое суток, как они уехали. По моим расчетам фуражиры должны были прибыть только завтра, поэтому, когда мне доложили, что приближается обоз с продовольствием, нетрудно было сделать вывод: что-то случилось. Впрочем, гадать здесь не приходилось, так как единственной причиной быстрого возвращения могло стать только приближение врага.

Не успели простучать копыта лошадей замыкающей обоз пары всадников по мосту, как жалобно заскрипели цепи, поднимающие мост. За эти два дня помимо прочих дел мне пришлось отлаживать караульную службу, потому что восемь личностей, числящихся солдатами гарнизона, были больше похожи на беременных уток, пережравших винных ягод, чем на бравых вояк. Уже в первую ночь я застал одного из этих горе-солдат на посту спящим, после чего приказал выпороть его на замковом дворе прилюдно, в назидание остальным. В результате остальные солдаты-итальянцы начали нести службу, как, и положено солдатам, но у меня не было к ним веры, поэтому я приказал выставлять третий караул – из англичан.

Помимо солдат в замке жил управляющий с женой и дочерью, а также двое слуг, весьма преклонного возраста. Пришлось озадачить своего телохранителя еще одной просьбой: найти среди местного населения людей, согласных на службу в замке. Судя по семейству, сидевшему в одной из телег, телохранитель их нашел.

Только я сошел с крепостной стены во двор, как ко мне подошел Джеффри. Его короткий доклад подтвердил мои опасения. За двое суток они объехали пять деревень и собирались ехать дальше, как из дальней деревни прибежал крестьянин и сообщил, что в сторону замка движется большой отряд солдат. Опытный вояка не стал выяснять, кто они, а сразу повернул обратно.

– Если это те, о ком думаю, то уже завтра они будут под стенами замка, – прикинул я.

– Скорее всего, Томас.

– Хорошо. Тогда давай займемся подготовкой к приему гостей. Для начала позови ко мне Черного Дика и Тома Егеря.

И тот, и другой, были солдатами, подходящими к работе наемника с той холодной практичностью, на которую не влияют ни личные пристрастия, ни человеческие чувства. Убивать людей было их работой, которую они старались выполнять четко, с полной отдачей, не давая врагу ни малейшего шанса. Они оба были из той породы солдат, которая никому не дает пощады, но и сама на нее не рассчитывает. Я не был с ними в деле, но благодаря своему опыту, мог определить: есть ли в человеке бойцовские качества или нет. Так вот, в них было все, что нужно бойцу: сила, стойкость, храбрость и уверенность в себе. К сожалению, все эти качества не могли дать гарантию в их стопроцентной надежности и преданности. Если мой телохранитель был предан мне до конца, то от них можно было ожидать чего угодно, даже прямого предательства. Когда они поднялись на крепостную стену, я некоторое время испытующе смотрел на них в попытке уловить намек на неискренность или двуличность.

Сухие и строгие черты лица, ничего не выражающий взгляд и налитое силой поджарое тело латника резко контрастировали с круглым румяным лицом и бугрившейся мышцами атлетически сложенной фигурой лучника. Несмотря на его пухлое лицо, более подходящее булочнику или молочнику, в глазах лучника легко читалось нечто похожее на скрытую угрозу, которая может стать реальной в любой момент.

– Вы уже знаете новости? Оба командира в ответ кивнули головами.

– Насколько я могу предположить, нам придется иметь дело с солдатами правителя Мантуи Франческо Гонзага. Том, ты уже год в Италии. Ничего не можешь сказать про них? Или слышал что?

– Ничего! Но думаю, они ничуть не лучше других солдат – итальянцев, любителей выпить вина и поволочиться за женщинами. В этих делах – лучше их нет!

– Ты осмотрел запасы стрел в арсенале?

– Сэр! В лучшем случае можно использовать только треть из них. Сейчас мои парни этим занимаются отбраковкой.

– Дик, ты говорил, что у тебя есть несколько парней, которые могут стрелять из арбалета?

– Есть, сэр!

– Пусть возьмут в арсенале арбалеты и потренируются.

– Хорошо, сэр!

– Вопросы ко мне есть?

– Есть. Как насчет жалования, сэр?

– Я выплачу вам сегодня вечером деньги вперед! За две недели, начиная с того дня, как принял вас на службу!

– Хорошая новость, сэр! Вид золота, так же как вино или хорошая схватка, горячит кровь, придавая нашей жизни более пикантный вкус!

Я удивленно посмотрел на лучника, который сумел высказаться столь изысканно, словно он придворный, но ничего говорить не стал. После того, как они ушли, я стал смотреть во двор. Для населения замка встреча обоза стало каким-то подобием праздника. Ржанье лошадей, мычание скота, крики, смех наполняли внутреннее пространство двора, изредка отдаваясь эхом от каменных стен. Неожиданно раздался звонкий лай щенка, а вслед ему послышался веселый девичий смех. Эти люди умели так радоваться простым вещам, что мне оставалось только позавидовать им. Пробежав взглядом по толпе, невольно задел взглядом ряд окон дворца. В этот самый миг в одном из окон штора отдернулась и из-за нее выглянула хозяйка замка. Несколько мгновений она с любопытством наблюдала за жизнерадостной толпой, но, заметив мой взгляд, сердито нахмурила брови, затем резко задернула штору.

Теперь пришла моя очередь нахмуриться. Вчера вечером у нас состоялся не совсем приятный для нас обоих разговор.

– Графиня, я пришел вернуть вам залог, который вы мне когда-то вручили, – с этими словами я протянул ей ее сетку для волос.

Видно ей была дорого это украшение, потому что она схватила его прежде, чем осознала свой поступок. Спохватившись, спросила:

– Что это значит?

– Пришел поменять вашу безделушку на деньги.

– У меня нет сейчас денег, капитан! И вы это знаете! Как знаете и то, что в письме к своим управляющим я просила деньги! Но сколько они могут собрать? Или вы хотите мне предложить переплавить серебряную и золотую посуду?!

– Нет, я не за этим пришел. У меня есть с собой немного денег, и я смогу выплатить жалованье солдатам за две недели. Но если осада затянется,…

– У вас есть деньги и вы молчали?! Ладно! Как бы то ни было, это решает дело! По истечении двух недель осады, я согласна платить вашим солдатам… вдвое больше за каждый день. Но вы должны мне пообещать удерживать замок до подхода моих вассалов! Это мое главное и основное условие! Думаю, что не так уж много от вас хочу. А ту сумму, которую вы заплатите сегодня своим солдатам, я верну вам вдвойне. И еще, капитан, я бы не хотела ставить наши отношения только на основе денег.

– Очень интересно. Продолжайте, милая графиня. Внимательно вас слушаю.

Не знаю, что она нашла в моих словах или тоне, но щечки ее слегка зарделись

– Вы не поняли меня, капитан! Я имела в виду вашу честность по отношению ко мне, как к вашей госпоже.

– Я так и понял, но мне непонятно другое. Раз вы уже взяли с меня клятву, что вам еще нужно?

– Капитан, вы далеко не дурак, каким пытаетесь прикидываться и прекрасно меня поняли! А теперь идите!

– Ухожу, моя госпожа.

Сейчас, стоя на крепостной стене, я вспомнил этот наш разговор. Я также осознавал, что взял на себя обязательства не столько перед графиней, сколько перед людьми, живущими и защищающими замок. Глядя на беззаботное веселье, царившее во дворе замка, я неожиданно почувствовал всю тяжесть ответственности за их здоровье и жизни. Это новое ощущение никак нельзя было назвать приятным.

«Гм. Как-то оно… не так. Впрочем, как будут говорить в будущем: куда на хрен денешься с этой подводной лодки? Так насколько хватит привезенного продовольствия? И как отбивать штурм, если такой случиться? Блин! Кругом одни вопросы и ни одного ответа!».

Я оказался в ситуации, с которой никогда не сталкивался. Во-первых, я ничего не знал о противнике. Во-вторых, понятия не имел, как защищать замок. В-третьих, хозяйственные проблемы. В-четвертых, у меня не было полной уверенности в собственных солдатах. В этом мире вместе с честью и отвагой прекрасно уживались подлость и предательство. За время своего пребывания в Средневековье мне неоднократно пришлось в этом убедиться, поэтому не питал особых иллюзий на этот счет. Был у меня еще один, личный для меня, вопрос, с которым я обратился к человеку, которому всецело доверял.