Шерлок Холмс и Священный Меч - Томас Фрэнк - Страница 18

• Предыдущая
• 18/53
• Следующая

Я и в самом деле слушал все их беседы, хотя дело обернулось совсем не так, как я предполагал.

Едва я зашел в свою спальню и шаги прислуживавшего мне Дули замерли в конце коридора, как случилось нечто совершенно непредвиденное, я даже едва не подпрыгнул от удивления. Невесть откуда раздался голос, причем голос знакомый, что, к сожалению, я не сразу осознал.

– Здесь нет посторонних, сэр?

Я не мог вымолвить ни слова, остолбенев от неожиданности, и, приняв мое молчание за знак согласия, из-под кровати выкатился Тощий.

– Силы небесные! Как ты здесь оказался, Гиллиган?

– Мистер Холмс велит вам действовать. У него нюх на такие вещи, и он считает, что действовать надо именно сегодня.

Я не стал спрашивать взломщика, каким образом он проник в спальню. С его опытом забраться в деревенскую усадьбу не представляло никакого труда. К чести моей будь сказано, я ответил ему совершенно деловым тоном.

– Что мне следует делать?

– Погодите немного, пока хозяин дома не завалится спать. Затем спуститесь вниз, скажите дворецкому Дули, что отправляетесь на прогулку, проберитесь в конюшню и оседлайте пару лошадей. Возвратитесь назад, и когда дворецкий…

– Дули.

– …запрет дом на ночь, наденьте костюм для верховой езды и ждите здесь. Мистер Холмс предполагает, что ночью будет настоящая катавасия, много беготни: в суматохе вы сможете незаметно выскользнуть из дома и найти лошадей. Выезжайте на главную дорогу, но держитесь подальше от деревьев.

– Что потом?

– Направляйтесь прочь от дома. Вас встретит мистер Холмс.

– Он уже здесь?

– Недавно приехал. Желаю удачи.

Гиллиган прислушался, приоткрыв дверь, затем тихонько выскользнул и был таков.

Некоторое время я сидел на кровати, одолеваемый сонмом размышлений. Холмс предупреждал, что мне отведена важная роль в разворачивающейся драме: так, видимо, оно и случится. Я, правда, решил, что роль для меня выбрана неподходящая. Ночная тревога. Скачущий по сельской местности явно отяжелевший врач, ни дать ни взять сторонник злополучного Стюарта, удирающий от пуритан. Как бы драма, о которой говорит Холмс, не превратилась в комический фарс!

Самолюбие, однако, не позволяло мне пасть духом, и я решительно отбросил мысль о позорном фиаско. Холмс видел во мне смелого любителя приключений, и я готов выйти на подмостки – в самую середину, – выступить как можно лучше, хотя меня так и подмывало забраться, как Гиллиган, под кровать и завернуться с головой в одеяло.

Выждав достаточно долго, я спокойно спустился по главной лестнице и прошел в заднюю половину дома. Дули я нашел в буфете, примыкающем к большой столовой. При моем появлении он спрятал экземпляр «Ля ви паризьен» и услужливо отпер заднюю дверь. Оказавшись в освежающем вечернем воздухе, я неторопливо двинулся, как бы наугад, пока не оказался на достаточном расстоянии от дома. После этого кратчайшим путем я поспешил к конюшням. Никого из грумов здесь не было, и я спокойно взял из кладовой все необходимое.

Отыскав стойло Фанданго, я, прежде чем набросить на нее узду, тихо заговорил с лошадью, чтобы она привыкла к моему присутствию. Затем вывел ее из стойла, надел и закрепил седло. Остальные лошади недовольно фыркали и тихо ржали, но я не обращал на них внимания, не без основания надеясь, что меня никто не заметит. А если и заметят, то тоже ничего страшного. Затянув подпругу, я закрепил повод у соседнего стойла, полагая, что стоявшая рядом лошадь, успокоенная видом Фанданго, не будет сопротивляться. Так оно и вышло. Оседлав обеих лошадей, я отвел их обратно в стойла. Вся эта операция заняла не более пятнадцати минут, и когда я постучал с черного хода. Дули, не раздумывая, впустил меня. Испытывая значительное облегчение при мысли о том, что я успешно выполнил первую часть задания, я возвратился в спальню, ожидая сигнала к началу второго акта.

Сидя в кресле, я приготовился к мучительному томлению в неизвестности, которое в подобных ситуациях бывает особенно непереносимым. Еще не так давно я наслаждался мирной атмосферой наших уютных апартаментов на Бейкер-стрит, и вот я уже в Суррее и даже не представляю, с кем мне суждено столкнуться. Дело-то начиналось довольно прозаически! Но внесение покойного отца нашего клиента в список действующих лиц драмы ввело в нее мрачные, даже зловещие мотивы.

Тут я вспомнил об агенте Майкрофта, который умер в нашем присутствии. Это странное событие, казалось, не имело никакой связи с вторжением Дитса в наши апартаменты, но, хорошо зная Холмса, я не сомневался, что он придерживается другого мнения. Все это как будто бы имело весьма отдаленное отношение к пребыванию некоего Джона Г. Ватсона в Суррее, но раздувающиеся ноздри Шерлока Холмса свидетельствовали, что он уже взял след.

Пришлось отмести все эти размышления мыслью о необходимости собраться с силами. Мне вот-вот предстоит действовать, я вскочил и принялся надевать костюм для верховой езды.

Затем, устроившись в кресле поудобнее, я наконец задремал, но тотчас вскочил, заслышав громкий шум. Снаружи доносились громкие обеспокоенные, а затем и полные ужаса крики. В комнату проник запах дыма, и мне даже пришла в голову смехотворная мысль, что это Холмс раскуривает свою трубку. Однако запаха табака я не почувствовал. У лестницы дым стал гуще. Боже праведный! Пожар!

Выбежав из ближайшей ко мне боковой двери, я увидел над конюшнями с рысаками огромные языки пламени. Как ни странно, но в этой суматохе и беготне я остался один. Все обитатели усадьбы отчаянно боролись с огнем, пытаясь спасти редких животных.

Я уже хотел было присоединиться, но во время вспомнил наставления Холмса и кинулся к конюшне для верховых лошадей. Направляясь к Фанданго, я слышал со всех сторон ржание и фырканье, ибо охваченные возбуждением и страхом животные нервно метались по стойлам. К счастью, запах гари ветер относил в сторону, не то они могли бы стать неуправляемыми. Мое появление, казалось, успокоило гнедую кобылу, я вывел ее из стойла, а затем взял за поводья другую лошадь.

С неожиданной для себя ловкостью и силой я вспрыгнул на Фанданго. Двинувшись вперед, повел второе животное за собой. Стоило нам выбраться из конюшни, как Фанданго сразу же почуяла поблизости огонь. Я пустил ее вокруг усадьбы, и она поскакала во весь опор, так взбрыкивая, что у меня стучали зубы. Обогнув усадьбу, мы помчались по главной дороге прочь от Мейзвуда. Я изо всех сил сжал поводья второй лошади: та, впрочем, ни на шаг не отставала.

Затем я попытался управлять трензелем, а в конце концов, схватившись рукой за седельную луку, вдруг непонятно почему вспомнил кличку второй лошади: ее звали Тайна – вполне подходит для Холмса. О Мать небесная, взмолился я, доеду ли я когда-нибудь до него.

Неожиданно на моем пути возникло препятствие: как всегда по ночам, белые ворота были закрыты. Отважная Фанданго и рядом с ней Тайна мчались слишком быстро, чтобы вовремя остановиться: поводья я выпустил, а если бы и держал, у меня все равно не хватило бы сил справиться с обеими.

Не слишком высокие белые ворота казались мне просто громадными. В отблесках луны белые доски, казалось, мерцали призрачным светом. Подумать только: я, посвятивший всю свою жизнь спасанию людей, погибну с переломленной шеей или с вонзившимся мне в тело острым концом доски! Вряд ли моя бедная мать, царствие ей небесное, могла когда-нибудь вообразить, что я паду, как один из тех злосчастных кавалеристов, которым не удалось пережить отчаянную атаку в Крыму.

Ворота были уже совсем рядом. Все еще держась одной рукой за седельную луку, а другой сжимая поводья второй кобылы, я инстинктивно пригнулся, как это делают охотники, в погоне за неуловимой лисой перемахивая через каменную стену. Цокот копыт вдруг смолк, и на какое-то мгновение я оказался в воздухе, как бы осуществляя своим полетом древнюю мечту человечества. Все это время, пока две великолепные лошади, вытянув ноги, летели над барьером, я чувствовал себя совершенно невесомым. Вероятно, зрелище было изумительным, мне самому, однако, посмотреть не довелось, ибо я закрыл глаза и еще крепче вцепился в луку, не имея даже времени помолиться за спасение своей драгоценной души.

• Предыдущая
• 18/53
• Следующая