Последний ворон - Томас Крэйг - Страница 31
- Предыдущая
- 31/109
- Следующая
Лицо Эванса напряглось, словно у ребенка, который готов угодить, по совершенно не понимает, что от него хотят. Потом... ангельское выражение и торжествующая улыбка.
– Фраскати... имя что-то говорит. Месяцев шесть назад. Нужно уточнить, но помню, что пассажирский самолет на внутренней американской линии, летевший из... то ли Портленда, то ли Сан-Франциско, разбился недалеко от какого-то озера. Кажется, Шаста. Лицо его снова сморщилось, словно шарик, из которого выпустили воздух. Он потер широкий лоб, бормоча: – Этот малый, Фраскати... был какой-то шум, когда Федеральное управление вынесло решение, что авария произошла из-за неисправности приборов и отказа двигателей в сочетании с ошибкой нилота. Он не согласился Правда, сейчас точно не помню, по какой причине.
– Было ли что-либо, вызывающее в этой связи подозрения?
– Только у него, сор.
– Имела ли эта авария последствия с точки зрения национальной безопасности по каким-либо соображениям?
– Я... нет, никогда не слыхал о чем-нибудь подобном, – он отрицательно покачал головой. – Нет, определенно нет. Ничего такого. – Он улыбнулся, но улыбка завяла, не встретив ответа со стороны Обри. На лице вновь появилось выражение недоумения.
– Забудьте пока о Малане. Эванс... Я хочу, чтобы вы как можно больше разузнали об этой катастрофе. М-м-м? По эту сторону океана. Пока не звоните нашим двоюродным братьям из посольства. Поспрашивайте людей из нашего управления гражданской авиации.
– Не откладывая?
– Думаю, что да. Оставьте мне, что привезли по Малану. Посмотрю позже. Итак...
Запищал сигнал внутренней связи.
– Да, Гвен?
– Ваша племянница, сэр Кеннет... Кажется, очень расстроена.
– Соединяйте. Побыстрее! – Эванс поднялся, собираясь выйти, но Обри жестом вернул его в кресло. Обри схватил одну из трубок, в груди словно метался маленький попавший в ловушку зверек. Прижав правую руку к груди, повернулся спиной к Эвансу, чувствуя, что напряженные плечи выдают его волнение юному помощнику Годвина. Ничего не поделаешь: в этот момент ему было не до того, как он выглядит. Опасность, грозившая этой женщине, пугала его, лишала присутствия духа.
– Кеннет... – Его имя в ее устах звучало непривычно, словно иностранное слово. Внутри вроде бы отпустило, но тут же появились новые дурные предчувствия.
– Кэтрин, у тебя все в порядке?
– Я не знала, кому звонить... ты оставил сообщение в автоответчике. Я звонила...
– Кэтрин, ради Бога, что случилось?
– Они были в моей квартире.
– Кто? – Он понимал, что уже начал обманывать и в то же время брать под защиту... если, конечно, ее можно защитить. "Саквояжники".
– Я не знаю. Они убили Джона! – заплакала она. Словно змея в трещину скалы, в грудь скользнул холодок страха.
– Ты где? – обеспокоенно спросил он.
– В квартире соседки. Там я не смогла оставаться. У меня ключ – это моя подруга. Они были там, обыскивали. Передвигали вещи.
Она, словно протекающий кран, по капле, незначительными деталями выдавала пережитое ею потрясение. Вряд ли они прослушивают телефон соседки, а уже ее-то телефон наверняка.
– Не пользуйся своим телефоном. – Убийство Фраскати отодвигало все на задний план. После мгновенного замешательства он профессионально уловил нить, на которую нанизывалось все остальное. – За твоим домом наблюдают? – спросил он. – Когда ехала, был за тобой хвост, Кэтрин?
– Хвост? – молчание. Она не имела никакого представления. Нужно выяснить, подумал он. – Выгляни, пожалуйста, в окно – осторожно. Окно на улицу выходит?
– Да.
– Тогда погляди. Кэтрин, – намеренно спокойно попросил он.
– А что там смотреть?
– Мужчин в автомашинах, припаркованных автомашинах.
Он слышал, как она подходит к окну, всей душой желая, чтобы она соблюдала осторожность.
– В квартире что-нибудь пропало?
– Не знаю я!
– Джон отдавал тебе что-нибудь на храпение?
Послышались всхлипывания, потом прерывисто, со вздохом, она ответила.
– Ничего такого там нет.
– Кого-нибудь видишь внизу?
– Может быть... не уверена, – Последовал взрыв ярости и отчаяния: – Как, черт возьми, я их узнаю?
Представь, что она сидит на краешке скалы и ее надо оттуда спасти, убеждал себя он, слыша, как под Эвансом протестующе скрипит кресло. Эванс вздохнул, видно от смущения, потому что слышал, как Гвен объявила, что звонит племянница, а он был свидетелем операции по удалению зуба, проще говоря, вызволения попавшего в беду агента. Но при чем тут племянница сэра Кеннета? Обри видел недоумение Эванса.
– Я тебя понимаю, – утешал он. Он чувствовал по голосу, что к ней вернулось потрясение. Видит перед собой мертвое тело, испытывает чувство неприятия и вины. Вздрогнул сам. – Ты его нашла?
– Да, да... Я отправилась на встречу с ним, а когда приехала, он был уже мертв, похоже, его сбили машиной и скрылись, но там остался один, который все знал! – и снова вспышка ярости в связи в вторжением в ее квартиру. – Когда я вернулась домой, там все обыскали! Они туда забрались!
– Да, разумеется, я понимаю. – Он говорил с ней как врач, успокаивая, внушая уверенность. Он часто прибегал к этому, и небезуспешно. Нужно, чтобы подействовало и сейчас. – Кэтрин, слушай меня внимательно. У тебя есть к кому пойти, надежно укрыться? Только не к близким друзьям или к матери. Куда-нибудь подальше от Сан-Xoce. Кредитные карточки с собой? Не хочу, чтобы ты возвращалась в квартиру. Ты сейчас находишься на том же этаже?
Тяжелое долгое молчание. Вспышка прошла. Прекрасно.
– А что? Нет, двумя этажами ниже.
– Звонила в полицию?
– Пыталась. Не могла, он шел ко мне...
– Хорошо. Тогда больше не звони и, сглотнув, продолжал: – Найдут Джона без тебя?
После долгого молчания, от которого его кинуло в жар, и он, вытирая лоб, уставился на тюлевые гардины, она еле слышно ответила:
– Да.
Теперь нужно сделать первый шаг, вызволяя ее, хотя у него оставалась уйма вопросов, на которые она позднее должна будет ответить.
– В твоем доме... насколько я помню, есть черный ход? Выходи через него. Не бери спою машину. Поняла?
– Да.
Обри сглотнул, йотом как можно спокойнее спросил:
– Придумала что-нибудь?
– Надежное место? Да, это...
– Стой! Не говори мне. Когда туда доберешься, позвони. Поняла?
– Что, попала в ваш мир, да?
– Кэтрин!
– Джон говорил, что это дело рук ЦРУ, ни больше, ни меньше. Это так?
– Кэтрин, я не знаю. Но обещаю тебе узнать. И как только узнаю, где ты находишься и что это надежное место, я пошлю кого-нибудь. – Шелли мог бы послать кого-нибудь с оружием из посольства в Вашингтоне, не вдаваясь в объяснения. Память сверлили слова Андерса, таившие угрозу Кэтрин.
– Что же на самом деле происходит? – спросила она, стряхивая с себя оцепенение.
– Ничего не могу сказать! – не выдержал он. – Пока не могу. А теперь, Кэтрин, умоляю тебя, делай, что я сказал. Помни Джона, будь осторожна, как он.
– Это его и погубило.
– Пожалуйста, делай, как я говорю.
Помолчав, она ответила:
– О'кей. Спасибо... пожалуй. Значит, позвоню.
– Домой. Сегодня вечером. Где бы ты ни была. Звони каждые два часа. Пожалуйста, – он хотел, чтобы это звучало по-отечески, но понял, что просто не имеет такого опыта. Замолчал, ожидая ответа.
– О'кей. Черный ход. Без машины, без вещей. О'кей.
– Готова?
– Пет еще. Но попробую, хорошо? Другого выхода нет. Ты ведь так считаешь.
– Да, моя дорогая, боюсь, что так. Мне нечем утешить тебя. Твои страхи – не без оснований.
– Тогда, черт возьми, что вокруг меня происходит?
– Поверь, Кэтрин, сейчас я ничего не могу сказать. Хотелось бы, но...
Пока их не разъединили, он был уверен, что она жива и вне опасности. Он был в состоянии помочь справиться с неизбежными вспышками страха, вины и паники. Но, положив трубку...
– Кэтрин, верь мне. Теперь уходи. Умоляю тебя, будь осторожна!
- Предыдущая
- 31/109
- Следующая
