Гвардия советского футбола - Васильев Павел Николаевич - Страница 57

О том, что одесская публика имеет возможность увидеть 25 июля 1963 года игру Эдуарда Стрельцова, местное радио сообщало в тот день несколько раз. И свыше сорока тысяч зрителей, пришедших на стадион, не ошиблись в своих надеждах, — писала газета „Черноморская коммуна“. — На 12-й минуте счет был 2:0 в пользу гостей. Центрфорвард „Торпедо“ Э. Стрельцов дважды заставил голкипера „Черноморца“ Б. Разинского вынуть мяч из сетки. Первый гол Стрельцов забил со штрафного, а второй мяч направил в ворота ударом с ходу — столь же сильным, сколь и неотразимым.

„Первый гол Стрельцов забил со штрафного…“ Это волшебство мне не забыть. Мяч был положен примерно метрах в восемнадцати от ворот и почти прямо против них. Одесситы выстроили стенку, прикрывая левую от голкипера сторону. Арбитр, как обычно, суетился, делая вид, что намерен отодвинуть игроков на положенные девять метров. В конце концов, метрах в пяти от мяча стенка пятиться перестала. Стрельцов разбежался и ударил. После чего мяч исчез из поля зрения. Где же он? Судья побежал к воротам. И тут, наконец, все увидели мяч. Он лежал в сетке у левой стойки. Но ведь мяч над стенкой не пролетал! Значит, он каким-то образом ее обогнул — сбоку, снизу? Ах, так вот почему и московские, и одесские игроки, когда мяч был вынут из сетки, буквально облепили Эдика…

Я видел тысячи забитых мячей, сотни из них описывал в отчетах подробно, но этот гол поражает воображение и поныне. После матча, в автобусе, прошу Стрельцова объяснить мне происшедшее. Его рассказ я записал по возвращении в гостиницу, и этот текст привожу далее дословно: „Одесситы, — говорит Стрельцов, — стенку построили неважно, поскольку дальний от вратаря угол был не совсем закрыт. Я подумал, — говорит он, — бить надо туда прямо, с подъема, а главное — быстро, как только судья отойдет. И уже стал разбегаться, когда стенка сдвинулась и закрыла стойку, видно, Разинский подсказал. Словом, шансов никаких, но не останавливаться же! Вот на ходу и решил резать по самому краю мяча и как можно сильнее, да стопу „навалить“ покруче. Ну и еще, наверное, подфартило: может быть, стенку они все-таки недотянули“».

Галинский не был бы Галинским, если бы, навестив через несколько дней сборную, не сказал в полный голос: «Стрельцов в Одессе сыграл потрясающе!»

У игроков и тренеров — пауза из «Ревизора». Все же знают, что играть Стрельцову — запрещено! Но это в Москве, Одесса же — вольный город.

Первый официальный матч за «Торпедо» Стрельцов провел только два года спустя. 15 апреля 1965 года. В Баку.

Так что к пяти годам заключения добавились еще два года отлучения от футбола на воле. Семь лет вне футбола!

Он забил в 26 матчах 12 мячей, «Торпедо» стало чемпионом страны!

…Не про этот ли матч 1965 года вспоминал тот бакинец с Автозаводской площади?

Как тут не привести лаконичный отзыв легендарного Григория Федотова. Отозвав как-то Стрельцова в сторону, Григорий Иванович только и сказал: «Я сам играл, но как ты играешь…»

Что ответил Стрельцов — неизвестно. Но он ответил Федотову игрой. Два мастера мирового класса «разговаривали» на поле.

В быту они были людьми скромными и витийством не отличались.

Эдуарда Стрельцова невозможно представить себе в другой команде. Только в «Торпедо».

«Завод, — как говорили сами футболисты о команде, — куда мы без него?»

Теперь эти времена в прошлом.

Угловой Лобановского вошел в поговорку. Все знают, что мяч, пущенный долговязым рыжим нападающим киевского «Динамо» от бокового флажка, зависал в воздухе и аккуратно укладывался под дальнюю штангу. Коронный удар этот Лобановский шлифовал на каждой тренировке.

Неповторимый удар — такое бытовало мнение.

Однажды разговор этот возник на торпедовской базе в Мячкове. «Неповторимый удар», — сказал кто-то.

«Да ну? Так уж — неповторимый?» — улыбнулся Стрельцов и направился с мячом на угол поля. Тщательно установив мяч, Стрельцов словно задумался, поглядел вниз, на ворота, опять на мяч и, отойдя на несколько метров, с короткого разбега пробил. Мяч завис над пустыми воротами и — опустился в угол у дальней штанги.

До этого Стрельцов никогда угловые не пробивал. Принципиально не любил отправлять мяч туда, где партнеру еще предстояло за него побороться.

У меня, видевшего его мальчишкой, осталось, как теперь кажется, верное впечатление. Вот он — один, могучий, опытный, всё наперед знающий, а кругом остальные — ученики. Талантливые и не очень. И соперники — злые и не очень. Что интересно, и зритель такой же.

Я слышал, как освистывали его! И орали: «Бегай!» И мне это не нравилось, и я не орал вместе со всеми. Потому что не знал, но чувствовал — и в стойке его в центре поля что-то таится пока неизвестное.

А потом — мяч, движение, одно, другое, пас — и все белые футболки с черной буквой «Т» на груди мельтешат, как снег, и кто-то свободно выходит на вратаря…

«Словарь любителя футбола» продавался в газетном киоске. И стоил 56 копеек!

Сумма для меня — огромная. Заполучить ее у родителей — задача почище алгебраической. Кроме того, я боялся, что книжка, на обложке которой футбольный мяч, как спутник, облетает Землю, вот-вот будет распродана. И я останусь ни с чем.

Но мне повезло, и вскоре я вооружился клеем, чтобы заняться ее ремонтом. Странички разлетались от внимательного чтения. Книжечка была издана провинциально — в Ростове-на-Дону. Но в ней было всё! От истории Кубка Англии до режима питания игроков в калориях.

Вот что в ней было написано в разделе «Удар пяткой»:

«Удар пяткой — отбрасывание мяча назад партнеру. Футболист при этом как бы перешагивает бьющей ногой через снаряд и резко отталкивает его пяткой.

Особенно эффективен этот прием вблизи ворот соперника, так как он всегда неожидан для защищающихся. Нападающий делает вид, будто собирается пробить по цели или дать кому-нибудь из партнеров впереди или сбоку, а сам отбрасывает мяч пяткой назад. Это застает обороняющихся врасплох и может привести к взятию ворот».

Стрельцов как мастер именно такого паса не назван, хотя он буквально рисуется при чтении. На той же странице помещен рассказик про «Удар через себя», где аккуратно добавлено, что «у нас этим приемом хорошо владели Ниазбей Дзяпшиа и Гиви Чохели».

Книжка выпущена в 1970 году, так что я не обижался за молчание о торпедовской «девятке». Теперь — не обижаюсь тем более.

В 1974 году выходит книжка Константина Есенина «Московский футбол». О Стрельцове Есенин говорит так:

«Заслужив спортивную славу, Стрельцов, однако, этой славы не выдержал, и в 1958 году случилось так, что „Торпедо“ пришлось с ним расстаться. Но это не деморализовало коллектив».

И через пару страниц:

«Несколько сезонов бывший центр нападения „Торпедо“ выступал в заводской клубной команде, наблюдал „большой футбол“ с трибуны. Это обогатило его игру…»

Теперь эти слова режут слух! Оказывается, вот что обогатило Стрельцова… Сидение на трибуне и матчи за заводскую команду.

На игры которой — Константин Сергеевич не мог не знать об этом — ходила вся Москва. Думаю, и Есенин ходил.

Но иначе тогда о Стрельцове и писать-то было нельзя. Вот нельзя — и всё.

Правда, стоит добавить, и маститый Лев Иванович Филатов, и знаток всех футбольных цифирей Константин Есенин были преданными болельщиками «Спартака». Но не «Торпедо». Отношения этих команд на поле всегда были перпендикулярными.

Вот и в более поздних книгах своих (а их немало) Лев Иванович о Стрельцове рассказывает, но сквозь зубы, столько же, сколько, допустим, о Родионове или Банишевском…

Эдуард Стрельцов забил в ворота «Спартака» восемь мячей.

Оценивая отечественных нападающих, Николай Петрович Старостин оставляет на долю Стрельцова лишь колорит. И ограничивается банальным: «Тебе много дано, с тебя много спрашивается».