Опыт поколений - Шилов Игорь Александрович - Страница 8

• Предыдущая
• 8/250
• Следующая

- А вы товарищ лейтенант из какого? - перебил меня Николай.

- Не поверишь Коля, из две тысячи пятнадцатого.

- Так вы же сказали, что наш лейтенант, только в отпуске?

- Верно, лейтенант. Что тебе не нравиться? А если твой командир стал лейтенантом в тридцатом году допустим, ты что перестал бы ему подчинятся или в этом случае на тебя устав не распространялся бы.

- Виноват товарищ лейтенант, не подумал.

Не только Круглов, но и остальные мои собеседники выглядели так, как будто их током ударило, они смотрели то на меня, то друг на друга. Быстрее всех, с волнением, справился хозяин дома, он взял трясущимися руками поллитровку, разлил остатки водки в ней по рюмкам, и не дожидаясь остальных выпил. Закусывать не стал, а только крякнул.

- Сынок, а тебя случаем сегодня не контузило?

- Что ты дед такое говоришь - вступился за меня Николай, одновременно откусывая хрустящий огурец - раненых у нас нет.

- Но этого же не может быть. Наука данными о перемещении людей на другие планеты не располагает. Мне кажется, молодой человек, вы ошибаетесь - высказал своё мнение Штильман.

- А кто сказал, что мы на другой планете, я лично считаю, что мы на земле, только в параллельном мире. И у меня на это даже подтверждение есть, солнце и луна, которые пока что на месте.

- Как это, в параллельном? - удивлённо, глядя на меня, спросил Николай.

- Ну это дорогой мой, вы хватили - продолжил разговор Мойша Исакович, пропустив вопрос Коли мимо ушей - я вам, как специалист, заявляю, если бы это был параллельный мир, мы бы тут увидели массу отличий, от нашего. А кругом, как вы сами можете убедиться, родные леса и луга, уж можете мне поверить. За то время, что я, как вы изволили выразиться, бегал по ним, успел всё внимательно рассмотреть.

- Хорошо, тогда, как вы это всё объясните? - спросил я его.

Собеседник задумался, но не надолго, а потом взял да и выдал:

- Мне кажется, без НКВД, здесь не обошлось.

Я рассмеялся, а остальные восприняли его слова более серьёзно.

- Мойша Исакович, в моём времени этой организации давно не существует, но я же тоже здесь.

- Ну, любезный, то что вы тут сказали, будто бы из две тысячи пятнадцатого года к нам пожаловали, это ещё ничего не значит. Как вы это докажите? Может вы сотрудник НКВД или того хуже, провокатор и просто провоцируете нас, чтобы потом состряпать дело.

Я даже не знал чего ответит на такие бредни, спасибо снова Коля заступился.

- Ты чего это такое говоришь, морда жидовская? Мы с товарищем лейтенантом в бою вместе были, какой он тебе провокатор. Тебя то я с нами почему то не видел, ты сам провокатор, а ну выходи на улицу.

- За чем это? - испуганно спросил Штильман.

- По закону военного времени, приговариваю тебя к расстрелу, как подозрительную личность - сурово и торжественно сказал красноармеец Круглов, схватив ботаника за лацкан пиджака.

Пора прекращать это балаган, так можно дойти до чего угодно. Вот же повезло повстречать человека из тридцать седьмого года, никому не верит.

- Красноармеец Круглов, отставить. А вы товарищ Штильман, прежде чем разбрасываться словами, в следующий раз думайте сначала, а потом говорите. Вы к нам из леса выбежали, а не мы за вами по нему гонялись. Считаете, что я сотрудник НКВД, как вам будет угодно. Круглов посади его в мотоцикл, довези до дороги, с которой сюда приехали и оставь там. Выполняй.

На старого еврея жалко было смотреть, такого поворота он явно не ожидал. Мойша Исакович встал, молча скрестил руки за спиной и пошёл на выход. Круглов не долго думая пошёл следом, смотри ка, как у них всё тут строго. Я пошёл за ними, на ходу соображая, как быть дальше, действительно выкинуть его на дорогу или принять какое нибудь другое решение.

- Товарищ Штильман, вы ничего мне не хотите сказать?

Ботаник обернулся, посмотрел внимательно на меня, на Колю и сказал:

- Вы думаете так просто жить, когда каждый день ждёшь, что тебя арестуют?

- Я ничего не думаю, я знаю, вам не просто жилось в тридцать седьмом и что, теперь всех за сволочей держать?

Штильман опустил голову, его плечи затряслись, он вынул из кармана грязный, помятый носовой платок, снял очки, громко высморкался, вытер глаза и сказал:

- Я вам верю, молодой человек, вы действительно из далёкого будущего.

Вторая половина, такого тяжёлого дня, была полностью посвящена бытовым мелочам и военной подготовке. Хозяин, так успешно перекочевавшего на новое место подворья, любезно пригласил нас остаться пожить у него. Первым делом он накормил нас, хотя, как потом выяснилось, его запас продуктов был совсем не велик. Не было возможности, в конце сороковых годов, делать большие запасы. Но старик на это, не обратил никакого внимания, сварил для нас картошку, что осталось после посадки, приволок из бочки капусту и огурцов. Так же поставил на стол четверть самогона и дал нам на растерзание последние две буханки чёрного хлеба, закупленного ещё в родном сельмаге. Мы в свою очередь, принесли три банки тушёнки, что достались нам в качестве трофеев и пару луковиц, не понятно откуда взявшихся в ранцах немецких солдат. Дед, к тем рюмкам, что были на столе, приволок все чашки и кружки, которые были у него в доме, и каждому из сидящих за столом плеснул самогона. Молодёжь, как то настороженно отнеслась к этому и глядя на меня не решалась взять посуду в руки, когда хозяин предложил всем выпить.

- Сегодня можно - дал я своё разрешение, на употребление алкоголя.

Парни в курсе, что у нас тут не всё ладно, как мог я им уже объяснил, чего с нами со всеми приключилось. Это было для них сильнейшим стрессом, а если к этому прибавить утренний бой, то день у школьников действительно, не из лёгких.

Дед Евграф встал и на правах хозяина дома произнёс очередной тост:

- Будем здоровы.

Выпили все, хотя у мальчишек, как мне показалось, опыта, в приеме внутрь горячительных напитков, ни какого. Да, это вам не дома, где в их возрасте пиво хлещат, как воду из под крана.

После Николаевой черняги, картошка была как бальзам, на мой изголодавшийся желудок. Капуста с солёными огурцами, шли как деликатес, да и трофейная тушёнка, тоже не вызывала отвращения. Ели мы с аппетитом, не особенно то следя за этикетом, даже казалось бы такой интеллигентный человек, как Мойша Исакович, позволил себе пихать еду в рот, руками. Чтобы с ним стало, погуляй он не много больше, по просторам не понятно чей родины.

После застолья, я со своей командой отправился на улицу, а старики остались в доме, заниматься хозяйством и вести беседы о превратностях судьбы.

- Сейчас всем полчаса на отдых, затем будем учиться обращаться с трофейным оружием и раздачей захваченного обмундирования.

Парни пошли к мотоциклам, умеющие на них ездить, пытаются и остальных этому научить, я не против. А мы с Николаем сели на скамеечку, завязать послеобеденный жирок.

- Товарищ лейтенант, так и не узнал я у вас, когда война закончилась - спросил Коля, продолжавший обращаться ко мне, как и положено, по уставу.

- Девятого мая сорок пятого года, в Берлине.

- Да, долгонько ещё до победы, но всё таки не зря значит ребята погибли.

- Не зря конечно, только вот видишь, как получилось, дома то они, да и ты, без вести пропавшими будите числиться.

- Вы всё таки считаете, что мы не дома?

- Я в этом уверен, Николай. Тут без вариантов, это только Штильман, боится в это поверить, хотя всё же ясно, как белый день. Ты сам посуди, разве в нормальной жизни такое возможно, что бы мы с тобой встретиться могли?

- Как, про это подумаю, аж мозги закипают - поделился со мной, своим состоянием, боец.

- Мой тебе совет, забудь про это, всё равно ничего, наверняка, изменить не сможем. Так зачем себе проблемы создавать. Нам и без таких мыслей, их здесь хватит. Вот хотя бы, чего есть станем и парней чем кормить будем, когда дедовы харчи кончаться. Того, что у немцев взяли нам и на три дня не хватит. А где взять, лично я даже не представляю.

• Предыдущая
• 8/250
• Следующая