Рождение Ассира (СИ) - Кузьмичёв Юрий Игоревич - Страница 55

-Что ты творишь, старый Чалых? Совсем выжил из ума? - прогрохотал голос сына хана Соколов; - или забыл, что шаманы не могут участвовать в битвах орков против орков?

- А я и не участвовал, – визгливо рассмеялся старик; – это он защищал своих воинов, – не очень вежливо тыкнул в мою сторону пальцем шаман; – позволь представить тебе сына Харума, явившегося принять орков в своей войско.

- Эта сопля? – оскалился орк, тыча в меня толстым как баварская сосиска пальцем. И это второй раз за минуту, я начал потихоньку звереть от подобного к себе отношения, - да он меньше моей секиры, а Харум был лучшим из воинов.

- Не богохульствуй, Тур. Иль не читал ты хроники и неведомо тебе, что истинный Харум был не больше своего нынешнего сына?

- Ну хватит! – поднял я вверх руку, – к черту эти теологические споры! Я и сам могу за себя говорить, – спрыгнув с коня, я достал мечи и стал разминать кисти, крутя в них рукояти; – ты приехал сюда болтать или драться? Если я побеждаю тебя, ты клянешься, что весь твой отряд присягнет мне на службу.

- Аахахаха – а смелости тебе не занимать, - спрыгнул орк и земля от его веса как будто бы вздрогнула, – а что будет, когда я намотаю твои кишки на секиру?

- Золото в твой вес подойдет? –улыбнулся я, а орк подарил в ответ оскал зверя, почуявшего неожиданно крупную добычу.

- Так тому и быть!

Первая мысль была – нашпиговать его ножами и закончить с этим, но только я совершенно не знал правил поединков у орков, а наша битва как ни крути выходит неким историческим моментом, отправной точки для Степи и не хотелось бы портить его нарушением правил. Орк из расслабленной позиции быстро замахнулся своей секирой на деревянном древке и ударил по мне острием. То есть он думал, что ударил, только я уже поднырнул под его руку и оказался за спиной, ткнув острием правого меча в его задницу. Тур едва ли почувствовал укол, но молниеносно развернулся ко мне лицом, даже слишком быстро для его габаритов и, грозно зарычав, снова махнул секирой параллельно земле, я же, сделав длинный кувырок между его ног, кольнул его задницу уже обоими мечами и отскочил назад, потому как на этот раз Тур боль почувствовал и заревел, маша своими огромными культяпками в том месте, где я только что был.

- Сдавайся, я давно мог тебя убить, – прокричал я, но куда там, Тур меня даже не услышал и принялся все быстрее и быстрее размахивать секирой, словно чудовищной лопастью, поднырнув под удар я проскочил под рукой и ударил по завязкам его кожаных штанов, от чего те, естественно, свалились на землю. Орк начал пытаться в материи, которая нещадно затрещала, а я подпрыгнув вверх двумя ногами ударил зеленому великану в спину и тот кулем бухнулся лицом на землю, разбрызгивая во все стороны не успевшую подсохнуть грязь. Воины изгоев победно взревели, воздевая руки к небесам, а я стоял и думал можно ли считать, брошенное орком «так тому и быть» за клятву или меня надурили и придется продолжить сражение уже со всем его войском, чего категорически не хотелось бы. Ведь больше полутысячи воинов орков это совсем другой коленкор, чем триста. Заковать их в гномью броню и можно не бояться даже трех тысячного войска. Потому как даже с моей скоростью Тур был хорош и не так медлителен как люди. Образина поднялась на руках и замотала из стороны в сторону головой, скидывая грязь и приходя в себя от удара. Я, закинув мечи в ножны, подошел к Соколу и протянул руку. Орк немного поколебался и протянул свою в ответ, дернув за которую я воздел поверженного воина на ноги под шумный выдох толпы, удивленно моей силой.

- Спасибо за бой, доблесный Тур. Ты лучший из воинов с которыми мне приходилось биться, – обезоруживающе улыбнулся я хлопнув по плечу недавнего противника.

- И единственный, что остался без штанов? – взорвался громким хохотом орк и ему вторили остальные.

- Все верно, другие оставались без головы, – провел я ребром ладони себе по шее, а орк отсмеявшись отошел к своим и встал на одно колено.

- Доблестный Харум ду-ур, я и мои воины клянемся в верности тебе, клянемся служить твоей воле, пока Хель не призовет в свои чертоги и пусть нарушившего клятву заберет к себе тартар, – после этих слов неизвестно откуда оказавшийся рядом шаман, ударил посохом в землю и белый луч ударил в небо из его навершия; – клятва принята! – после чего орки за моей спиной, следую примеру Дрома, также опустились на одно колено и их вождь принес такую же клятву, буквально слово в слово. Вдохновившись от такого эпического действия я запрыгнул на спину своего коня и поднял вверх правую руку.

- Славные воины орков! С этой секунды мы с вами одна семья и одно войско! Я буду заботиться о вас, следить, чтобы вы и ваши семьи были сыты и одеты, чтобы в боях вы добывали славу и богатство, а не глупую смерть, – усиленные связки позволяли каждому орку слышать мой голос на общем языке; – и первый мой приказ будет таким. Нет больше разных племен. Вы все дети степи, дети одного единого народа. И имя вашего нового племени, это имя всего орочьего народа – Дети степи! Да будет так! - громогласный рев сотен глоток был мне ответом, не уверен, что все поняли о чем я, но интонацию уловил каждый и видимо каждый догадался, что я реку что то дико великое и жутко доблестное, а такое не поддержать орку нельзя, по Груму знаю.

После моей речи начались приготовления к пиру, неизвестно откуда были найдены десятки длинных ковров на которые женщины под улюлюканье и сальные взгляды мужчин стали выставлять всевозможные явства, мы же с двумя вождями и шаманом отправились обедать в юрту к Чалыху, но по дороге туда я успел обратить внимание на сильное оживление вокруг моего друга Грума, а точнее вокруг его доспехов. Воины пристально рассматривали его, норовя потрогать, а Грум раздуваясь будто индюк от своей важности что-то наставительно рассказывал своим степным братьям. Первый шаг рекламной акции «орки в доспехах» сделан успешно и я со спокойной совестью спрятался от палящего полуденного солнца в прохладе шатра, оставив Рика и Рудара сторожить вход.

- Скажи Харум ду-ур, – начал вкрадчиво шаман.

- Прошу, называйте меня Ксандр.

- Хорошо, Ксандр, – согласился он; – это правда, что ты планируешь объединить всех орков в единое племя?

- Объединить тех, кто и так един с рождения было бы логично, – начал я, ни на йоту не кривя душой; – Грых рассказал мне, что в степи голод и раздрай, нет ни пашней, ни ремесел. Ваш народ грызется друг с другом будто бешеные псы за толику богатства и проход через степь, а другие разумные в своих странах орков не уважают и используют их силу за гроши. Стыдно посмотреть, – не удержавшись, я плюнул на ворсинестый ковер.

- Все так, юный Ксандр, все так, – хотевший что то сказать Тур промолчал, уступаю вести диалог старшему; – только просто так власть над сердцами орков совет шаманов тебе не отдаст. Кто то поверит в твое появление, кто то нет, но многие во главу угла поставят власть и прекланение.

- Мы отправим вестников в степь, – не выдержал Тур своего продолжительного молчания; – а кто не поверит – вобьем клыки в глотки. Полторы тысячи лет наш народ катился в тартар после того, как нас за уши на гору затащил отец Ксандра. Раз он был нам послан сейчас, означит лишь то, что мы у самой грани.

- Не о том ведем речь то дело далеко будущего, – остановил я яростный порыв Тура; – я поведу вас в свое баронство. Там назревает небольшая война за образование единого царства, чего мы и должны добиться дабы создать плацдарм, где мы сможем принимать и устраивать всех воинов и разумных пожелавших служить мне и нашей общей цели. Чтобы вы знали, доблестные орки. Я не делаю различий между разумными. Никаких. Есть те кто со мной, кто верно служат мне и моей семье, и есть противники, которых надо отправить в преисподнюю. Если нам все удастся, мы построим в степи город. Самый красивый и великий на всем континенте, где каждый орк и каждый разумный сможет заниматься своим делом, будь то ремесла, пашня или искусство войны. Дети будут ходить в школы, склонные к магии учиться в академии. Говоря простым язычком, мы станем тем кулаком об который любой враг сломает себе челюсть, – незаметно распалившись я ударил кулаком о ковер и очаг под котелком в центре шатра ярко вспыхнул пламенем.