Вождь. «Мы пойдем другим путем» - Михаил Ланцов - Страница 19

• Предыдущая
• 19/57
• Следующая

— Только то, что заметил. В Японии ударно разворачивают инфраструктуру для поддержки будущей войны. Обучают экипажи. Тренируют армию. Подумайте, с кем они планируют воевать? Ведь реально не с кем. Только с Китаем, да нами.

— Хорошо. Допустим. — Хмуро произнес Петр Васильевич.

— Так вот. Кто-то попытался сорвать политику Императора Мэйдзи и поссорить Россию с Японией преждевременно. Кто это конкретно — я узнать не смог, но, сам факт выяснить удалось. И как это сделать? Поразмыслив, я пришел к выводу, что есть только один безотказный метод — убийство почетного гостя.

— Хм. А как вы поняли, где и когда состоится покушение?

— По поведению наблюдателей. Они пропали. Значит, нужды в них нет. После чего я прокрутил в голове весь маршрут и характер движения Николая Александровича и понял где узкое место, лучше всего подходящее для засады. Но была сложность — найти исполнителя.

— Почему одного?

— Потому что тот, кто готовил покушение, делал это скрытно и тайно. С одним исполнителем проще. Убили при задержании и концы в воду. В крайнем случае, сам повеситься в тюрьме на собственных кальсонах.

— Любопытно. И как вы его узнали?

— По лицу. Они могли сделать ставку только на человека с яркими, радикальными взглядами, а значит впечатлительного и живущего под давлением сильных эмоций. Таких людей всегда выдает лицо. Этот полицейский так разительно отличался от своих коллег, что…. — Владимир махнул рукой. — Поэтому я занял позицию таким образом, чтобы быть в нескольких шагах от этого 'милого' человека. Ну и ничто не мешало мне стрелять в него в момент нападения.

— Очень интересно… — покивал Оржевский, пребывая в глубокой задумчивости и переваривая услышанные слова. — Я слышал, вас очень прохладно приняли в Адмиралтействе. Не желаете перейти в мое подчинение? С сохранением класса. У вас просто талант к нашей работе.

— К сожалению, я вынужден отказаться.

— Почему же? Брезгуете?

— Отнюдь. Вы же знаете мое отношение. Дело в не этом.

— А в чем?

— Анонимно я смогу помощь значительно больше. Ведь о том, что я активно сотрудничаю с жандармерией никто, кроме ограниченного круга лиц, не знает. А значит, не ассоциируют меня с ней. Я больше вижу и слышу. Мне легче собирать информацию. Кроме того, способности, конечно, кое-какие у меня есть, но настоящий талант у меня совсем в другой области.

— Жаль, конечно, но ваши доводы вполне разумны. Надеюсь, наше сотрудничество будет таким же плодотворным, что и раньше.

— Конечно, — кивнул Владимир.

— Вы ведь принесли что-то еще, — кивнул генерал-лейтенант на папку.

— Да, но как-то разговор не повернулся в нужную сторону.

— Чего уж там, — улыбнулся Петр Васильевич. — Рассказывайте.

— Если вы позволите, здесь я изложил кое-какие свои мысли по организации разведки и контрразведки Российской Империи. Умозрительно, конечно. Я много об этом думал во время путешествия. Хотя, конечно, понимаю, что все это вздор и дилетантство.

— Отчего же? — Искренне удивился Оржевский. — Несмотря на то, что вы стесняетесь и умаляете свои способности, у вас определенно талант к нашему делу. Оставляйте. Я с огромным интересом почитаю ваши замечания…

Что изложил Ульянов в своих замечаниях? Ничего особенного. Просто структуру нормальной разведки и контрразведки с описанием и пояснением кто, чем должен заниматься. Само собой, упрощенно, на основе материалов по организации такой деятельности в середине XX века.

1 ноября 1891 года. Российская Империя. Санкт-Петербург. Особняк Юсуповых

Несколько пробных камерных визитов, в ходе которых новоиспеченного капитана второго ранга аккуратно прощупывали, предваряли первый заход на первый светский раут столицы. Весь вопрос был только в том, куда именно его впервые потащат. С одной стороны — вопрос статуса, а с другой — любопытства. Вайнштейн тут уже изрядно журналистов прикормил, так что даже весьма высокородные люди интересовались его персоной.

И вот — пришло приглашение. К Юсуповым. Наверное, самая элитная 'тусовка' Санкт-Петербурга тех лет. Посещаема Императорской фамилией. Очень высокий входной ценз. Зинаида Николаевна очень тщательно подходила к выбору персоналий. Значит? Правильно. Либо его планируют эффектно и публично унизить в глазах высокородных, либо посмотреть на то, как он себя покажет. Хотя ничто не исключает симбиоза.

На выручку пришел Кривенко, контролирующий уже к тому времени практически все ключевые особняки столицы. 'Жучки — наше все!' — как-то заметил он. Поэтому, войдя на крыльцо этого главного столичного 'клуба' Владимир был готов к тому, какие 'домашние заготовки' ему подготовили.

Его внешний вид, разумеется, был идеален. И разительно отличался от того, каким Ульянов был в той реальности. В конце концов с ним работали опытные стилисты, а также логопеды, тренеры и так далее. А потому — из тех входных данных, что имелись у его тела — слепили оптимум, эффектный и в меру брутальный…

'Прием как прием' — мысленно фыркнул Ульянов, раздражаясь от того, что ощущал себя чуждым, инородным телом на этом празднике жизни. И хмурился. Ведь его отвлекли от серьезных дел. От нечего делать он решил пройтись по залу, осматривая зал и пытаясь найти хоть кого-нибудь знакомого. Но тщетно. Да и местное общество старалось его не замечать. Ходят тут всякие. Подумаешь? Вон слуги тоже бродят. Вино разносят. Полы подтирают. И чем больше такое игнорирование продолжалось, тем сильнее ему хотелось уйти…

— Владимир Ильич, — мелодично произнес приятный женский голос, возникший откуда-то из-за спины.

— Зинаида Николаевна, — вежливо поклонился Ульянов княгине Юсуповой.

— Я рада вас видеть у нас, — произнесла она, пристально смотря в глаза, этого человека со слегка восточными чертами лица.

— Признаюсь, приглашение стало для меня полной неожиданностью.

— Отчего же?

— Простой офицер… и тут такое внимание.

— Не скромничайте, — улыбнулась Зинаида Николаевна. — Слухами о вас Санкт-Петербург полнится. Столько мистики и тайн.

— Людям нравится выдумывать интересные истории, — пожав плечами, ответил Ульянов. — А тут такой подходящий повод.

— Вы полагаете, что за всеми этими историями ничего не стоит?

— Кто знает? В любой сказке есть только доля… сказки, — мягко улыбнувшись произнес Владимир.

— В какую игру вы играете? — Хитро прищурившись, поинтересовалась княжна.

— Го.

— Простите? — Нахмурила лобик Зинаида.

— С виду очень простая игра, но с весьма глубоким стратегическим содержанием.

— Вы любите экзотические игры?

— Только те, в которых побеждают благодаря уму….

— К сожалению, мне нужно идти, — с едва заметным разочарованием произнесла княгиня после небольшой паузы, в ходе которого они с интересом смотрели друг другу в глаза. — Но обещайте, что расскажете мне больше об этой, безусловно, увлекательной игре.

— С радостью.

— Приятного вам вечера, Владимир Ильич, — сказала Зинаида Николаевна, кивнула, и продолжила движение по залу, оказывая внимание всем своим гостям. А Владимир проводил ее долгим взглядом. В ней не было никакой точеной красоты, какой славилось будущее. Но что-то цепляло. Может быть взгляд?

Эта короткая беседа несколько подняла настроение. И даже оживила ситуацию. С Владимиром начали осторожно здороваться и аккуратно посматривать. Но все равно, общая прохлада никуда не делась.

Улучшив момент, к нему подошла и та группа высокородных балбесов, которая задумала высмеять пробелы в его образовании. Дескать, деревенщина. Что с него взять? Дело в том, что абсолютное большинство аристократов тех лет вполне сносно могло музицировать на фортепьяно. Это было чем-то вроде хорошего тона. Этакое статусное умение. Простые люди тоже к нему стремились, но без особенного рвения. Так вот. По официальной биографии, с которой были знакомы аборигены, никаких навыков игры на фортепьяно Вова не имел и никогда уроков не брал. Этим и хотели воспользоваться.

• Предыдущая
• 19/57
• Следующая