Видеть Бога как Он есть - Сахаров Софроний - Страница 27
- Предыдущая
- 27/58
- Следующая
Сей вид истощания, или смирения, не достигается человеческими усилиями — это есть дар Бога-Спасителя: благодать покаяния к прощению грехов (ср. Лк. 24, 47). Мы не понимаем Его действий в нас, но все же Его силою мы сводимся до нуля; а нам жутко: Его нет с нами. Он, наше единственное искание и любовь, скрылся от нас.
Таким образом совершается наше очищение от «проклятого» (см. Быт. 3, 14-19) наследства; таким путем постепенно проникает в нас уже новая, несозданная энергия: мы причащаемся Божественного Бытия. Тогда приходит Свет Божий и объемлет нас. Дух Истинный, от Отца исходящий и в Сыне почивающий, нисходит в наше сердце как Утешитель: «Блаженны плачущие, ибо они утешатся» (Мф. 5, 4).
Возвращаясь в ничто, мы становимся «материалом», из которого свойственно творить Богу нашему. Он, и никто другой, раскрыл для нас сие таинство. Отдавшись в Его святые руки, испытывая на себе Его творческий процесс, уразумеваем мы, как все, ниспосланное Им, превосходит нас: не видел того наш ум, не приходило нам сие на сердце (ср. 1 Кор. 2, 9). И нет конца удивлению пред Ним. О, как Он знает человека! Только Создавший нас может иметь такое ведение о возможностях нашей натуры. Я ищу слов для выражения утерянной людьми тайны. Я умоляю Бога дать мне нужные слова. Прошу случайного читателя: не думай обо мне, ничтожном, но смотри лишь на сущность предмета. Не я выдумал сие учение, но был научен снисхождением Божием чрез Его избранника. Я не пытаюсь расшифровать сей парадокс: почему сие выпало на мою голову? Но приведенный к подножию великой Тайны, я был поражен ее великолепием. Совершенство Бога-Христа не может быть воспето должным образом.
«Если кто приходит ко Мне и не возненавидит... и самой жизни (души) своей, тот не может быть Моим учеником» (Лк. 14, 26). Появление внутри нас сей святой «ненависти» знаменует собою приближение к созерцанию сего святого таинства. Кому было дано сие страшное благословение, тот начинает познавать «единого истинного Бога, и посланного Им Иисуса Христа» (ср. Ин. 17, 3), и поставляется он на пороге входа в царство непоколебимое. Прекрасное описание пути спасения нашего имеем в 12-ой главе послания Апостола Павла к Евреям.
«Что ты имеешь, чего бы не получил? А если получил, то не хвались как бы не получивший» (ср. 1 Кор. 4, 7). Господь, дававший мне в мои младенческие годы видеть Его Свет с простотою детского возраста, попустил мне пережить подобное Адамову падение. Но Он не покинул меня до конца: Он дал мне понять, куда я удалялся от Него (ср. Лк. 15, 13–24). Параллельно с тем, Он излил на меня в потоках слез моих благодать сокрушения о содеянном мною. В начальный период я был полным невеждой в учении Святых Отцов-аскетов. Происходившее со мной во всем превышало меня, и я, невежда, рыдал в раскаянии моем, зная, что недостоин прощения. Тоска по Отце была всепоглощающею. Настолько, что когда пожигавшее меня пламя прелагалось в Свет, то я не мог внимать сему дару, и самоосуждение на «тьму кромешную» не покидало меня. Пламя невыносимого стыда испепеляло меня: «я оставил Его за ненадобностью для меня: я превзошел Его в моем разумении Первого Бытия». Я молился лежа ниц: я не смел взглянуть на Него. Я ненавидел самого себя.
Человек, взятый в своей отдельности, не располагает возможностью идти в одиночку за Христом: слишком грандиозна картина, раскрывающаяся пред ним. Здравый умом отстранится от самодовольства и взыщет надежных свидетелей: «не напрасно ли он подвизается» (ср. Гал. 2, 2). Свидетели же, естественно, должны избираться среди тех, которые в древности последовали Христу, а также и среди современников своих той же веры. Не пойду я спрашивать буддиста или магометанина: верно ли я разумею заповеди Господни? Так я обратился к чтению преимущественно Нового Завета, к священнослужителям Церкви, к профессорам богословия; к чтению писаний апостольских мужей, великих аскетов, не игнорируя и трудов недавнего прошлого и современников моих. В то время труды последних мало помогали мне непосредственно. Зато знакомство с творениями аскетов действительно соответствовало моим нуждам. В них я находил не только вдохновенное руководство на избранном мною пути, но и многие чудные растолкования внутренних духовных событий, которые были мне уже известны. С одной стороны, я утверждался в познании духовного мира, с другой — входил в сложную брань с моим тщеславием. Обнаруживая в их писаниях сходство с моим опытом, я, бывало, испытывал наплыв удовлетворения, которое подобно болотной тине окутывало сердце мое. Тогда терялось видение Света Небесного — иногда надолго. Я впадал в великую печаль в связи с этим явлением. Положение мое казалось безвыходным: я не могу быть самодовлеющим, но когда я начинал разумевать ниспосланное мне десницей Божией, так «шуйца» моя губила все (ср. Мф. 6, 3). «Несчастный я человек! Кто избавит меня от сей смерти?» (ср. Рим. 7, 24). Не раз случалось — молюсь, утопая в слезах сокрушения, и едва где-то рядом, в воздухе еще, появится тщеславный помысл, как я встаю с земли окраденный: нет слез, душа опустошена, тело здорово, жизнь духовная ушла. После многих повторений подобного бедствия, я приходил в страх при малейшем приближении сего врага и удваивал плач покаяния: «Господи, пришли убийцы, спаси меня!» Тогда я понял, почему Отцы не любили похвал: даже совершенные не выходили без некоторого ущерба в любви Божией.
«Блаженны нищие духом, ибо их есть Царство Небесное» (Мф. 5, 3). Эти слова Христа лежат в основе пожизненного подвига, ведущего ко спасению, понимаемому как обожение.
«Молю Тебя, Христе, собезначальное Отцу и Духу Слово Ипостасное, даруй мне ныне слово, могущее хотя бы отчасти изъяснить, каким сокровенным тайнам Ты научаешь нас чрез промыслительное удаление от нас. Ты бо единый Учитель и Наставник наш (Мф. 23, 8, 10); Ты — Свет, Ты — Премудрость; Ты же — единственный путь ко Отцу».
Поставленные вплотную пред невыразимым величием Божественной любви, явленной нам воплощенным Логосом Отца, мы, в стремлении нашем следовать по Его стопам, сначала проходим тяжкий опыт обнаружения нашего ничтожества. Горек, а вместе и дивен сей процесс; глубинный смысл его, однако, открывается нам лишь на конце пути.
Во Христе мы встречаемся с Абсолютным Существом; не иначе, как Его силою мы можем преодолеть все, что неспособно воспринять вечность, что противно Его любви. Печально нам на каждом шагу убеждаться в нашем бессилии; тесен наш ум, чтобы уразуметь Его святые повеления. Но в самом страдальческом стремлении к Нему мы начинаем видеть вдохновляющий призыв, исходящий от безначального Божества. Еще не сладостно, но мы возлюбили Его: Он благолепен, и любовь сия сильнее смерти. Как бы ни было тяжко хранить Его слово, но мы не можем уклониться от стоящей пред нами цели: стать на веки селением Его Света. Так с болезнью всего состава нашего утопаем мы в море слез всецелого покаяния. Мы знаем из опыта, что нет иного способа выбросить из нас унаследованную в падении гадостную страсть гордости. В состоянии этого покаяния мы становимся открытыми для действия в нас Духа Святого; действия могучего, дающего нам предвкушать вечное единение с Богом.
Переход из унаследованного нами от Адама растления в область Невечернего Света Христова — есть событие более важное, чем все иные факты Земли. Признаком приближения к сему великому таинству служит появление в нас святой ненависти к самому себе (ср. Лк. 14, 26). Сказано: ничто нечистое не войдет в Царство Агнца Божия (ср. Откр. 21, 27). Испытаем сурово самих себя и без сожаления осудим себя во ад, как недостойных Бога. Только так мы преодолеем нашу склонность снисходить к нашим немощам: прощать легко наши преступления, особенно если они совершены лишь в мыслях. Игра наша грандиозна; в ставку идет все наше существо; выигрыш — бессмертие во Свете безначальном. «Царство Небесное силою берется, и употребляющие усилия восхищают его» (Мф. 11, 12).
Учение Христа исходит от «Отца светов» (Иак. 1, 17); ему присуще Божественное совершенство; оно принадлежит иному плану бытия. Никто из людей не может согласовать свою жизнь с Евангелием своею силою. Сколько бы мы ни напрягались, заповедь в своем совершенстве остается недосягаемой. Возможно, в какие-то моменты нам будет дано приблизиться к сему Огню (ср. Лк. 12, 49), но устоять в нем надолго мы не можем. То же нужно отметить относительно опыта бесстрастия: он может быть дан подвижнику, но не носит характера постоянства и подвержен колебаниям, в зависимости от окружения, от формы служения людям.
- Предыдущая
- 27/58
- Следующая