Церковное Право - Цыпин Владислав Александрович "протоиерей" - Страница 67

«Примас», «первый епископ» — это не титулы, а всего лишь архаические уже для IV века наименования первых епископов, которые в Никейскую эпоху почти повсеместно стали именоваться митрополитами. Косвенное свидетельство того, что примас — это не титул, находим в 48 правиле Карфагенского Собора: «Епископ перваго престола да не именуется экзархом иереев, или верховным священником, или чем-либо подобным, но токмо епископом перваго престола». Для Отцов Карфагенского Собора в высшей степени характерна была тенденция противостоять стремлению влиятельных епископов, прежде всего Римского, «вносить дымное надмение мира в Церковь Христову» (Послание Африканского Собора к Келестину, папе Римскому). Титулы экзарха или верховного священника отвергаются Отцами Собора, и им предпочитается наименование Первоиерарха первым епископом (примасом), поскольку оно заключает в себе лишь реальное описание положения первоиерарха среди прочих равных ему епископов, в нем для Отцов Карфагенского Собора еще не было заметно характера титула. В противном случае, если бы титул примаса обозначал епископа, имеющего власть высшую, по сравнению с властью митрополитов, зачем понадобилось бы предпочитать его иным титулам?

Хронологически появление титула «митрополит» действительно совпадает с Никейской эпохой; это, однако, вовсе не свидетельствует о том, что I Вселенский Собор вводил новое церковное устройство. В начале IV столетия, после административной реформы Диоклетиана, увеличившего число провинций и сделавшего их основной единицей территориального деления империи, за епископами столичных городов провинций-метрополий постепенно закрепилось наименование митрополитов. Ими стали те же «первые епископы всякаго народа» (Апост. 34), ибо деление империи на провинции сохранило следы этнической карты недавнего прошлого. Так, название провинции Галатия происходит от населявшего ее народа — эллинизированных галатов, а Фригии — фригов.

Новый этап в процессе укрепления поместных Церквей приходится на середину IV столетия. В 6-м каноне Сардикийского Собора впервые упоминается сан экзарха (слово «экзарх» известно было, конечно, и ранее, но употреблялось оно лишь в отношении лиц, облеченных гражданской властью). Однако нет оснований утверждать, что под экзархом Отцы Собора подразумевали епископа, наделенного иной властью, чем митрополит. Скорее, как это следует из содержания 6 правила, экзарх и есть митрополит.

Однако в 9 и 17 канонах Халкидонского Собора находим уже совершенно иное: «Аще же кто будет обижен от своего митрополита, да судится перед экзархом великия области, или пред Константинопольским престолом» (17 прав.).

В эпоху великих византийских канонистов (XII в.) первоначальное значение церковного титула экзарха было основательно забыто. Зонара в толковании на 17 правило Халкидонского Собора писал: «Некоторые экзархами округов называют патриархов… А другие говорят, что экзархами называются митрополиты областей и приводят в удостоверение 6 правило Сардикийского Собора… И лучше было бы, — резюмирует Зонара, — экзархами считать митрополитов областей». Но сам текст 9 и 17 правил не позволяет считать их митрополитами.

Несомненно, прав был Вальсамон, который в толковании на 9 правило писал: «Экзарх округа не есть, как мне кажется, митрополит каждой области, но митрополит целого округа. А округ заключает в себе многие области». Из толкований Вальсамона видно, что в его время значение титула экзарха изменилось, и в своем новом значении он уже не давал ключа к разгадке древнего экзаршества: «Это преимущество экзарха, — продолжает Вальсамон, — ныне не имеет действий; ибо хотя некоторые из митрополитов и называются экзархами, но не имеют у себя в подчинении других митрополитов, состоящих в округах. Итак, вероятно, в те времена были какие-нибудь другие экзархи округов».

Именно так. Экзархи, о которых говорится в 9 и 17 правилах Халкидонского Собора, были епископами церковных диоцезов, которые, как показала история, явились эфемерным образованием, а вернее, всего лишь промежуточным этапом на пути к оформлению более крупных церковных образований — Патриархатов.

Процесс церковной централизации направлен был на то, чтобы привести церковную организацию в соответствие с тем новым административным делением, которое сложилось в IV столетии. При св. равноапостольном Константине Великом империя была разделена на четыре префектуры: Италию, Галлию, Иллирик и Восточную префектуру, самую обширную из всех. Вместе с Иллириком префектура Восток составляла грекоязычнуто половину государства, а Италия и Галлия — латиноязычную.

В том же IV веке префектуры были, в свою очередь, разделены на диоцезы, во главе которых стояли назначаемые императорами и подчиненные префектам викарии. Восточная префектура была разделена на 5 диоцезов: Восток (в узком смысла слова) со столицей в Антиохии — в этот диоцез вошли Сирия, Палестина, Аравия и Месопотамия; Египет с Ливией и Пентаполем (главный город — Александрия); Азию (с центром в Ефесе), объединившую провинции, расположенные в юго-западной части Малой Азии; Понт со столицей в Кесарии Каппадокийской, занимавший северо-восточную часть Малоазийского полуострова и Армянское нагорье; и Фракию (восточная оконечность Балканского полуострова с центром в Ираклии), на территории которой находилась и новая столица империи — Константинополь.

Иллирийскую префектуру с центром в Фессалониках составляли два диоцеза; Македония и Дакия. Итальянская префектура включала в себя Италию, Африку (со столицей в Карфагене) и Западный Иллирик (западную часть Балкан). В Галльскую префектуру входили Галлия, Испания, Британия и Мавритания. Обе имперские столицы — Рим и Константинополь — изъяты были из областного подчинения.

Подобно тому, как деление империи на провинции послужило основанием для образования митрополичьих областей, так введение диоцезальной организации гражданского управления привело к объединению митрополий в более крупные церковные области, первые епископы которых назывались «экзархами», а еще чаще «архиепископами».

Процесс укрупнения поместных Церквей на этом не заканчивается. Исключительным положением Константинополя, «города царя и сената», обусловлено и его церковное возвышение. Несмотря на возражения Рима, уже II Вселенский Собор постановил: «Константинопольский епископ да имеет преимущество чести по Римском епископе, потому что град оный есть новый Рим» (3 прав.). Этот Собор включил в юрисдикцию Константинопольского епископа, помимо Фракийского, также Азийский и Понтийский диоцезы (прав. 28). В латинской половине империи власть Римского епископа распространилась вначале на Италию, кроме Равенской и Миланской Церквей, а затем и на весь Запад. Уже Никейский Собор предоставил первенство чести в Палестине епископу Элии-Иерусалима, Матери всех Церквей (прав. 7). Впоследствии это привело к полной самостоятельности, к автокефалии Иерусалимской Церкви. В границах своего диоцеза осталась Александрийская Церковь.

Ко времени Халкидонского Собора окончательно сложился диптих первых епископов Христианской Церкви: Римский, Константинопольский, Александрийский, Антиохийский, Иерусалимский. В таком порядке пять первых престолов перечислены в 36 правиле Трулльского Собора: «…определяем, да имеет престол Константинопольский равныя преимущества с престолом древняго Рима и, якоже сей, да возвеличивается в делах церковных, будучи вторым по нем: после же онаго да числится престол великаго града Александрии, потом престол Антиохийский, а за сим престол града Иерусалима».

В церковных источниках слово «Патриарх» по отношению к епископам употребляется с конца IV века, первоначально, однако, без однозначного, фиксированного значения. Так, по словам церковного историка Сократа, II Вселенский Собор вверил каноническое окормление отдельных областей восточной половины Римской империи следующим епископам, «…столицу и Фракию — Нектарию Константинопольскому, Понтику — преемнику Св. Василия Великого по кафедре Каппадокийской — Элладию, Григорию Нисскому и епископу Мелитинскому в Армении — Огрею; Азийский округ разделили между собой Амфилохий Икнийский и епископ Антиохии Писидийской Оптим. Египетские Церкви поручены Тимофею Александрийскому, а управление Церквами восточного округа вверено епископам оного Пелагию Лаодикийскому и Диодору Тарсийскому, с сохранением преимуществ Церкви Антиохийской, предоставленных присутствовавшему тогда на Соборе Мелетию». Этих епископов Сократ именует Патриархами[249].