Игра или страсть? - Торнтон Элизабет - Страница 34

• Предыдущая
• 34/63
• Следующая

– Мы опаздываем. Марион изобразила улыбку.

– И вы тоже неплохо выглядите, – сказала она.

По правде говоря, он выглядел великолепно в темном облегающем сюртуке, а крошечный шрам под бровью придавал ему вид этакого повесы.

Когда он посмотрел на нее, то не улыбнулся, не проронил ни слова. У него был такой вид, словно из него вышибли весь дух, и это было самым лучшим комплиментом.

– Дорис, – сказала Марион, – если заскучаешь, спускайся вниз в комнаты миссис Бартон. – Миссис Бартон была женой управляющего. – Она говорила, что ей одиноко по вечерам и она была бы рада компании.

– Спасибо, миледи. Я так и сделаю, когда закончу.

– И не жди меня. Я вполне способна сама о себе позаботиться.

Марион взяла свою лавандовую сумочку, накинула на плечи газовый шарф и выплыла из комнаты.

Брэнд подсадил ее в карету, и Марион увидела, что он слегка хмурится.

– Вы выглядите прелестно, – сказал он, – и я уверен, что все мужчины будут завидовать мне, но вы же не сможете ходить в этих туфлях. Они неудобные. Еще есть время переобуться.

Ну вот. А она-то надеялась поразить его.

Марион повернула голову и надменно вскинула бровь.

– Я открою вам маленький секрет, Брэнд. Женщины наряжаются не для того, чтобы доставить удовольствие мужчинам, а для того, чтобы произвести впечатление на других женщин. Всем дамам на сегодняшнем приеме будет наплевать на то, что мои туфли непрактичные. Им до смерти захочется узнать, где я купила их.

– А где вы их купили? Она пожала плечами:

– Не знаю. Эш раздобыл их для меня. Похоже, он прекрасно разбирается в женской моде.

Брэнд откинулся на сиденье.

– Эш, – пробормотал он. – Мне бы следовало догадаться.

Хоув-холл располагался в восточной части Брайтона, и к нему вела длинная аллея вязов, образующих шатер над головами. Дом был построен в неоклассическом стиле и чем-то напоминал Марион дом в Озерном крае, который после папиной смерти перешел к ее кузену, только больше и напыщеннее. Было и еще одно отличие. Их дом постепенно ветшал по мере того, как отцовский капитал истощался. Здесь же, совершенно очевидно, не было недостатка в деньгах.

Поднимаясь по каменной лестнице парадного входа, они слышали гомон голосов, заглушающий звуки оркестра. Люди были повсюду – на лестнице, в холле, в большой гостиной, – и лакеи в ливреях и напудренных париках неслышно скользили среди них, разливая шампанское в бокалы на длинных ножках.

– Даже если половина из этих людей виги, – сказала Марион Брэнду на ухо, – я не удивлюсь, если вы вырвете место у тори на дополнительных выборах.

– Если бы! Нет, это в основном приспешники или самозванцы. Знаете, они клянутся в своей искренней преданности только до тех пор, пока вино льется рекой. Когда винный поток иссякает, они испаряются.

– И это вас не беспокоит?

– Не я плачу за вино.

– Циник, – пробормотала она, но глаза ее улыбались. Он положил ее ладонь на свою руку.

– Идемте, я представлю вас. – Его голос сделался серьезным. – Помните, никто здесь не хочет, чтобы я выиграл. Если кто-то станет делать оскорбительные замечания, пропускайте их мимо ушей. Такова природа политики.

Марион не могла представить, чтобы Брэнд Гамильтон пропустил оскорбление мимо ушей. Он человек не вспыльчивый, но гордый. Или, возможно, просто чувствительный.

– Почему вы такая серьезная? Она разгладила лоб.

– Не думаю, – игриво заметила Марион, – что вы заполучили этот шрам над глазом, пропуская оскорбления мимо ушей.

Он потрепал ее по руке.

– Это было во времена моего дуэлянтства. Сейчас я полностью исправился.

– Брэнд! – послышался возглас, заставивший их остановиться.

Миссис Чандос, потрясающая в облегающем красном шелке, улыбнулась Брэнду, а затем обратила всю силу своей улыбки на Марион.

– Леди Марион, – сказала она с легким наклоном головы, – я только что услышала новость. Знай я, что этот старый холостяк, – взмахом руки она указала на Брэнда, – на брачном рынке, я бы ухватила его, пока у меня еще был шанс.

Это была шутка, и они засмеялись, хотя смех Марион был несколько натянутым. Брэнд по-прежнему на брачном рынке, только миссис Чандос об этом не знает.

Миссис Чандос оглядела толпу.

– Сегодня здесь будет несколько разбитых сердец, что неудивительно.

– Амелия всегда преувеличивает, – сказал Брэнд, слегка ослабив пальцем воротник.

Марион улыбнулась.

– Леди Марион Дейн, – задумчиво проговорила миссис Чандос. – Вы не родственница Морли Дейна, который недавно унаследовал титул своего дяди?

– Морли – мой кузен. Улыбка миссис Чандос погасла.

– Какая жалость, что вы не родились мальчиком!

– Только не для меня. – Брэнд обнял Марион за плечи и привлек к себе. – Вы забываете, Амелия. Марион – моя невеста.

– Как глупо с моей стороны, – хихикнула миссис Чандос. – Я только имела в виду, что леди Марион не может унаследовать титул и земли. Не важно, зато у нее есть имя. Леди Марион Дейн – это что-то да значит.

Ее болтовня была прервана одним из молодых джентльменов, который увел ее прочь.

Последовало молчание, затем Марион сказала:

– Поправьте меня, если я ошибаюсь, но лицо этого джентльмена кажется знакомым. Не он ли спас вас от миссис Чандос на сельском празднике?

Брэнд кивнул.

– Томми Раддл. Он всегда готов услужить друзьям. Кроме того, я думаю, он неравнодушен к Амелии. Она, конечно, глупая женщина, но не злая. Сердце у нее на месте.

– И что это означает?

– Что она виг, разумеется.

Марион рассмеялась, но не могла не думать о словах Амелии.

Все было так, как она и предполагала. Вскоре Брэнда окружили избиратели и сторонники, желающие переговорить с ним наедине. Взмахом руки Марион отпустила его.

Ноги уже болели немилосердно, и единственное, чего ей хотелось, – это отыскать спокойное местечко, где она могла бы снять туфли и размять сдавленные пальцы.

На галерее она столкнулась лицом к лицу с леди Вероникой. Марион не имела ничего против девушки, которая казалась уверенной и надменной. Марион не видела, чтобы леди Вероника с кем-то общалась.

Девушка стояла у балюстрады и отпивала по глотку шампанское. Марион соображала, что бы такое сказать, когда леди Вероника заговорила.

– Я зеленею от зависти, – сказала она. – Где вы достали такие изумительные туфли?

Марион была абсолютно покорена. Приподняв подол, она посмотрела на свои туфли. Они и в самом деле были изумительны.

Она печально улыбнулась:

– Завтра у меня будут мозоли на пальцах.

– Малая цена за совершенство.

– Да, пожалуй. – Как ни странно, пальцы уже так не болели, как несколько минут назад. – Лорд Денисон нашел их для меня. Какой-то магазин на Шип-стрит.

Леди Вероника поманила лакея с подносом, взялау него бокал и протянула Марион:

– За что мы выпьем?

– За нас, – изрекла Марион, – потому что… ну, без нас где бы были наши мужчины?

Этот бойкий ответ возымел на ее собеседницу странное действие. Ее нижняя губа задрожала, глаза впились в глаза Марион.

– Легко вам говорить. Вы не страдаете нервами. Я наблюдала за вами последние полчаса. Вы нравитесь людям. Я же как рыба, выброшенная из воды. Папа говорит, что я совсем не помогаю Эллиоту, что я, в сущности, помеха. Он говорит, что Эллиот проиграет выборы из-за меня. Но чем больше папа отчитывает меня, тем скованнее я становлюсь.

Марион взглянула на свои туфли, недоумевая, как разговор принял такой причудливый оборот, затем посмотрела на бокал леди Вероники.

– Вы думаете, я слишком много выпила? – спросила леди Вероника, догадавшись о мыслях Марион. – Я сваляла дурака?

Марион покачала головой.

– Я думаю, это ваш отец свалял дурака. Разумеется, вы чувствуете себя не в своей тарелке. Я тоже. Это потому, что мы новички в этой игре. Чем больше практикуешься, тем раскованнее себя чувствуешь.

– Я видела вас. Вы выглядели так, словно все это доставляет вам удовольствие.

• Предыдущая
• 34/63
• Следующая