Воздушный стрелок. Учитель - Демченко Антон - Страница 30

– Простите, Кирилл. Меня опять ввела в заблуждение ваша серьезность, – признался Вердт, когда во время заказа завтрака в небольшом заведении у Каланчовой площади я отказался от алкоголя. – Совсем забыл о возрасте. Но, может, все же по бокалу вина? Хотя бы попробуете, что это такое.

– Извините, Вячеслав, но нет. – Я покачал головой.

– И почему же? – приподнял бровь мой собеседник, одновременно принюхиваясь к принесенному официантом горячему паштету.

– Во-первых, потому что уже пробовал алкоголь и не нахожу его столь уж притягательным. Во-вторых, закон запрещает продажу вин лицам, не достигшим совершеннолетия. Ну а в-третьих…

– Да-да? – с легкой усмешкой поторопил меня Вердт.

– А в-третьих, в отличие от вас, Вячеслав, я не мучаюсь с похмелья и не имею нужды употреблять вино в… половину восьмого утра. – Я отразил улыбку моего собеседника. А когда тот демонстративно покаянно поник головой, договорил: – Кстати, советую лечиться не вином, а рассолом. Лучше всего капустным… по крайней мере, мне он кажется вкуснее того же огуречного. Но это уже на ваш выбор.

– Кирилл, открою вам страшную тайну… – Прекратив изображать кающегося грешника, Вердт фыркнул. – Рассол не панацея. Особенно когда вечером угощаешься не водкой, а вином и коньяком.

– Что ж, вам виднее, Вячеслав, – пожал я плечами, налегая на рисовую кашу с изюмом, от вида которой моего собеседника ощутимо передернуло. Да-да, по сравнению с заказанными им блюдами мой скромный завтрак казался нарочито детским… Зато вкусным и сытным, в отличие от микроскопических порций «навороченных» закусок, стоящих перед Вердтом.

– Кирилл, а где вы научились так стрелять? – неожиданно перевел тему мой бывший противник. – Судя по тому, как расползался мой щит, вы били в одну и ту же точку. Хм… если посчитать… да, разброс был не больше десяти – пятнадцати сантиметров. На бегу, из автоматического оружия, с двух рук… Это была незаурядная стрельба, должен сказать.

– Что значит «научился»? – Я поставил на стол стакан с апельсиновым соком. – До сих пор учусь. Стрелковый клуб «Девяточка» в Преображенском. Там замечательное стрельбище, скажу я вам.

– Ого! – Вячеслав покачал головой. – Однако… Недешевое место.

– Вы знаете этот клуб?

– Нет, именно «Девяточка» мне незнакома. Но в Преображенском просто нет недорогих заведений. Да и попасть без протекции в большинство тамошних клубов почти невозможно. Ну да ладно. Собственно, я вот к чему веду… – Вердт побарабанил тонкими пальцами по столу и решительно кивнул сам себе. – Как смотрите на то, чтобы заглянуть на наше стрельбище? Мы хоть и бронеходы, но стрелковое оружие ценим, и среди моих однополчан найдется не один любитель пощеголять своей меткостью.

– Почему бы и нет? – согласился я, и гвардеец мечтательно улыбнулся.

Хм, вот я не я буду, если он уже не представляет себе, как собьет спесь с кого-то из своих сослуживцев.

Жаль, что нашу беседу вскоре пришлось свернуть. Одновременно зазвонили браслеты, и мы, переглянувшись, одинаково пожали плечами. В один голос рассмеявшись, мы с Вячеславом пожали друг другу руки и, оставив на столе плату за завтрак, потянулись к выходу. Каждый по своим делам. Уж не знаю, кто вызывал бронеходчика, а мне пришло сообщение от Ольги, в котором нареченная очень вежливо интересовалась, куда это унесло ее любовника, жениха и по совместительству учителя из теплой постели, да с утра пораньше.

– Уже еду, милая. – Сбросив короткое послание, я оседлал «Лисенка» и, захлопнув забрало рыжего шлема, поддал огня. Обогнав амовского толстяка Вячеслава, я просигналил ему на прощанье и, получив в ответ рев клаксона, больше напомнивший мне вой корабельного «ревуна», прибавил ходу.

Вопреки моим ожиданиям, первым человеком, встретившимся мне в усадьбе, если не считать охранника на воротах, была вовсе не Ольга и даже не Леонид. Бестужев-старший, стоя на Красном крыльце, окинул меня внимательным взглядом и довольно кивнул.

– Доброе утро, Кирилл, – прогудел боярин, когда я поднялся по высокой лестнице и оказался рядом с ним.

– Доброе, Валентин Эдуардович, – кивнул я и, заслужив еще один очень внимательный взгляд, не выдержал: – Что-то не так?

– Да вот, ищу страшные раны… и проверяю наличие головы, – вздохнув, усмехнулся Бестужев. Но тут же стал убийственно серьезным. – Кирилл, ты каким местом думал, ввязываясь в дуэль? Вердт старше тебя на десяток лет, он гвардеец, воин. А ты? Юнец, ты о чем думал вообще? Или решил, что раз ты весь из себя такой монстр Эфира, то вой тебе на один зуб?!

– Валентин Эдуардович, давайте продолжим наш разговор в кабинете? – негромко попросил я. И вот понимаю же, что человек просто волнуется за меня, но… желания попустительствовать таким наездам этот факт мне не добавляет.

Бестужев, кажется, и сам понял, что несколько переборщил, поскольку, едва мы оказались в его кабинете и устроились за журнальным столом, тут же заставленным чаем и заедками к нему, Валентин Эдуардович покосился на меня с некоторым смущением… может быть, и деланым, но ведь дал же он себе труд хотя бы продемонстрировать это чувство…

– Извини, Кирилл. Увлекся, – посетовал боярин, разливая по чашкам ароматный и горячий напиток. – Просто когда охрана доложила, что ты куда-то уехал, да еще и с оружием… Хм. Жаль, что Хромов не успел просмотреть все записи с пира до твоего отъезда… Мы бы хоть охр… секундантами тебя обеспечили.

– Валентин Эдуардович! – воскликнул я. – По-моему, вы утратили веру в человечество. Неужели вы всерьез предполагаете, что кто-то из ваших гостей мог оказаться настолько… непредусмотрительным, что при встрече с ними мне было не обойтись без… своих секундантов?

– Не ерунди, Кирилл, – покачал головой Бестужев. – Сам же все прекрасно понимаешь…

– Не совсем, – после минутного молчания ответил я. – Объясните, Валентин Эдуардович. Я ни на секунду не поверю, что вас беспокоит только возможное бесчестное поведение моих противников на дуэлях. В чем дело?

– Ты уже забыл про происшествие с Шутьевым? – вопросом на вопрос ответил боярин. – Или думаешь, если он затих, то и проблем не доставит? Ошибаешься. Я уж молчу про тех людей, что его похитили. Не просто же так они появились рядом с вами на той дороге? Кирилл… я пока не знаю, что вокруг тебя происходит, но что-то есть. Чую. А своему чутью я привык доверять, знаешь ли. Так что послушай доброго совета, будь аккуратнее…

– Валентин Эдуардович, ну что вы такое говорите? – удивился я. – Шутьев? Да вам ли не знать, с какой стати он на меня взъелся? Наверняка ведь Ольга все рассказала. Так? Так. Похитители? Об этом самого Платона нужно спрашивать. А может быть, кого-то из его родни. Того же боярина Шутьева, например.

– Не надо пудрить мне мозги. Хромов узнал в нападавших государевых людей. И я могу тебя уверить, род Шутьевых не имеет никаких проблем с законом и никогда не привлекал к себе такого… негативного внимания государя. Они, конечно, не опричники, но в политику не лезут. Уж в этом я могу тебя уверить со стопроцентной гарантией. А значит, дело касается тебя…

– Почему сразу меня? – возмутился я. – Может, сам Платон что-то натворил, и род к его проблемам не имеет отношения?

– Потому что, в отличие от Шутьевых, при первой же попытке навести справки о тебе мои источники в Преображенском приказе резко замолчали. Ясно? – Бестужев на миг умолк и, вздохнув, договорил: – Ладно. Не скажу, что меня устраивает твое отношение к происходящему, но тут я ничего не могу поделать. Поэтому просто прошу: будь осторожен. Подумай об Ольге…

Срезал.

– Я буду трижды осторожен, Валентин Эдуардович, – помолчав, ответил я. – Обещаю.

– Вот и ладно. Вот и хорошо, – облегченно вздохнул Бестужев, откидываясь на спинку кресла. Но уже через секунду глаза его широко раскрылись. – Стоп! Что значит «дуэлях»?! Сколько у тебя их назначено?

– Сегодня была одна, – честно ответил я. – Кстати, Вердт оказался совершенно замечательным типом. Мы договорились с ним съездить как-нибудь на стрельбище его полка. Надеюсь, мне позволят там порулить боевой платформой.