Воздушный стрелок. Учитель - Демченко Антон - Страница 41

Уйти в разгон я не успел. Точнее, не так… я даже кинетический щит выставил и уже рванул вперед, чтобы на скорости пройти эту химию, но щит внезапно растаял, а в следующий миг тело стало словно дубовым, ноги подогнулись… и все. Темнота.

В себя я пришел в незнакомом помещении ярко выраженного медицинского назначения. Белые стены, небольшое количество компактных медартефактов в углу. Белый шкаф, пара коек, на одной из которых, кажется, у окна, лежу я в одних трусах… и ни единой живой души поблизости. За одной дверью санузел, за другой коридор. Тоже пустой. Дальше моего восприятия просто не хватило. Железобетон такая штука – через него вообще довольно трудно что-то почуять. А уж когда его много…

Кое-как покрутив головой и прощупав окружающее пространство, насколько мог, я пришел к выводу, что никаких фиксаторов здесь нет, и решил провести, так сказать, тест организма. А то мало ли… Может, пока я пребывал в сладких снах, мне уже успели чего-нибудь вырезать… или пришить, что тоже в общем-то не лучший вариант. Вот и разберусь, пока никого нет. А потом можно будет заняться и остальными насущными проблемами.

И начать я решил с головы. Как ни странно, глупая тыква вела себя вполне прилично и даже не пыталась доказать, что алкоголь – это яд, изображая похмелье. Это действительно странно, поскольку «отключающие» препараты в большинстве своем оставляют за собой именно такой след. А тут…

Я попытался шевельнуться, но понял, что рано радовался. То, что должно было стать энергичным рывком-прыжком с койки, оказалось лишь слабым подергиванием рук и ног. А вот это уже хуже. Очень похоже, что меня приложили чем-то нервно-паралитическим. Гады… А я идиот. Ведь сразу догадался, чьи длинные уши торчат из этой истории с задержанием… и оказавшись на свободе, тут же радостно ломанулся бить морды причастным. И кто я после этого?

Нет, у меня имеется слабое оправдание этой выходке. В том состоянии, в которое ввел меня кубик, соображать трезво я не мог. Быстро – пожалуйста. А вот хорошо – уже не получалось. Ну и результат… соответствующий.

Хотел было треснуть себя по лбу, но рука только слабо дернулась, словно через нее ток пропустили. М-да, этак я еще долго буду мыкаться… Впрочем, а Эфир-то на что?

Волна тепла, сначала еле ощутимая, прокатилась по телу, следом за ней еще одна, уже куда горячее, я сжал руку в кулак и, убедившись, что конечность не собирается дальше бастовать, принялся прогонять энергию по телу, до тех пор пока не почувствовал его полностью. Упоительное ощущение, честное слово. Кажется, я мог определить, где находится и как чувствует себя каждая клеточка моего организма. Я облегченно вздохнул и тут же понял, что перестарался. Запуская процесс очистки, я как-то совсем позабыл о некоторых последствиях этого приема…

На этот раз прыжок получился что надо. Тело слетело с койки, и я, метнувшись из стороны в сторону, матерясь на ходу, что было сил рванул на себя оказавшуюся запертой дверь в санузел. Громко хрупнуло дерево дверного косяка, лязгнула упавшая на кафельный пол собачка замка. А вот и белый друг.

Уже выходя из туалета, я не сдержал недовольного хмыка. Хорош бы я был, застань меня кто в гордой позе горного орла… Нет, все-таки, кажется, история с кубиком не прошла для меня даром. Мог бы спокойно отложить очистку организма, по крайней мере, до тех пор, пока не разобрался бы с происходящим вокруг, хоть чуть-чуть. Так ведь нет, опять сыдиотничал. И откуда только взялась эта бездумная импульсивность? Хотя вопрос некорректный. Откуда – понятно. А вот как с этим бороться?

Но долго предаваться грустным и несвоевременным размышлениям мне не дали. В конце коридора появился некто, целенаправленно движущийся в мою сторону.

Растворившись, я замер в дверном проеме меж кабинетом и санузлом и приготовился. К чему? А к чему угодно. Дверная ручка уверенно пошла вниз – и в помещение прогулочным шагом вошел мой клиент.

– Кирилл, я тебе одежду… эм-м… Ки… – Больше ничего сказать Настасья не смогла, потому как в этот момент мои пальцы сжали ей горло, а волна Эфира уверенно заблокировала любые попытки применить какой-либо прием из арсенала одаренных. Конечно, серьезной техники мне не заблокировать, но уж сорвать ее я точно смогу… Доказано на личном опыте.

Ну да, после истории с моими похоронами я был бы полным идиотом, если бы не попытался разобраться в действии подавителей. Собственно, только то, что кубик был построен на каком-то ином принципе, и не позволило мне как следует его разломать. Я просто побоялся лезть в эту круговерть рунных связок.

– Ты ведь будешь умницей и не станешь кричать? – прошептал я на ухо Настасье, судорожно сжимающей в руках какой-то пакет. – Моргни, если я прав.

Моргнула. Действительно, умница. Не ослабляя контроля, я подтолкнул девушку к ближайшей койке и, дождавшись, пока она устроится на краешке, приступил к допросу. Пока вежливому.

Полковник смотрел на стоящего напротив него мальч… молодого человека, наряженного в чуть великоватый ему, но чистый, явно недавно выглаженный камуфляж, и не знал, что сказать. А собеседник, покачиваясь с мыска на пятку, стоял в центре кабинета и следил за каждым жестом бывшего гвардейца в ожидании ответа.

– Кирилл… – Брюхов наконец собрался с мыслями и, вздохнув, заговорил медленно и с расстановкой: – Я не могу объяснить тебе происшедшее. Постой…

Почувствовав, как тяжелеет и без того невеселая атмосфера в комнате, ощутимо давя на восприятие нарастающим напряжением Эфира, бывший полковник выставил вперед руку в останавливающем жесте… Эфир на миг дрогнул, но давление вроде бы чуть ослабло… полковник перевел дух и хотел было заговорить, но Кирилл его перебил:

– Господин Брюхов, я не возражал ни словом, когда вы, несомненно с подачи ваших коллег, начали устраивать мне проверки. Более того, я принимал их как должное. Не дурак, понимаю, что постороннего человека в любой компании будут проверять на вшивость, – глухим, бесстрастным голосом проговорил собеседник Брюхова. – И за прошедшее время я ни разу не просил и не требовал рассказать мне об итогах этих проверок. Но последний эпизод нанес мне вред, которого не простит ни один одаренный. Передайте клубу мой отказ от участия в их междусобойчике.

– Кирилл, это не была проверка! – выпалил бывший полковник. – О том, что ты все это время находился в управлении Преображенского приказа, я узнал только сегодня утром. А уж то, что тебя держали в карцере, – вообще вне моего понимания.

– И кавалерия из-за холмов тоже не была частью проверки, да? – криво ухмыльнулся молодой человек, только взгляд его был совсем невеселым.

– Именно, Кирилл, – покачал головой Брюхов. – В ситуации с нападением на тебя дома имела место накладка. Группу наблюдения заменили вчера утром. Срочное задание. В результате им на смену вышли две оперативные команды… скажем так, бывшие не в курсе дела. Им дали короткий приказ: наблюдать, в случае нештатной ситуации пресечь…

– Я бы вам поверил, если бы один из приказных, тот самый, что меня выпустил, не вручил мне визитную карточку Прутнева. – Кирилл отвел безразличный взгляд в сторону, и Эфир опять дрогнул. Полковник выпустил воздух сквозь плотно сжатые зубы. Кажется, его собеседник совсем не так спокоен, как хочет казаться… но додумать эту мысль ему не удалось: бывший Громов сбил. – Считаете, что при имеющихся фактах я еще могу верить вашим утверждениям о непричастности клуба к моим неприятностям с Преображенским приказом?

– Не понимаю. – Брюхов опустился в свое монументальное кресло и озадаченно потер рукой лоб. – Я совершенно точно знаю, что никто ничего подобного не планировал…

– Это уже ваши собственные заморочки. Меня они не касаются. Всего хорошего, господин Брюхов. Надеюсь, больше ни ваших коллег, ни вас я не увижу. – Попрощавшись коротким кивком, Кирилл развернулся и вышел из кабинета, увлекая за собой грозовую тучу напряженного до предела Эфира.

Бывший гвардии полковник молча проводил взглядом удаляющуюся фигуру и, прикрыв глаза, откинулся на спинку кресла. У него только что появились очень большие проблемы… и нужно было хорошенько подумать, прежде чем браться за их решение. А еще переговорить кое с кем из клуба на тему своеволия и головотяпства приказных. Но прежде…