Роковое наваждение - Торнтон Элизабет - Страница 37

• Предыдущая
• 37/74
• Следующая

— Спокойной ночи. Макс! — резко оборвала его Сара. Она повернула дверную ручку и быстро проскользнула в образовавшуюся щель, но Максу каким-то непостижимым способом удалось ввинтиться в спальню вслед за Сарой. Сара поставила на стол горящую свечу и пошла запереть дверь. Ей не хотелось, чтобы кто-нибудь увидел или услышал их.

Повернувшись от двери, Сара нашла Макса стоящим возле кровати.

— Ты не будешь против, если я закурю? — спросил он.

— А ты… Разве ты куришь? — удивилась Сара.

— Курю. И пью. И занимаюсь любовью с хорошенькими женщинами. Но разве тебя это все волнует, Сара?

До Сары начал доходить юмор ситуации, в которой они оказались, и она, наверное, рассмеялась бы, если бы не упоминание Макса о хорошеньких женщинах и о том, чем он с ними привык заниматься.

— Кури, если тебе хочется. Какое мне до этого дело, в конце концов.

— Спасибо.

Макс подошел к столу, взял с него горящую свечу и прикурил от нее сигару. После того как он выпустил первый густой клуб дыма, Сара невольно закашлялась. Макс улыбнулся.

— Не одобряешь, Сара?

— Не одобряю твои методы, Макс. Не люблю, когда меня принуждают делать то, чего я не хочу.

— А разве я здесь не с твоего согласия? — с наигранным удивлением спросил Макс.

— Я тебя не приглашала.

— Зато Дрю Примроуза встретила с распростертыми объятиями.

— Что? — вскинула брови Сара.

— Дрю Примроуз. Мужчина в твоем вкусе: вежливый, порядочный и скромный. И трезвенник наверняка. Герой девичьих грез.

— Наслушался моих братьев?

— И твоей мачехи тоже, — кивнул Макс. — Она сказала, что ты его просто боготворишь.

— Пожалуй, что действительно боготворила. В детстве. А теперь глубоко уважаю.

Сара стояла посередине комнаты, и Макс принялся кружить вокруг нее, попыхивая своей сигарой. Он ходил с видом знатока, рассматривающего выставленную в музее статую.

— Дрю — уважаемый человек, — бормотал Макс. — Очень уважаемый. Интересно, интересно. А как насчет Уильяма Невилла? Он тоже был уважаемым человеком?

— Зачем ты спрашиваешь? Сам знаешь, что нет.

— Но спать-то ты с ним все-таки спала. Глаза Сары вспыхнули и тут же потемнели.

— А у тебя проблемы с этим. Макс? — выстрелила она словами в спину Макса.

— И да и нет, — он швырнул сигару в камин. — Может быть, я и не такой уважаемый человек, как твой бесподобный Дрю, но уж, во всяком случае, более уважаемый, чем Уильям Невилл.

— И что?

— Так как насчет того?

— Насчет чего? — холодно спросила Сара.

Макс обнял ее и потянулся к ее губам своими губами.

— Почему бы нам не продолжить то, что мы начали той ночью в Рединге? Сара, ты хочешь этого не меньше, чем я, я это знаю. Так зачем терять время? Тебе же не впервой…

Макс не договорил и отшатнулся, когда Сара со всего размаха влепила ему пощечину. Когда он восстановил равновесие, она ударила его снова — другой рукой.

— Грязная, похотливая, пьяная скотина! — Ослепленная гневом, Сара не выбирала слов. На этот раз она прижала Макса к двери. — Вот так ты занимаешься любовью с хорошенькими женщинами? В таком случае я думаю…

— Что ты думаешь?

— Думаю, что тебе нечасто перепадает. Оказывается, ты знаешь о любви не больше, чем прыщавый школьник.

— Погоди минутку, Сара…

— Нет! Никаких минуток! Ты что, не знаешь прописных истин? Разве можно припоминать женщине ее прежних любовников, если хочешь уложить ее в свою постель? Не знаю, как с другими. Макс, но со мной этот номер не пройдет!

— Да ты сущая ведьма, когда тебя припечет, — задумчиво протянул Макс.

— А ты — шут гороховый, когда напьешься, — зло выдохнула Сара.

— Я не пьян!

— А что же тогда?

— Горяч. Непоседлив. А если не получу тебя, то стану еще и сумасшедшим.

От такой наглости Сара даже лишилась дара речи.

— Послушай, — продолжал Макс, обнимая Сару за плечи, — что-то я тебя не понимаю. Ты сегодня так принарядилась — неужели не для того, чтобы обольстить меня? И вот я обольщен. Можно сказать, потерял голову. Давай ляжем в постель, и ты увидишь, что меня тоже есть за что уважать.

— Что?.. — ахнула Сара. — Ты… Как ты… — и продолжила, сорвавшись на крик:

— Вон! Вон!! Пошел вон!!! Убирайся, или я подниму на ноги весь дом!

Она быстро повернула в замке ключ, распахнула дверь и вытолкнула Макса в коридор. Затем снова захлопнула дверь и заперла ее.

Спустя мгновение раздался негромкий стук.

— Сара!

Она не ответила.

— У меня нет свечи. Здесь темно, как в преисподней, а я не знаю даже, куда мне идти.

— Недалеко, не ошибешься, — ответила Сара через дверь. — Твоя спальня рядом.

За дверью помолчали, потом снова поскреблись.

— А куда мне идти-то? Направо? Налево? На север или на юг? Черт знает что! Хоть бы свечу зажгли в коридоре. Я понимаю, надо экономить, но не до такой же степени!

Сара стиснула зубы, затем распахнула дверь и сунула Максу зажженную свечу.

— Туда, — коротко сказала она, разворачивая Макса в нужном направлении. — И постарайся не спалить весь дом, пьяница.

— Благодарю, — ответил Макс, церемонно поклонился и направился к своей комнате.

Сара захлопнула дверь спальни и заперла ее на ключ. В комнате пахло сигарой, и она решила открыть окно. В темноте за окном мелькнул огонек и вскоре погас.

"Наверное, это Дрю работал допоздна”, — подумала Сара.

Дрю часто приезжал из своей конторы сюда, в маленький домик садовника, стоявший возле большого дома. Там он родился и вырос, а теперь приезжал в него, чтобы поработать со своими бумагами. Зачастую он и ночевал в нем. Работяга Дрю! А этот “специальный корреспондент” еще смеет так пренебрежительно отзываться о нем! Ну уж нет, Сара точно знает, кто друг ей, а кто враг. Вот Дрю — это настоящий друг.

Но если Дрю здесь, ей будет лучше не выходить сегодня из дома.

Сара запустила пальцы в свою прическу и принялась вытаскивать шпильки. Все сегодня пошло не так, как хотелось. Она еще раз пыталась поговорить с Анной. Сказала ей, что вместо Америки они присмотрят прелестный маленький домик в Ирландии или Шотландии. Но Анна и туда не согласилась уехать.

А если Анна останется в Лонгфилде, остаться в нем придется и Саре.

А теперь еще и Макс. Он оказался еще противнее, чем думала о нем Сара.

Она окинула взглядом свое платье, сделала гримаску и принялась снимать его.

А в это время в маленьком домике садовника на узкой кровати раскинулась обнаженная Констанция. Она еще тяжело дышала после бурной любовной сцены. Немного придя в себя, Констанция положила руку на грудь своего любовника и заговорила:

— Мы очень рискуем, когда встречаемся здесь, Бекетт. Теперь, когда вернулась Сара, Дрю будет чаще ночевать в этом домике. Он вообще будет теперь торчать здесь день и ночь.

Бекетт перекатился на край кровати, встал и прикурил тонкую сигару от свечи, горевшей на камине. Эти сигары подарила ему Констанция. “Роскошная вещь для простого слуги”, — подумал он с усмешкой.

Констанция снабжала своего любовника всем — и сигарами, и хорошим бренди, и деньгами на карманные расходы, дарила ему одежду и безделушки. Она была очень хороша в постели, хотя Бекетт, как и сэр Айвор, предпочитал более упругую плоть. Говоря по правде, Бекетт с большим удовольствием занялся бы любовью с малышкой Люси, чем с ее мамашей. Но об этом лучше и не думать. Случись такое, и ему конец.

А еще он, и только он, должен был стать тем человеком, который получит вознаграждение, обещанное сэром Айвором тому, кто найдет тело его сына, Уильяма Невилла.

Бекетт вернулся на кровать. Констанция приподнялась, опираясь на локти, и прикрылась простыней.

— Так вы полагаете, что Дрю теперь будет постоянно бывать в этом домике? — спросил Бекетт.

Констанция наблюдала за ним из-под ресниц. Бекетт был совершенно обнажен, его тело с выпуклыми мускулами золотилось в свете свечи. Молодой, сильный и красивый. Плевать на то, что он слуга леди Невилл. По крайней мере, жизнь с появлением Бекетта приобрела для Констанции хоть какой-то смысл.

• Предыдущая
• 37/74
• Следующая