Лики прошлого - Багдыков Минас Георгиевич - Страница 5

В Ростовский медицинский факультет потянулись великолепные ученые: из Петербурга профессора И. С. Цитович, А. И. Ющенко, П. И. Бухман, Б. А. Коган; из Москвы Н. А. Рожанский, В. В. Воскресенский, Н. И. Напалков; из Казани И. В. Завадский, П. И. Эмдин.

Для преподавания на факультете были привлечены местные врачи, получившие великолепное образование в столичных городах России, Германии, Англии и имевшие уже достаточный опыт практической работы.

В 1916 году основан Ростовский городской женский медицинский институт, а вместо Варшавского с июня 1917 года учрежден Донской университет. Директором его стал профессор А. А. Колосов.

Город Ростов-на-Дону стал вскоре настоящим университетским городом, появился более заметный пласт ученой интеллигенции.

В 1920 году 24 марта Женский медицинский институт соединился с факультетом университета, а 10 октября 1930 года Наркомат просвещения РСФСР издал распоряжение о реорганизации университета и выделении из Северо-Кавказского университета ряда факультетов. В частности медицинский факультет передавался в ведение Наркомздрава для организации самостоятельного института.

Таким образом, 10 октября 1930 года стало днем рождения Ростовского медицинского института.

Город Ростов-на-Дону в 1917 году с приходом новой власти претерпел также огромные перемены. В 1924 году два города, мирно проживавшие столетия, были объединены в один: город Нахичевань прекратил свое существование и структурно стал называться одним из районов Ростова — «Пролетарским».

Как и по всей стране, религия стала вне закона, служителям культа было запрещено проведение общественных богослужений и обучение слову божьему, а вскоре гонение на священнослужителей сделало свое негодное дело. Прокатившаяся волна террора и насилия над личностью и совестью, голод и разруха окончательно сломили людей духовно.

У человека отобрали свободу вероисповедания, возможность изучения родного языка и постижения мастерства дела, к которому он привлекался из поколения в поколение. Дело, которое определяло имя рода и фамилию, которое нес человек гордо и которое звучало не только для него самого, но и для окружающих.

Многим пришлось сменить национальность, фамилию, местожительство, забыть прошлое, своих предков, свои корни, из которых вышел, все это лишь для того, чтобы выжить.

Постепенно произошла смена поколений и в составе профессорско-преподавательского звена институтов.

Одним из главных критериев оценки будущего научного работника-преподавателя стала лояльность, управляемость.

Самым невероятным было то, что люди, посвятившие себя служению «во благо здоровья своего народа», поклявшиеся быть всегда рядом с ним в горе, войти в любой дом, когда там окажется больной человек, забыли эту высочайшую клятву, а многие стали просто клятвопреступниками.

Вероятно, поэтому важно вспомнить тех, кто своими деяниями одаривал людей, преумножая добродетель из поколения в поколение, неся с гордостью божье предначертание понятия ЧЕЛОВЕК.

В городе, где мы живем, много людей армянской национальности и поныне, в давние века волею судьбы переселившихся на Донскую необжитую землю. Многовековые скитания по чужим странам, постоянная борьба за выживание в новых условиях культуры, обычаев и нравов создали и генетически закрепили особую ветвь армянского народа, способного с уважением относиться к чужой культуре, языку, обычаям и, изучая все эти ценности, отбирать лучшее, как бы прививая к своей культуре, но свято сохраняя армянский язык, христианскую добродетель, высокие человеческие идеалы и милосердие.

Армяне — одна из немногих наций, уходящая своими корнями в седую древность культурой, искусством, интеллектуальными возможностями. Да, это старая нация, и, возможно, потому ей не свойственны жестокость, насилие, а больше порядочность, философские раздумья, истинно христианская религиозность.

Это особенно выражено в ветвях анийских армян, где бы они ни были, куда бы ни забрасывала их судьба после крушения царства Багратидов — падения Ани.

В генах каждого армянина-анийца течет кровь строителя, торговца, семьянина, философа, труженика. Они всегда честно, с достоинством относились к своему делу и вечно любили землю, кормившую их, ей они отдавали всего себя полностью, свято и бережно кохая кормилицу, и за эти качества их, где бы они ни были, ценили и почитали.

Генетически они были преданы тому слову, которое не только определяет человека, но и объединяет, наконец, определяет нравственный стержень человека, народа в целом.

Академик Николай Марр в 1925 году, выступая в Париже перед студентами с лекцией «Армянская культура», говорил о языке так: «Это раскрытие и правда внутренней жизни человека, не просто речь устная или письменная, но и величественный памятник как литературной, так и общественно-духовной жизни человечества».

Язык — это сумма не только слов, но и дел. Армянское культурное строительство, армянская культура одновременно есть и строительство армянского языка, но и всех тех, что имеют с ним тесные творческие контакты.

Ни одна культура не может быть понятна без воздействий нации на нацию и обратных взаимных влияний.

Анийские армяне сохранили эту особенность, уважая чужой язык, культуру, свято относясь к своему языку, любуясь им, живя с ним, развивая его, создавая понятие его наречия, родившееся в недрах семьи, улицы, деревни.

Как жаль, что люди, которым выпала честь иметь высшее образование в конце XX века, проходят мимо этой народной мудрости, не изучают ее, не гордятся этим явлением, не дарят этих удивительных красот миру.

Изумляет и то, что жители одной деревни пренебрежительно относятся к разговорным наречиям, шуткам, прибауткам другой, не сознавая то, что все это прекрасно, так как является переливами палитры одного и того же старинного, мелодичного, веками устоявшегося армянского языка. Вся народная мудрость, как притоки полноводной реки, только ее обогащают, очищают и создают неповторимый колорит прозрачности и красоты ее.

Вслушайтесь внимательно в мелодию армянской речи. Как бы она ни переливалась, с какими бы включениями ни была, всегда прекрасна и точна в своих характеристиках, емкая и добрая даже в том случае, ежели она вобрала в себя красоты речи и мышления мудрости другого народа, и этим следует гордиться, в этом ее сила.

Пестрота своеобразия этого в армянской речи особенно выразительна у нас на Дону, и это достояние человечества следует изучать.

Сюда на Дон от преследований и резни устремились не только казаки, но и потоки христиан армян, которые здесь находили приют, покой, свою вторую родину. Они рука об руку трудились с русскими, украинцами, татарами, евреями, греками, здесь родились армянские наречия — столь красивые, порой наивные, но всегда точные.

Сила генетики всемогуща, ее трудно уничтожить даже политическими катаклизмами и крайне неразумным поведением человека.

Глядишь и все же вылезает доброе, заложенное нашими пращурами — высокая мораль, человеколюбие, трудолюбие, постоянно подтверждая, что дети лучше родителей, в них, неиспорченных, ярко живет генетическое наследие.

Кто же они, эти пращуры, доступные нашему взору, о которых мы могли бы вспомнить, поблагодарить их за то, что подумали о нас, оставив глубокий, добрый след в истории нашего народа?

У генетических истоков армян-анийцев стоят высокоморальные, человеколюбивые и трудолюбивые личности. Вспомним хотя бы некоторых из них: графа Лазарева Ивана Лазаревича, действительного статского советника и носителя державного ордена Святого Иоанна Иерусалимского, командора, основателя Лазаревского института восточных языков в Москве; Мартироса Амаданци Масеха — купца, проживавшего в Индии; Георгия Ивановича Чубарова — председателя «Общества любителей театрального искусства» в г. Нахичевани н/Дону; врача Капрелла Дерижанова.

Столь разных по времени и занимаемому положению в обществе объединяло то, что они были армянами, христианами, а главное — анийцами, любившими свой народ и понимавшими не только его повседневные трудности, но и заглянувшими в будущее — в наше теперешнее время.