Бросок на Альбион - Торопцев Александр Петрович - Страница 42

• Предыдущая
• 42/90
• Следующая

Гарольд, как и его будущий соперник в борьбе за английскую корону дюк Нормандии, тоже любил читать книги, но в отличие от Вильгельма, ему не нужно было с самого раннего детства доказывать всему миру законность своего рождения. Он рос в спокойной обстановке процветающего семейства, обласканный матушкой, слугами, домочадцами. Хотя отцу некогда было заниматься воспитанием и образованием детей, но все они имели прекрасную возможность познакомиться с классической литературой, с трудами по истории Европы.

Сыновья Годвина относились к образованию, мягко говоря, скептически, уделяя основное внимание воинским упражнениям и воинской науке, и лишь Гарольду полюбились книги, знания. Между прочим, в силе и ловкости, в бойцовских качествах он не уступал братьям: именно это разностороннее развитие, стремление к познанию и позволило ему занять столь высокое место в истории страны, в истории Европы. Гарольд развивался гармонично, никто не мешал ему своими авторитетными советами, нравоучениями и приказаниями, в чем, надо сказать, огромную роль сыграл Эдуард Исповедник, относившийся к нему по-отечески.

Об английской короне сын Годвина еще и не мечтал, когда задал сам себе сложный вопрос: как сделать Англию сильной, а народы ее счастливыми, как примирить пиктов, скоттов, саксов, англов, нормандцев, данов, валлийцев, ирландцев? Такой вопрос задают себе лишь добрые люди, но Гарольд в те годы был еще слишком юн, чтобы понять основное главное качество гармонии жития. Да, гармония – это мирное соединство совершенно разных людей, групп людей, племен, народов, но это – не закон, а скорее исключение, редчайший праздник, на котором по великому случаю собрались старые друзья, давно мечтавшие посидеть за одним, обязательно круглым столом, поговорить, вспомнить доброе, повеселиться.

Но где найти такой большой круглый стол, как собрать на праздник жизни народы и племена Альбиона, какие разговоры вести, чтобы не скучно, не грустно и не обидно было ни одному из гостей, если даже Артуру, любимому герою Гарольда, сделать это не удалось?!

Да, саксу Гарольду нравился вождь бриттов, поднявший и воодушевивший народ на борьбу против саксов, которые в течение семидесяти лет с 449 по 519 годы закрепились на острове, образовали три королевства, продолжали расширять владения. А с континента на Альбион прибывали все новые племена саксов и, казалось, на острове не найдется силы, способной остановить этот упрямый людской поток. Но сила такая нашлась.

В Гвинедде (Северном Уэльсе) король Мэлгон сын Касваллауна, организовал народ на борьбу против саксов, не подпуская врага к своим владениям тридцать лет с 517 до 547 годы.

В 519 году вождь бриттов Артур повел войско к горе Бадон. До сих пор некоторые ученые считают, что такого короля не было, что это – имя легендарное. Оставим ученые споры, дело в другом.

Сражение близ Бадона закончилось сокрушительным поражением саксов, началась эпоха короля Артура. Народы Альбиона воспряли духом, могучая фигура вождя притягивала бойцов. Со всех уголков острова в местечко Каэрлеон на Аске, в замок Артура, шли люди. Еще не было мифа, легенд, сказки, бесчисленных рыцарских романов, куртуазной глупости, порожденной так называемой эпохой Возрождения, разродившейся на пепелище удивительной и поэтичнейшей из эпох, на костях великих мыслителей, которых «возрожденцы» (тоже великие!) окрестили с оттенком скепсиса и легкого пренебрежения бардами, скальдами… Еще не было стремления к изыску форм и способов выражения мыслей и дум. Но уже был Круглый стол короля Артура, одного из последних ярких представителей уходящего в прошлое, в забытье язычества. Круглый стол! Символ язычества. Символ равных. Никаких пастухов, никаких овец. Круглый стол – все равны. Все сидят вокруг стола, круглого, как солнце. Солнце – бог многих языческих систем. Солнце греет одинаково всех, кто сидит за круглым столом.

Образ короля Артура и сидящих за Круглым столом славных рыцарей пришелся по душе романистам эпохи Возрождения. Почему? Быть может, потому, что люди всех времен и эпох мечтали и будут мечтать о своем Круглом столе, о вожде за Круглым столом? Но разве это вождь? За Круглым столом нет вождей – есть только собеседники.

Артур был вождем, которого ждали племена Альбиона. Он одержал несколько побед над саксами. Боевое вдохновение, буквальное, заразило обитателей острова.

Вожди часто появляются во вред. Своими победами, своей могучей энергией, уверенностью, самоуверенностью они воспламеняют людей, не всегда готовых по разным причинам побеждать, победить. Как редкие кометы носятся они по Вселенной по бешенным траекториям, залетают в поле душевного зрения той или иной планеты, той или иной нации, очаровывают слабые, чуткие ко всему необычному (героическое – необычное для простого сельского труженика) души, а потом вдруг, забываясь, в сумасбродном своем лете, врезаются в ни в чем неповинную планету, взрываются, губя красу, Богом созданную, или, в лучшем случае, мчатся по близкой касательной, опаляя те же невинные души планет (людей, наций), огрубляя их и, в конечном итоге, ослабляя. Очень часто вожди приходят во вред, хотя – вот что удивительно! – они всегда оставляют человечеству яркий след, незатухающую память, хотя это же самое человечество часто поступает со своими вождями как с назойливыми осенними мухами, боясь, видимо, больших бед от этих фантомов Вселенной и не понимая, что летают-то они не по своей воле, что не мухи они осенние, а некие материализовавшиеся символы времени.

Люди зря убили Цезаря – не повинен Цезарь в том, что он понадобился Римской державе.

Люди зря погубили Артура – а, может быть, и не зря?

Но почему же саксу Гарольду пришелся по душе вождь бриттов, успешно сражавшийся против саксов шестьсот лет назад до рождения сына Вульфнота? Разве за эти шесть долгих веков отношения между победителями и побежденными на острове улучшились? Или они породнились, примирились? Да нет! Борьба на острове не прекращалась. Скотты, сохраняя свои традиции, себя как народ, отходили на север Альбиона, но не сдавались. Валлийцы жались к юго-западной части острова – не сдавались, отражая подчас удары сразу двух врагов: ирландцев с запада, англосаксов – с востока. Борьба продолжалась. Набеги данов, а позже нормандцев внесли в нее излишнюю остроту, драматизм, динамизм, но коренным образом ничего не изменили, кроме того, что в прибрежных районах острова стали обживаться новые пришельцы.

Около шестисот лет прошло с тех пор, как король бриттов Гуортеирн предоставил саксам остров Танет. Несколько десятков поколений англов и саксов родилось, выросло, умерло на земле Альбиона, поливая ее и потом своим, и кровью, питаясь соками ее, вдыхая ее воздух.

И теперь, когда время пришло к середине XI века, вокруг богатого острова разгорелись страсти, которые могли привести страну к величайшей трагедии. Гарольд, читая исторические хроники, сопоставляя события давно минувших веков с современностью, все чаще вспоминал победителя саксов при Бадоне, вождя бриттов Артура. О чем мечтал юный сын Годвина в эти минуты? Конечно же, о славе полководца и государственного деятеля – зачем в таких делах кривить душой?! А еще Гарольд мечтал о Круглом столе. Нечто похожее в Англии существовало издавна в виде собрания Витана, где народ и представители знати решали важные проблемы, вплоть до выборов короля, но – как часто! – решения эти, принятые под давлением то одних, то других захватчиков, не отвечали интересам островитян! Это был не Круглый стол, но собрание Витана.

Юношеские мечты о подвигах совпали в Гарольде с мечтой сердечной. Он полюбил кроткую, красивую девочку, свою дальнюю родственницу, дал себе клятву жениться на ней (а уже в те годы все знали, что слово он держит). Будущий король Англии не догадывался, какие преграды поставит перед ним жизнь. Юность человечеству для того именно и дана – для счастливого неведения.

• Предыдущая
• 42/90
• Следующая