Приемыш – Книга 2 - Ищенко Геннадий Владимирович - Страница 56

— Я бы все-таки увеличил еще численность армии, — добавил Горташ. — Да и гвардии — тоже. Сейчас солдат в армии в четыре раза больше, чем было у Тессона, но в два раза меньше общей численности солдат, которые были во всех королевствах до объединения. Из Ливены мы в армию ни одного человека не взяли, а из Сардии их раз в двадцать меньше, чем было у Малха.

— Я попрошу вербовкой солдат в Ливене заняться вас, Сорг, а Сардией я займусь сама. У меня есть, что им сказать. Вы не хотите высказаться, Кордой?

— У меня есть одно предложение, — сказал генерал. — Как мне сообщили, солдаты, которые захватили ваш дворец, двигались в два-три раза быстрее обычных людей, и вашим дружинникам тоже пришлось использовать ускорение. Я не знаю, могут ли так воевать рахо, но ведь мы не гарантированы от того, что опять столкнемся с солдатами империи. А у нас магические способности давались только гвардейцам. В армии служат обычные люди, хотя все они тоже принесли магическую клятву. Если мы дадим им некоторые возможности магов, то усилим армию многократно, даже без увеличения численности. Да и при вербовке обещание большей силы и долгой жизни сыграли бы немаловажную роль.

— Вы правы, Кордой, — сказала Ира. — Но я боюсь давать это армейцам. Да, они тоже принесли мне клятву и получили оружие. Но в отличие от гвардии, у вас гораздо больше человеческого мусора. Ваши солдаты отслужат десять лет, сдадут оружие и вас покинут. Не все, но многие. А способности мага не сдашь, они уйдут с ними. И любой обычный человек окажется перед ними беспомощным. Эти люди привыкли к насилию и чувствуют себя выше прочих.

— На них можно постараться воздействовать, — неуверенно сказал Кордой. — Или давать не всем, а лучшим.

— Если лучшим, я не вижу проблемы, — сказала Ира. — У меня сейчас достаточно магов, которым под силу заняться вашими солдатами. Только как это повлияет на остальных? Не почувствуют ли они себя ущербными? Первое ваше предложение мне понравилось больше. Только вот выполнить его будет непросто. Нужно каждый день говорить вашим солдатам, что они — щит и меч кайнов. Только они стоят защитой между простыми людьми и враждебным внешним миром. Надо чтобы они этим прониклись и гордились своей службой. Если такое говорить десять лет, самый порочный из ваших солдат в конце концов проникнется.

— Или сбежит, — хмыкнул Кордой. — Здесь главное это не перегнуть.

— Посмотрите сами, что лучше, — решила Ира. — Но я вам предлагаю следующее. Самых лучших солдат переводить в гвардию, но не в королевские гвардейцы нашего графа, а в армейскую гвардию, которая останется под вашим командованием. Вот им и будем давать способности мага, да и новое оружие, когда оно будет. Постепенно ваша гвардия будет расти, а обычные армейские части уменьшаться в числе. Пусть те, кто хочет иметь силу и долгую жизнь, сами рвутся в гвардию, а вы им постоянно напоминайте, что от них для этого требуется. И вот еще что. Те гарнизоны, которые у нас стоят в городах вдоль границы со степью, убирать ни в коем случае нельзя. Будем их называть пограничниками и поручим продолжать постоянное патрулирование границы. С кочевниками я вроде нашла общий язык, но остаются еще рахо, да и не только они. Пришли одни имперцы, могут прийти и другие. Работа там трудная, а противник может быть серьезным, так что им, я думаю, дадим магию первым.

— Может быть, все же увеличим стражу в столицах и самых крупных городах? — предложил Горташ. — Не так уж плохи стражники. Заняться с ними побольше, так они в случае чего могут оказать существенную помощь.

— Я не против, — сказала Ира. — Средства есть, оружие — тоже, дело только за людьми. Я найду, кому поручить стражу, а вы займитесь своей гвардией. Придумайте им на форму какой-нибудь отличительный знак. Как будете готовы, сообщите Сардису, он пришлет магов.

Выйдя из кабинета вслед за генералами, Ира увидела Воронцова, который, не зная языка, скучал в приемной в обществе ее секретаря.

— Вы давно здесь? — спросила она, приглашающе распахивая дверь кабинета.

— Минут десять, как подошел, — ответил Воронцов. — Здравствуйте, ваше величество. Что за неотложные дела заставили вас искать моего общества?

— Садитесь, Павел, — пригласила Ирина, усаживаясь сама. — Есть важный разговор. Но прежде расскажите, как там мой Серг. Я по нему уже успела соскучиться. Сколько ему еще у вас сидеть?

— А он у нас не сидит, а все больше ездит и летает. По-моему, неделя дружбы продлиться еще три дня. Сегодня, кстати, у него очередная встреча. Вам своего брата нужно полпредом оформлять. Удивительно эрудированный и бойкий на язык мальчик, и авторитетов для него, кроме вас не существует. Недавно отмочил номер на одной из встреч на телевидении. Перехватил у ведущего инициативу и провел встречу по-своему. Думали, что запись в эфир не выпустят. И не выпустили бы, скорее всего, если бы не вмешался Брежнев. Я при том разговоре, естественно, не присутствовал, но слышал от человека, которому можно доверять. Ваш брат высказался очень критически насчет равноправия в нашем обществе. Сказал, что его руководители наверняка имеют гораздо больше благ, чем простой рабочий, и что так и должно быть, потому что управление государством это самая сложная и ответственная работа.

— И что же сказал Брежнев? — заинтересовалась Ира.

— А он ничего не сказал. К каждой записи прилагалась распечатка того, кто и что говорил. Так вот Генеральный секретарь взял этот текст и поставил свою подпись под этими словами вашего брата. После этого все споры на тему показывать или нет сразу же прекратились.

— Он себе при такой бойкости еще невесту не прихватил?

— А вы откуда знаете? Алин передал?

— Вы что, серьезно? Я просто пошутила… Ну-ка, рассказывайте, что там еще за невеста в одиннадцать лет!

— Невеста это слишком сильно сказано. Просто ему понравилась одна девочка.

— А он ей?

— Вы попробуйте сейчас найти в Союзе девчонку, которой бы не нравился ваш брат. Я не понимаю, Рина, чего вам беспокоиться? Это просто дружба. Он с ней встретился несколько раз, только и всего.

— Славная хоть девчонка?

— Сейчас — само очарование и вдобавок умница. Девчонки, правда, как начинают вырастать, часто сильно меняются. Но фигурка в любом случае должна быть отличной.

— Ладно, приедет — я с ним поговорю. Теперь давайте от моего брата перейдем к вашим магам. Меня интересует как широко и насколько открыто используют их таланты.

— Я могу узнать, с чем связан ваш интерес? — спросил Воронцов.

— Узнаете, когда ответите на вопрос.

— Я не слишком-то в курсе того, как их используют. Слышал, что существует программа изучения механизма лечебного действия магов. Они вылечивают больных, а медики тщательно изучают все изменения в организме больного. По-моему, ничего там такого эпохального не нашли, только подтвердили сами факты излечения. Наверняка продолжаются работы по использованию врат, но я сам о них не слышал. В любом случае это, к сожалению, из-за секретности только для использования очень узким кругом людей.

— В этом я могу вам помочь.

— Я не совсем понял…

— Послушайте меня, Павел, внимательно. На пресс-конференции мне задавали вопрос насчет магов. Делала я вам их или нет.

— Да, я помню. Вы тогда изящно ушли от ответа.

— Я в своем ответе ничего изящного не вижу. Мне и тогда было стыдно врать и будет стыдно, когда эта ложь откроется, хоть я и оставила себе лазейку оговоркой, что ваших неучей магами не считаю.

— А почему она должна открыться?

— Вы серьезно считаете, что будете использовать два десятка магов и никто никогда об этом не узнает? Это, Павел, только вопрос времени. Поэтому у меня есть деловое предложение. С тех пор, как я мучилась с вашими магами, наши возможности в этом сильно возросли. Точнее, не сильно, а очень сильно. Поэтому я могу предложить вам превратить в магов несколько сотен ваших сограждан. Только одновременно такое же предложение будет сделано и американцам. Единственная оговорка — маги должны быть для внутреннего употребления. Ни читать чужие мысли у кого не надо, ни прокладывать тропинки на чужие территории, вы не должны.