Книга 1. Чужак. Сапсан и нетопырь. - Север Снег - Страница 45
- Предыдущая
- 45/88
- Следующая
На плато, в двух десятках локтей от места падения Дара, обнаружился спуск с некоторым подобием дороги. Разумеется, иного выбора пути не было.
Но через четверть лиги дорога разошлась в три стороны – классическое распутье для витязя… Дорогу, которая заворачивала влево и вверх, Дар отверг сразу, она явно уводила в не в ту сторону. Вторая дорога шла почти прямо, и Дар заподозрил, по некоторым признакам на обочине, что вести она должна была к селению троглодитов. А там можно было бы подкрепиться…. Дар непроизвольно облизнулся своей крокодильей пастью и решительно отвернулся. Никакой вражды к троглодитам он по-прежнему не испытывал. Они, конечно же, не отличали их от наемников некроманта и защищались, как умели. Хотя ни малейшего сожаления об убитых в бою, у него тоже не было – сами виноваты... Нет, всё же нападать на яппи он не намеревался.
Третья дорожка сворачивала вправо и вниз, ее Дар и выбрал.
Несколько часов он спускался по петляющей по склону горы тропке, самым внимательным образом следя за окрестностями в обычном и магическом планах. Не сразу, но достаточно быстро он приладился ступать бесшумно, не цокая когтями по камням…. Однообразие скал скрашивали разноцветные бурые, зеленые и серые лишайники, местами росли шипастые кусты и карликовые деревья, цепляющиеся за склоны. Изредка пролетали птицы – Дар обратил внимание, что они не парили, как на Земле в вышине, а старались держаться пониже. Одна из птиц резко спикировала и села на верхушку скалы в паре десятков локтей от Дара. Это был ястреб или сокол – потомственный горожанин Дар не слишком разбирался в орнитологии, с красивым коричневатым оперением. Он разглядывал шедду внимательно, поворачивая гордо вскинутую головку, так что выглядел почти разумным. Дар не удержался и приветственно помахал птице. Та резко оттолкнулась от камня, взлетела, сделав над Даром круг, и унеслась прочь.
Очередной день шел к концу. В животе у Дара отчетливо бурчало. Он вспомнил, что уже двое суток питается в основном невещественной пищей, да и та постоянно расходуется на заживление разных травм. Нет, хватит, надоело ему быть мишенью для всяких ублюдков! Теперь мы будем осторожными… кстати, а это что?!
Кто-то или что-то пробиралось по следам Дара. Памятуя о только что принятом решении про осторожность, и не желая встречаться с возможным противником на узкой тропинке над обрывом, Дар ускорил шаги, выискивая более подходящее для обороны место. Он выбрался на небольшую площадку, с полтора десятка локтей размером, когда из-за поворота показался его преследователь. Это был медведь. Но какой!
С зоопарковскими бурыми мишками (тоже опаснейшими, в реальной действительности, зверями) он имел немного общего. Возможно, так выглядели их земные предки, вымершие в плейстоцене. Огромный, почти по грудь Дару, с высоко приподнятой передней частью тела, отчего казалось, что он идет на задних лапах, только чуть касаясь земли передними, с почти круглой башкой и крутым лбом, зверь производил странное, зловещее впечатление. Встретившись глазами с Даром, он ничуть не испугался шедды, а приостановился и зарычал, обнажив двухдюймовые желтые клыки.
- А когти у него подлиннее моих будут! – подумал Дар, присев у стены на корточки и лихорадочно выпутывая из связки дротик. Его шеддовское тело, казавшееся ему недавно грозным и неуязвимым, теперь представлялось ничуть не лучше обычного человеческого. – Такими лапищами он, чего доброго, меня пополам перервет…. А срастить две половинки и шеддам, наверное, не под силу…. Да что за черт!.. Ага, наконец-то…
Дар выставил дротик перед собой, уперев древком в скалу, и остро сожалея, что тот не на пару локтей длиннее.
- Из всех уже испытанных острых ощущений, мне еще только охоты на медведя с рогатиной не хватало, - мелькнула мысль.
Но медведь нападать не спешил, а медленно обходил Дара по периметру площадки, неотрывно глядя на него запавшими под лоб слезящимися глазками. Низкое солнце, едва высовывающееся из-за горы, освещало его серовато-бурую, как лишайники, шкуру, придавая ей кровавый оттенок. Дар обратил внимание на то, что бока зверя ввалились, а шерсть висела неопрятными грязными клочьями – медведь явно изголодался. И сейчас голод боролся в нем с осторожностью, с опаской перед этим странным новым существом. К сожалению, голод пересилил. Медведь негромко взрыкнул, поднялся на дыбы и пошел в атаку.
Для рогатины дротику явно не хватало длины, а метать копья Дар никогда не учился, и сейчас не рискнул. Поэтому он сделал единственное, что ему оставалось – прыгнул вперед, со всей силы вонзив дротик в грудь зверя, туда, где по его расчету должно было располагаться сердце, и отскочил назад, избегая удара лапами, которые могли сломать ему ребра…. К сожалению, размеры площадки были так малы, что он немедленно уперся спиной в скалу. Медведь издал оглушительный рев, вцепляясь лапами в древко копья…. Он сломал полуторадюймовой толщины кол, как тростинку, но зазубренное каменное острие осталось торчать в ране. Затем зверь ринулся на Дара.
В последнее мгновение, почти чудом, Дар вывернулся из медвежьих объятий, но споткнулся и упал тому под ноги. Зверь с разгону натолкнулся обломком копья на камень, загоняя его глубже, и издал новый рев. Но живучесть его была поразительной, он отскочил, встав снова на четвереньки и, разинув пасть, кинулся на добычу. Дар, в этот момент пытавшийся подняться и тоже стоявший на четвереньках, непроизвольно зарычал в ответ, вцепляясь когтями в жесткую медвежью шесть на шее и удерживая пасть на расстоянии от себя. Смрад из глотки зверя забивал дыхание…. И тут Дар снова встретился с противником глазами и… впитал….
Тяжело дыша после схватки, он поднялся на ноги и пнул лежащую на земле тушу. Та не шевельнулась. Что же, перед ним была честно завоеванная добыча, съесть которую никакой моралью не возбранялось…. Он рванул когтем медвежью шкуру на боку, и та послушно разошлась….
Ночь давно наступила, когда Дар, закончив обращение в человека, поднялся на ноги. Еще с полчаса он потратил, вырезая ножом наиболее аппетитные куски медвежьего окорока, и стирая с себя медвежьи кровь и жир…. Упакованное в кусок шкуры мясо, он обвязал всё теми же обрывками старой одежды и прицепил, на манер страннического узелка, к посоху шамана. Затем приладил себе на бедра кожаную юбочку, хмыкнул.
- Не фрак, но для этого места сойдет, за третий сорт - решил он. И направился дальше. Какая-то ночная птица вспорхнула с ближайшего камня. Дару даже показалось, что это был давешний сокол-ястреб, хотя вряд ли – соколы и ястребы не ночные птицы….
Петляющая тропка вывела его снова неподалеку от того места, где находилась памятная расселина, только значительно ниже. И тут обостренный нюх Дара почуял слабый запах дыма. Люди! Опять троглодиты? Тогда надо обойти стороной. А если это друзья? Поразмышляв пару секунд, Дар сложил поклажу на землю, вынул нож и бесшумно прокрался вперед. Через десятка два шагов, он увидел вход в пещеру. Из нее курился небольшой дымок, а внутри плясали отблески костра. Осторожно, стараясь не потревожить ни одного камешка, Дар подкрался ближе….
***
- Сестра, ну как там твоя подопечная, что ты про нее знаешь?
- Только то, что она жива и снова надела мой амулет, последнее тоже хорошо. Мне было бы непросто передать ей другой…
- Тогда я могу сообщить тебе больше – мой посланец видел троих в горах - ее, парня из числа захваченных с нею людей и одержимого с Изнанки. Все они целы и невредимы и спускаются к отрогам одной компанией. Впереди у них нет ничего особо опасного, так что через пару декад они выйдут в степи. Хакес их потерял… во всяком случае, погони нет.
- Амулет прикрывает девочку от него, а про остальных он знает слишком мало для поиска… Спасибо, брат, ты меня обрадовал. Что-нибудь еще?
- Предыдущая
- 45/88
- Следующая
