Убей когда сможешь - Тотис Андраш - Страница 33

• Предыдущая
• 33/47
• Следующая

Прямо домой он не поехал. Полчаса бесцельно кружил по городу. Доехал до кольца Бастилии, оттуда к бульвару Севастополь и повернул обратно в центр города.

Он никогда не возвращался в тревожном, раздраженном состоянии домой, в огромную, прохладную, затененную квартиру, где среди подушек, украшений и старинного фарфора его прихода ожидала мать.

Мать пила чай. Когда Шарль бывал дома, она рассчитывала, что он присоединится к ней. Она ставила на стол старинный фарфоровый сервиз, печенье на маленькой тарелочке, причем считалось неприличным взять больше одной штучки.

Потом он прилег. Из-за чая не мог заснуть. Лежал с закрытыми глазами и раздумывал, что предпринять. Вечером он поедет в «Рэнди кок». Приятелей приглашать с собой не станет, не следует превращать это в общественное событие, как прошлый раз. В противоположность Альберу, он знал, зачем идет и чего хочет. Он не очень верил телефонному сообщению таинственного незнакомца, но его заявление нужно проверить. Слишком много людей предлагают свои идеи. Слишком многие звонят, сообщая о том, что убийство Фанфарона не имеет никакого отношения к соревнованиям. Возможно, они и сами придут к такому выводу. Но не так же! Конечно, он думал о том, что Колль может оказаться убийцей. Профессиональный поножовщик — это определенно, у него нашли длинный нож с тонким лезвием, когда его пристрелили. И не на пружине, кнопку которой нажмет любой ребенок, а выскакивающий внезапно нож, который специалист может открыть одним движением кисти, одновременно толкнув большим пальцем задвижку на место. Специалист. А когда Колля настиг выстрел, нож в его руке был раскрыт. «Но почему? — спрашивал он себя сотни раз. — Зачем было Коллю убивать вольника? Какова причина? Если цитировать Корентэна, кому это выгодно?» Бришо не верил, что Колля наняли. Колль мог застать неосторожного Фанфарона врасплох, напав на него сзади, но уж в то, что кто-то, желавший убрать гиганта, надеялся на это, поверить было просто нельзя. Абсурд. Надо выяснить какой разговор состоялся между ними, были ли они знакомы, можно ли было заранее узнать, что вечером Фанфарон придет в бар.

У дома стоял красный «БМВ». Двое мужчин, следовавшие за Бришо до его дома, смотрели на часы.

— Подождем еще?

— Да. Вдруг он выйдет.

— До каких пор? Разве его необходимо именно сегодня убрать?

— Нет. Необходимости нет. — Второй улыбнулся. — Но все же подождем еще немножко.

Альбер взобрался обратно в туалет. Привинтил окно. Незаметно встал на краю зала, наблюдая за концом урока. Потом пожаловался инструктору, что неважно себя почувствовал, оттого и не присоединился к остальным. Инструктор суетливо кивнул, его мало это интересовало, он спешил. Альбер удалился вместе со всеми, стараясь не глядеть в сторону бунгало.

Вернувшись в полицию, он не нашел там ни Бришо, ни Буасси. Надо бы сходить к Шарлю, подумал он. Сейчас он, вероятно, пьет чай. Съест одно печенье, не больше, об этом Шарль давно его предупредил, еще когда впервые пригласил к себе домой. И Альбер выпьет чашку крепкого черного чая, потом расскажет Бришо, что обнаружил. А когда он вернется домой? Вечером, снова вечером. Он спустился с лестницы, сел в машину, но все еще колебался. Потом завел мотор и поехал домой.

Бришо вышел из дому в девять вечера. Он хотел прибыть пораньше, чтобы спокойно со всеми поговорить. У красного «БМВ» мотор был включен, его пассажиры собирались двинуться восвояси, когда высокая стройная фигура Бришо показалась на верхней из четырех ведущих на улицу ступеней.

— Глянь туда!

Бришо припарковался на пять машин дальше «БМВ». Только там он нашел место, когда приехал. (Красный «БМВ» сделал два круга, объехав квартал, прежде, чем удалось припарковаться.) У Бришо был «Ситроен-Паллас СХ», похожий на машину комиссара Корентэна. Только цвет был иной — сливочного масла, и сиденья того же тона.

За двадцать пять минут он добрался до «Рэнди кока». Движение на улицах было редким, он наслаждался, что может прибавить скорость на своей новой машине. Он знал, что над ним посмеиваются из-за того, что купил такой автомобиль, но его это не волновало.

Входной билет покупать он не стал. Показал удостоверение швейцару, вежливо его пропустившему.

На улице пассажир «БМВ» вылез, осторожно заглянул в дверь. Вернулся к своему спутнику и посмотрел на него.

— Ну?

— Подождем, пока выйдет, и уберем.

— Как?

Второй рассмеялся.

— Перережем глотку. Такое уже бывало, а?

Бришо прошел напрямик к стойке бара. Не обратил внимания на толкавшуюся там публику, его не интересовало, что в тот момент бармен кого-то обслуживал. Народу было на удивление много, но Бришо и это не смутило. Он протянул удостоверение в сторону бармена так, чтобы все хорошенько его рассмотрели, затем медленно, спокойно огляделся вокруг. В противоположность Альберу, он хотел сразу внести в дело ясность.

— Что-нибудь выпьете?

— Только кофе. Вы находились на службе, когда убили Фанфарона?

— Да. — Было видно, что бармен считает вопрос излишним. — У меня уже спрашивали, — добавил он, тоже совершенно без надобности.

— Правда, что между Коллем и Фанфароном произошла перепалка?

— Кто этот Колль?

Бришо вынул фотографию. На ней было запечатлено лишь лицо, застывшее лицо с остановившимся стеклянным взглядом. Бармен равнодушно посмотрел на нее, потом вернул.

— А, это он? Я не знал, как его зовут.

— Кто-нибудь из вас знаком с ним? — Бришо показал фотографию сидящим за стойкой. Никто не протянул за ней руку. Шарль улыбнулся. — Они спорили в тот вечер?

— Может, и спорили, — сказал бармен.

— О чем? И не говорите, что не слыхали! Бармен в прошлый раз утверждал это.

— Не знаю… — Он посмотрел на Бришо, потом отвел взгляд. — Из-за какой-то ерунды сцепились. Кто-то сказал Фанфарону, что не стоит ему пить, а то еще проиграет соревнования, и останется ему только мешки грузить. А он ответил, что будет пить сколько пожелает, все равно его никто не победит. Тогда тот усатый тип сказал: конечно, потому что все это обман, и вообще вся вольная борьба — мошенничество. — Он умолк.

— Ну и что? Теперь следует самая суть, не так ли?

— Ничего теперь не следует, — ответил бармен. — Фанфарон сказал усатому: обман и мошенничество то, что утверждала твоя мамаша, когда рассказывала, кто был твоим отцом. А тот… сказал, что смажет Фанфарона по морде.

— А дальше?

— Фанфарон поднялся. Не совсем, а чуть-чуть приподнялся…

— А что тот?

— Даже шевельнуться не посмел.

— Верно? — спросил Бришо. Он чувствовал, что история не окончена.

— А что? Чего вы еще хотите?

— Он-то сам справился бы с Фанфароном, — проговорил один из остряков, сидящих у стойки. — С помощью своего удостоверения.

Бришо не задело замечание. Этим его нельзя было оскорбить, его не интересовало, мог он кого-либо победить или нет. Он никогда не понимал, почему это так занимает Лелака.

— Они что, скучают по дружеской облаве? — спросил он у бармена.

Смех оборвался.

— Что произошло потом?

Бармен пожал плечами.

— Фанфарон заказал еще пива. А тот большую рюмку коньяку. Выпил, немного еще поглядел на девочек, потом ушел.

— А Фанфарон?

— И внимания на него не обратил.

Бришо не попрощался, положил следуемые за скверный кофе деньги на стойку и ушел. Направился к артистическим уборным. Вступил в узкий коридор, стены которого украшали фотографии прежних звезд «Рэнди кока». Отыскал дверь, постучал и, не дожидаясь ответа, вошел. Он вступил в довольно большую комнату, обставленную дешевыми креслами. Женщины в купальных халатах курили сигареты, одна вязала. Они холодно посмотрели на него, плотнее запахнулись в халаты.

— Вы кого-нибудь ищете?

Он вынул удостоверение.

— Мадемуазель Вонг.

— Она сейчас на сцене, вы не видели ее?

• Предыдущая
• 33/47
• Следующая