Ключ к тайне - Триз Джефри - Страница 34

• Предыдущая
• 34/45
• Следующая

Она не договорила, но я понял, что и она думала о бедном Томе Бойде. Очевидно, заговорщики, встревоженные появлением двух лазутчиков, да еще одного за другим, покинули свою штаб-квартиру, забрав все, что могло послужить уликой против них.

– Не волнуйся, все в порядке, – сказала мать, поглаживая подушку. – Скоро вернутся отец с братом. Они зададут этим негодяям такого жару, что те побоятся в другой раз задевать тебя.

Я слабо улыбнулся. Как было бы здорово вернуться обратно в детство, в уютный маленький мирок, в котором отец и старший брат защитят от любой опасности!

Но я не мог вернуться обратно. Последние месяцы сделали меня мужчиной – может быть, немного преждевременно, но я стал мужчиной и теперь должен держаться на собственных ногах.

– Отец не может спасти жизнь королевы там, в Лондоне, – сказал я. – Теперь, когда Том Бойд… не вернулся, я должен занять его место и выполнить его долг.

– И я, – прошептала Кит.

Тогда я рассказал им все, что узнал в башне: о том, что заговорщики собираются убить королеву, поднять восстание на Севере и призвать на помощь испанский флот. Я не мог больше хранить тайну. Это была слишком тяжелая ноша, чтобы нести ее одному. Вдруг я утром заболею, буду метаться в горячке и на несколько дней выйду из строя. А так, если я сам не смогу, Кит пошлет весть в Лондон.

– Утром, – сказал я хрипло, – надо прежде всего разыскать среди судей верного человека, которому можно все рассказать: пусть он пошлет гонца в Лондон. Это непременно надо сделать. Слышите?

– Конечно, – отозвалась Кит.

– А теперь спи, – решительно сказала мать, беря у меня из рук пустую миску и закутывая меня плотнее одеялом.

– Спокойной ночи, – промолвила Кит, и они потушили свечку.

Все ушли в кухню, тихонько прикрыв за собой дверь, и так закончился этот тяжкий день.

Когда я утром раскрыл глаза, возле меня стояла Кит,

– Я думала, ты никогда не проснешься! Хочешь есть?

– Пожалуй!

– Твоя мать уговаривала меня надеть платье одной из твоих сестер, – сказала она с улыбкой, направляясь в кухню. – Но, пока мы не разделаемся с нашими врагами, я останусь мужчиной… Он проснулся! – крикнула она, выходя из комнаты.

Пока я ел, вокруг меня собралась вся семья, все, кроме брата: он ушел на работу, потому что дела на ферме не могут стоять. Отец надел свое лучшее платье и сидел, сложив на коленях большие руки. Он сказал:

– Ну, молодой человек, дел у нас полон рот. Как только ты оденешься, мы поедем прямо в Кесуик, к мистеру Армтуэйту. Ему мы все расскажем. Он мировой судья и знает, что надо делать.

Я взглянул на отца и подумал, что напрасно он командует. Разве не я секретный агент ее величества? Но, взглянув на него еще раз, решил, что глупо спорить с отцом. Какую бы головокружительную карьеру я ни сделал, даже если бы стал бароном Браунригом из Лонсдейла и первым государственным секретарем, для отца я всегда останусь просто сыном.

Его предложение соответствовало моим собственным планам. Судья Армтуэйт, владелец большого дома в Кесуике, вполне подходит для нашего дела и сумеет пустить в ход всю машину закона. Главное – предупредить письмом сэра Роберта в Лондоне, чтобы он успел арестовать Сомерса и принял меры предосторожности во время представления. Я только хотел в интересах Шекспира и наших друзей, чтобы спектакль не отменяли. Да и сама Елизавета не согласилась бы на это.

До премьеры осталось всего шесть дней. Я не знал, с какой быстротой скачут правительственные курьеры, но сообразил, что, поскольку время летнее и на каждой заставе ждут свежие лошади, в течение двух или трех дней сэру Роберту все будет известно. А это означает, что он успеет приостановить действия заговорщиков. Главарей с Севера своевременно арестуют, и мятеж будет подавлен раньше, чем в Лондоне заподозрят о грозившей опасности.

Я встал с постели и надел чистое платье. Я не носил эти вещи с тех пор, как уехал из дому, и был поражен, увидев, что мне все стало коротко и узко в плечах. Не считая нескольких ушибов и царапин, я чувствовал себя совсем неплохо после своих приключений.

В ту самую минуту, когда я вошел в кухню и сказал, что готов завтракать, на пороге, размахивая топором, появился мой брат Том.

– К нам едет сэр Филипп, – спокойно сказал он. Отец поднял глаза:

– Один?

– Не совсем. Их пятеро.

– Дай-ка топор, парень, – сказал отец. – Я пойду наколю дров вместо тебя. (Громкий лай собаки предупредил о приближении чужих.) Кит и Питер пусть спрячутся наверху, на чердаке. Остальные займитесь своим обычным делом. И запомните хорошенько: вам ничего неизвестно, кроме того, что я скажу.

– Будь осторожен! – взмолилась мать, когда он направился к выходу.

– Я буду осторожен, – пообещал он и, обернувшись у дверей, улыбнулся ей.

Я взял Кит за руку:

– Пошли, послушаемся отца.

Наверху, над спальней, находился маленький чердак, и мы удобно устроились на балках. Солнечные лучи пробивались сквозь щели в потолке, а голоса снизу доносились совершенно отчетливо.

– Доброе утро, мистер Браунриг, – вежливо сказал сэр Филипп.

– Здравствуйте, мистер Филипп. Чем могу служить?

– Я хотел бы знать, где ваш младший сын.

– Я тоже, – отрезал отец.

– А разве вам это неизвестно?

– Нет, – буркнул отец. – Особенно если учесть, что вчера я целый день до темноты искал его в горах и поднял на ноги всех соседей… Вряд ли мы занимались бы этим, если бы я знал, где он. Как вы считаете? Коли я старый дурак, то о соседях этого не скажешь.

– Вчера – одно дело, сегодня – другое.

– Конечно. Но сегодняшний день скоро станет вчерашним, если мы будем терять время попусту.

Тут я услышал, как зазвенел топор отца от удара по дереву. Сэр Филипп, наверное, радовался, что удар не пришелся ему по голове.

Кит толкнула меня в темноте локтем.

– Мне нравится твой отец, – шепнула она.

– Я не собираюсь отнимать у вас время попусту, – сухо сказал сэр Филипп. – Я только хочу осмотреть дом, а это можно сделать и без вашей помощи.

– Это вам не удастся, сэр Филипп. Мой дом – это мой дом, и туда никто не войдет незваным. Немного есть людей в Камберленде, которых я откажусь принять, но, к сожалению, вы принадлежите к их числу.

– Неужели? В таком случае, я покажу вам ордер, подписанный магистратом.

– В этом я не сомневаюсь. Ведь там сидят ваши друзья!

– Вы, очевидно, не в курсе дела, Браунриг. Ваш сын – опасный преступник.

– Да, да. В прошлом году вы говорили, что он бросил в вас камнем.

– Вам, быть может, неизвестно, что за последние сутки он совершил нападение на двух джентльменов. Сэр Уолтер Перси, наверное, не выживет.

Тут я подумал: «Ну и крепок же он, если не умер, когда катился по осыпи в пропасть!»

– Да, – многозначительно сказал отец, – в последнее время у нас совершается много беззаконий. Надеюсь, преступники понесут заслуженное наказание.

– В том числе и ваш сын.

– Все виновные. Независимо от того, кто они!

Я представил себе, как он посмотрел сэру Филиппу в глаза, и этот взгляд, должно быть, не доставил лорду никакого удовольствия. Но вот отец заговорил другим тоном.

– Если ваши друзья подойдут к двери моего дома, я не отвечаю за последствия, – резко сказал отец.

– Вперед! – крикнул сэр Филипп. – Без сомнения, этот негодяй прячется в доме!

Злобный лай собак и ржание лошадей слилось в общий гул. Раздался пистолетный выстрел, и пуля ударилась в стену дома.

– Скорей! – сказал я и спрыгнул с чердака.

В ту же минуту хлопнула входная дверь, и, когда мы вбежали в кухню, отец уже задвинул засов. Я с облегчением убедился, что отец невредим.

– Надо забаррикадировать окна, – приказал он.

К счастью, окна были маленькие и их легко было загородить. Пока мы это делали, сэр Филипп и его друзья не переставая били ногами в дверь.

– Не так-то просто сломать нашу дверь, – заметил брат. – Что мы будем делать, отец? У нас нет мушкета.

• Предыдущая
• 34/45
• Следующая