Разыскиваются... - Триз Джефри - Страница 28

• Предыдущая
• 28/28

– Чистая работа! – И миссис Моррис похлопала Дика и Энн по плечу своей красной, мясистой, как йоркширский окорок, рукой.

– К понедельнику стачка будет выиграна, вот увидите, – сказал Арт.

– Мы ничего не увидим, – скорбно напомнил ему Дик. – К тому времени мы будем уже в Бате. Завтра за нами приедет дядюшка.

Этот разговор происходил в субботний вечер в кухне Моррисов, благоухающей ароматом копченой селедки. За столом собралась вся семья. Пришел Билл с забинтованной головой и Молл. Джо и тот заглянул. Не снимая с головы кепки, он стоял, прислонившись плечом к вешалке, то и дело повторяя, что забежал всего на минутку, и твердил это битый час.

Настроение у всех было праздничное. Завод Хопли снова опустел, в цехах царило безмолвие. Рабочие-сезонники, набранные на место забастовавших, потребовали деньги на обратный проезд и разбрелись по всем дорогам Англии. Ни один из них, узнав правду, не пожелал сделаться штрейкбрехером.

Дик и Энн оказались единственными среди отъезжающих, кто не был до конца счастлив. Им пришлось дать полиции подписку о невыезде, а утром идти в полицейский участок и отдаться в лапы дядюшки Монти, который к этому времени должен был уже приехать.

Уин угадала их чувства. Она подсела к ним:

– А может, оно и к лучшему, а? – сказала она.

– Возможно.

– Зимой бы туго пришлось. Летом еще туда-сюда. Но и сейчас по дорогам в поисках работы бродит столько парней и девчат!

– Мне противно возвращаться домой. Так не хочется снова играть роль «благовоспитанного юноши»!

Уин улыбнулась:

– Послушайте. Теперь вы знаете, как живут рабочие. И, наверное, вам хотелось бы всегда им помогать, как уже сделали это однажды.

– Разумеется, – сказала Энн.

– Тогда слушайте. Вы имеете полную возможность стать образованными людьми. А за образование многие из нас в Аркли дали бы ой-ой как много! И кто знает, может быть, вам предстоит еще другие страны повидать… съездить за границу.

– Да знаю я! – нетерпеливо перебил ее Дик. – Но меня тошнит даже подумать об этих вещах, когда другие люди не могут иметь того же самого.

– Погодите, я еще не кончила. Так умножайте же свои знания – книги, путешествия, иностранные языки – и употребите их на пользу международного пролетариата.

Они посмотрели на нее с сомнением.

– Это единственный правильный путь, – убежденно продолжала Уин. – А от того, что вы напялите на себя спецовку и станете подравниваться под язык рабочих, проку будет не ахти как много. Если вы заглянете в историю борьбы рабочего класса, вы увидите, что многие из самых преданных делу борцов были выходцами из семей, подобных вашей. И, по-моему, вернуться домой – ваш долг. Только, чур, не забывать нас – тех, кто остался в Аркли.

– Мы-то не забудем, – пообещали они.

На другой день в поезде, где-то между Челтенхемом и Глочестером, Дик вдруг нарушил неприятное молчание:

– А как насчет духового ружья?..

Дядюшка Монти вздрогнул, пробудившись от дремоты:

– Ружья? Но, кажется, я уже достаточно убедительно объяснил тебе, Ричард. Люди не имеют права владеть собственностью, если сам факт этого владения превращается в угрозу для других людей.

– Это все, что я хотел услышать, – пробормотал Дик, поворачиваясь лицом к окну.

Губы его скривились в горькой усмешке, когда, прижавшись щекой к холодному стеклу, он вглядывался в проносившуюся за окном тьму, как бы различая в ней картины грядущих битв.

• Предыдущая
• 28/28