Ключ-стражи (СИ) - Шакирова Анастасия - Страница 19

– Бежим!

Я не знаю, кто из нас двоих это выкрикнул. Подействовало, впрочем, как удар хлыста. Мы кинулись прочь — в разные стороны.

В жизни так быстро не бегала! Стволы деревьев мелькали слева и справа, я мчалась, лавируя между ними, съезжала в неглубокие овраги и на четвереньках выбиралась из них. Пару раз поскользнулась и едва не упала. В голове стучало, слышала я только свое дыхание – но казалось, что клыки дымных чудовищ вот-вот вопьются мне в ногу или в шею. Не знаю, сколько времени я так мчалась через лес — но в итоге усталость взяла свое, я споткнулась на ровном месте и шлепнулась-таки на мягкую подушку из прошлогодней хвои.

Испуганно огляделась — но вокруг было тихо. Никто не гнался, не рычал, не шипел; ни неуклюжих кошек, ни собако-гусениц. Ни Милены. Ни Рэна.

Деревья услужливо расступились, сквозь ветви пробилось солнце. Неподалеку подала голос птица, затем вторая. Под ногу подвернулось что-то мягкое и хрустнувшее, оказалось — давно просевшая до уровня земли деревянная ограда. Место, где я находилась, было хорошо знакомо всем ребятам Мастерской. Старое кладбище и святилище Реи, некогда, видимо, располагавшееся возле оживленного тракта. Потом дорогу перенесли, святилище позабыли; впрочем, Рея не в обиде – вон какой Храм Десяти Богов построили! Да и чудом сохранившаяся ее статуя с отбитым кувшином улыбалась спокойно и мирно. Наши одноклассники ходили сюда за солнцетравками для амулетов и горстями освященной земли для рунных заклятий: не из-под Семинарии же ее рыть? Пытались, конечно, и оттуда, но семинаристы были резко против. Ученики Мастерской уважали место, безропотно поставляющее им материалы для практики, и временами собирались в группы, чтобы прополоть сорняки, подлатать покосившуюся молитвенную беседку и потрескавшиеся изваяния, расчистить заросшие могильные камни. Возле мраморных ног Реи лежали увядшие букетики двуцветки – видимо, принесенные все теми же студентами, а похожие цветки, но выросшие самостоятельно, уже начинали заползать на недавно очищенные участки земли. Было тихо и мирно, хоть на праздничных открытках рисуй, сплошное благорастворение. Свет мягкими лентами ложился на траву.

По закону жанра теперь из-за Реиной статуи должна вылезти паучиха величиной с Рапси?

Ноги взбунтовались и решительно заявили, что больше меня никуда не понесут. По крайней мере, не сейчас. Выползайте, пауки! Я обессиленно вздохнула и привалилась спиной к подножию статуи. Вокруг теснились старые надгробия — некоторые окончательно стесались или повалились, превратившись в едва возвышающиеся над землей булыжники. Раньше так строили: кладбище — и святилище рядом, чтобы Рея охраняла покой павших. Зачастую за городскими воротами. Интересно, богиня и впрямь охраняла? А если без святилища, по слухам, то мертвяки могли выкопаться из могилы да и отправиться на поиски бывших друзей-приятелей. Или врагов-недругов, кому как.

Так было раньше. Потом мир стал тихим и спокойным. А теперь... Что это за трижды клятые монстры, про которых даже в учебниках не говорится? В какое болото мы с Рэном влипли?

Рэн! Рея всеблагая, ты как раз рядышком, так подскажи, где рыжий воин и его бестолковый грифон! Вдруг твари их догнали?

Превозмогая боль в ногах, я поднялась. Постояла, опираясь на каменный подол богини, огляделась и решительно направилась к лесу. Попытка влезть на самое удобное дерево и посмотреть, не видно ли над лесом Милены, успехом не увенчалась. Я съехала со ствола, чуть не порвав штаны и исцарапав руки. И почему нас не учат рунным заклятьям вроде «найди друга в лесу» или «найди потерявшуюся тетрадь с конспектами в комнате»? Очень бы пригодилось.

– Рэн! – опробовала я голос. Получилось тихо и нерешительно, пришлось откашляться и постараться еще раз: – Рэн! Ау-у! Милена! Эгегей! Где вы?!

Мой голос эхом разнесся в подлеске, спугнув пару желтогрудых птичек. Толку — как от хагзи молока. Я откашлялась и снова попыталась влезть на непокорный ствол. Добралась до третьей ветки, задрала голову, надеясь увидеть в небе знакомый встрепанный силуэт грифона... Да так и застыла, вцепившись в кору.

Над моей головой, в порозовевшей к вечеру вышине проплывал, величественно, как летучий корабль... Тут сказать бы — «он». Или «оно», или «она», но я, по правде говоря, в тот момент позабыла все слова и просто раскрыла рот. Глупо узнавать кого-то, когда помнишь только обрывки из случайного сна — синие глаза, белые крылья, идеальная грация изогнутой шеи — куда там породистым степным лошадям. Но тем не менее я узнала. И, пусть синий взгляд лишь на миг встретился с моим... это было почти как разговор. Почти. Я слушала и смотрела, за одну секунду поняв, что мне надо делать.

Крылья всплеснули прощальным взмахом — и в небе снова стало пусто. Лишь случайные рыжие облака.

А я упала-таки с дерева, чудом не подвернув ногу, и опрометью бросилась бежать, словно за мной гнались все мантикоры мира.

Меня подгоняло только что увиденное: Рэн, прижавшись спиной к стволу дерева, отбивается мечом от трех теневых кошек сразу. Пришелец ведь хотел, чтобы я это увидела. Почему я знала, куда надо бежать? Одна Рея ведает, а уж точно не паникующая Маннэке. Но чувство направления вело меня, как по нитке.

Вот с чувством легкости было хуже. Сначала закололо в боку, потом каждое движение стало отзываться приступом боли под ребрами. Я стиснула зубы, тут же их расцепила – дышать ртом было легче – и продолжила бешеную гонку. Деревья, деревья, деревья, словно весь лес сам несся мне навстречу. Перед гигантскими сплетенными корнями пришлось замедлить бег – перепрыгнуть не смогла бы. Пыхтя, словно целое стадо маммутов, я перелезла-перевалилась через шершавые запутанные отростки в полторы моих величины. Оступилась и кувырком покатилась под горку. Го-блииииииин!

– Нэк! – голос прозвучал совсем рядом. Я стряхнула с себя листья, хвою и каких-то жуков, вскочила, потрясла головой для пущей видимости. Та самая осточертевшая просека, поваленное дерево... Рэн! Наконец-то!

Действительно, все как на... картинке? застывшем мгновении? – в глазах странного крылатого существа. Рэн стоял, обезопасив спину толстым стволом сосны, а вокруг него огрызались три теневые кошки. Они не спешили атаковать и кидаться на короткий меч рыжего, и, видимо, не зря – одна уже заметно припадала на переднюю лапу.

Время ехидно ухмыльнулось и остановилось неподалеку, полюбоваться.

Секунда — я рву из-за пояса мешочек с травами, другой рукой черчу на земле несколько рун — прямо пальцем, наплевав на все уроки безопасности рунодеятельности.

Секунда — одна из кошек поворачивается ко мне, скалит клыки. Рэн делает было шаг следом — и тут же останавливается, дорогу ему преграждают два других чудовища.

Секунда — слова гладкими камешками сами скользят на язык, и, кажется, я не говорю их, а выдыхаю, единым махом, дуя на руны, как на горячий чай.

Секунда — кошка делает скачок, разом покрыв половину расстояния между нами.

Секунда — порошок из трав летит, рассыпается, кружится в воздухе, опускаясь.

Секунда...

Кошка не допрыгнула. Между нами, как в День Творения Мира, когда Рея оделяла землю живительной силой, стремительно рванулись из земли растения. Кусты малины, крапива, лебеда, чертополоший вьюн, гоблин-ягода: диким, невозможным сплетением, колючей стеной, остановившей прыжок чудовища и поймавшей кошку в цепкие объятия. Заполошный вопль, не звериный, не человеческий — и зверь растаял облаком дыма.

Двое оставшихся замешкались, видя гибель товарища, и Рэн не замедлил этим воспользоваться. Сверкнул меч, голова одной из кошек покатилась по земле и вместе с телом разлетелась скверно пахнущим облаком. Последняя кошка попятилась было, но рыжий был быстрее. Обманный выпад, удар сбоку – и все было кончено.

– Что ты тут делаешь?!

– Тебя спасаю!

– И как успехи?!

– Вроде ничего... – растерялась я.

– Спасательница, – Рэн присел на корточки, стал вытирать меч пучком свежесорванной травы. – Я и сам бы справился. А тебя могли запросто сожрать, и чего бы я в вашей Мастерской объяснял потом?