Выбери любимый жанр

Люблю, убью, умру... - Тронина Татьяна Михайловна - Страница 6


Перейти на страницу:
Изменить размер шрифта:

6

Меня это совершенно не пугало. Даже более того — мне это нравилось. Я так и ответила:

— Пожалуйста, продолжайте.

— А вдруг это любовь с первого взгляда? — с веселым недоумением произнес он.

Он был таким милым… Или, может быть, под влиянием этой ночи он казался мне милым? Но я вдруг в том же духе ответила:

— Что ж, вполне может быть.

Луна куда-то спряталась, и стало темно. Так темно, что происходящее стало казаться мне сном. Может, я действительно сплю? Я протянула руку и в темноте прикоснулась к его плечу. Он отозвался мгновенно — схватил мою ладонь и прижал ее к губам.

«Господи, что я делаю… — с ужасом и восторгом подумала я. — С первым встречным! Нет, Аглае этого никак нельзя рассказывать, она будет обо мне плохо думать…»

— Вам холодно… — едва слышно произнес он. — Идите ближе…

Каким-то непостижимым образом в следующее мгновение я оказалась у него на коленях. У него были мягкие волосы, и они пахли мятой. Он был такой теплый!

Что произошло дальше, я не в силах описать. Мне нет оправдания! Знали бы мои студенты, сколь неприлично ведет себя их преподавательница… Если бы Викентий, наш бог-громовержец, видел меня в эту минуту… Если бы Аглая, почтенная мать семейства, услышала о том, на что способна ее коллега… В общем, я стала близка с совершенно незнакомым мне человеком.

Но чем невозможней казалось мне происходящее, тем острее было наслаждение. Не знаю, сколько времени все это длилось — наверное, долго.

— Правда, чудо… — прошептал человек, у которого я была на коленях. — Хотя у меня было предчувствие, что сегодня непременно что-то должно произойти… Лиза! Ты мне не снишься?

— Очень может быть, — дрожащим голосом ответила я, боясь, как бы не отказало сердце — оно трепыхалось в груди, как сумасшедшее. — А мы уже на «ты»?

Он засмеялся:

— После всего, что между нами было, я вообще как честный человек обязан на тебе жениться.

— Ты — честный человек?

— Да, я честный человек. Но это неважно.

— А что — важно? — спросила я, не в силах оторваться от него. Он был такой теплый, он пах мятой, его волосы хотелось все время гладить!

— Ничего не важно… Плохо только, что скоро утро. Я пойду к тебе!

— Вот еще! — спохватилась я. — Да я сгорю со стыда, если Нина Ивановна утром обнаружит тебя в моей постели!

— Я же говорю — ничего не имеет значения, кроме… Лиза, ты же филолог, вырази это словами!

— Нет, потом… — сказала я, не вкладывая в слово «потом» никакого смысла.

* * *

Спать я так и не легла. Едва только забрезжил рассвет, я быстро собралась, на клочке бумаги написала Нине Ивановне благодарственную записку, туманно сообщив, что «о результатах исследования сообщу дополнительно», и смылась по-английски из этого милого дома.

Села на первую, раннюю, почти пустую электричку и укатила в Москву.

Стоит ли говорить о том, что я ни о чем не могла думать, кроме как о той ночи. Мне почему-то казалось, что все происшедшее не про меня, что оно — лишь эпизод из какого-то кинофильма. Случайность, которой не стоит придавать значения. Что же касается Саши, то для него оно, как и для всякого мужчины, обычная история. Спасибо ему, что он за столь короткое знакомство умудрился признаться мне в любви. Все было красиво — ночь, сад, и слова любви, и сама любовь.

Чтобы немного отвлечься от своих мыслей, я принялась читать рукопись, которую дала мне Нина Ивановна.

…Дмитрий Петрович Калугин был известным московским адвокатом. Хотя имя Дмитрия Петровича не гремело, вызывая ажитации вроде той, которая следовала за именами Плеве или Кони, — нет, совсем нет, но он был, безусловно, популярен, поскольку числились на его счету пара громких процессов, которые моментально стали известны среди либерально настроенной части населения.

Во-первых, он оправдал доктора Самойленко, работавшего в земской больнице под Тверью. Самойленко при помощи большой дозы морфия отправил в мир иной крестьянина той же Тверской губернии Василия Цыбина, страдавшего от неизлечимой опухоли мозга. Самойленко совершил этот акт гуманного убийства по просьбе самого Цыбина, который в противном случае грозился сотворить над собой смертный грех, поскольку страдания его были невыносимы.

Дмитрий Петрович сумел доказать, что недуг Цыбина был в последней стадии и никакие прочие светила от медицины не могли бы его излечить. Да и о каких светилах могла идти речь, когда Цыбин, занимаясь крестьянским трудом, не имел никаких капиталов, чтобы обратиться к их помощи! К тому же небольшие средства земской больницы, которая существовала благодаря пожертвованиям, не позволяли облегчить страдания больного.

Речь Дмитрия Петровича на последнем заседании имела оглушительный успех, публика в зале рыдала, а доктор Самойленко предстал в ореоле мученика от медицины, спасшего своего пациента от неизбежного самоубийства. Присяжные единогласно вынесли Самойленко оправдательный приговор. И хотя духовенство решительно осудило этот приговор, а сам Самойленко лишился практики, процесс имел широкий резонанс. Радикально настроенная молодежь рукоплескала Калугину и его подзащитному, утверждая, что любой человек свободен в выборе жизни или смерти.

Консервативно же настроенная часть населения говорила о том, что никто не вправе распоряжаться человеческой жизнью, ибо это прерогатива бога, и только, и свой земной путь страданий каждый обязан пройти до конца.

Вторым громким успехом Дмитрия Петровича был оправдательный приговор Лиде Качалиной, после окончания гимназии поступившей на работу машинистки в контору предпринимателя Сабанеева, занимавшегося меховым оптом.

История бедной Лиды была проста и печальна. Она и ее мать, вдова поручика Качалина, существовали на скромный пенсион. Всю жизнь Лида мечтала помогать матери и поэтому возлагала большие надежды на свою работу, которую по тем временам не так легко было найти. Место машинистки в конторе Сабанеева с окладом в двадцать пять рублей ежемесячно показалось ей настоящим подарком судьбы.

Увы, но надежды девушки не оправдались, наглый предприниматель стал склонять девушку к сожительству. Делал он это с методичной настойчивостью, грозя публичным скандалом и лишением честно заработанных средств. Сабанеев заявлял, что после уже девушка не сможет найти ни одну приличную работу — он с его связями обещал это легко устроить.

6
Мир литературы

Жанры

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело