Стратегия. Русский Союз - Денисов Вадим Владимирович - Страница 45

— Пошли, ребята, — повторил я. — За обедом подумаем.

И мы начали спускаться по каменным ступеням в прохладном сковзнячке коридора. Попробуем эти самые трюфеля на вкус — кто знает, может, они-то мозги и прочищают. Чтобы думалось вовремя.

Казалось бы, не быт вокруг, а сплошной шоколад.

Не миссия, а одно удовольствие, главы анклавов от жиру в союзы сливаются.

А ведь живем на подсосе, между прочим!

Помните, я обещал рассказать еще про один фактор, некие новые обстоятельства, побуждающие к действиям? Так вот, слушайте: Смотрящие нам подрезали Канал.

Тридцать шесть дней будем жить в режиме «сто килограммов в день».

Лишь завидя на экране дисплея столь значительную надпись, я не оплошал, сбегал за фотокамерой и заснял картинку во всех ракурсах, чтобы у людей не возникло мыслей об очередной уловке хитрого Сотникова. Все взаправду, дождались, елки.

Созвал совещание, экстренно связались с главами других государств.

Всем выписали, одновременно и одинаково, — вот вам стоха в день, и живите как хотите. Тренируйтесь. И что? И ничего. Приняли наши к сведению, похихикали над будущей дракой за заявки, да и разошлись работать. А вот египтяне с франками крепко подвисли — настоящая паника. Индусы отнеслись спокойней, неизбалованные шанхайцы тем более. Именно этот момент я и решил использовать — вышел на Сильву с предложением, от которого невозможно отказаться.

Использовал правильно — вот теперь мы идем трескать вкусные супчики и верченых перепелов.

Еще вспомню былое. В советское время как оно было в автохозяйствах? Очень просто — не было запчастей. На весь легковой транспорт — два новых карбюратора лежали на складе в спецящике, так их завсклад выдает лишь по требованию, подписанному главным инженером, да и то после подтверждающего звонка по телефону. С обязательной сдачей старого на участок топливной аппаратуры, — начгары всячески старались не сдать, себе подзажать… Резину наваривали, контакты напаивали, цилиндры растачивали и хонинговали, аккумуляторы восстанавливали, тормозные накладки переклепывали, манжеты использовали «самоварные» — столь мал был вожделенный ручеек. Чем вам не Канал… Что там карбюратор — лампочки для фар были в дефиците!

И ведь работали же! Весь автопарк в три смены бодро выбегал на линию, делал дело, выполнял план перевозок. Даже перевыполнял. Справлялись.

После совещания анклав перешел в режим аварийных заявок, такое отрабатывали: чуть дольше разбираться, чуть больше ругани. Гораздо больше сделаем сами.

А каков политический момент!

Уж сейчас-то, после всех подготовок… Грех мне жаловаться, идя в поход на фуа-гра.

Грех.

Вотяков, командир мобильного радиоузла, почти спецназ

— Юра! — Олег с резким криком рывком оттянул меня назад, спрятав за кузов пикапа.

Армейская «шишига» с ревом пролетела мимо — буквально впритирочку, обдав нас запахами войны: чадом сгоревшего топлива, горячего металла и пороховой гари. Водитель еще раз рявкнул клаксоном и, плюнув на идиота, не желающего смотреть на дорогу, все же притормозил и уже медленно принялся догонять ушедшую вперед группу с БТР-40 во главе.

Бойцы, сидевшие в кузове под ДШК, издевательски махнули нам рукой в неприличном жесте: «Не крутитесь под ногами!»

Высунулся, елки… Затылок похолодел, колени затряслись. Зараза, чуть не влип! Раззявил рот. Ох ты… А нечего зевать по сторонам. Идет армейская операция, все нацелены на жесткое дело, а не на контроль за дурными пешеходами, не успевающими свалить с пути военной техники.

— Да… Пикап еще отодвинуть бы надо, левей, — рассудительно заметил Хамис, сокрушенно цокая языком.

Он прикинул что-то в уме и добавил:

— Сильно левей, зашибут тут, однако.

Дело говорит узбек.

— Олег, ты это, давай-ка. — Я кивнул своему напарнику и подчиненному на «хайлюкс». — Перепаркуйся левей, действительно расшибут. А я «виллис» перегоню.

Узбек подтянул короткий халат, внушительно, по-хозяйски махнул рукой в сторону.

— Сразу на площадке становитесь, вам удобно будет, хорошая площадка, ровная, я там потом туалеты поставлю.

Напарник медленно завел пикап на площадку, вытянул с грунтовки небольшой прицеп, который мы тащили за собой, припарковался. Я поехал следом, поставив машину сталкеров сбоку от пикапа. Мужики оставили «виллис» тут вместе с пулеметом, окончательно решив, что дальше им будет удобней воевать на квадрах. Когда снимусь с точки, на нем и поеду в Шанхай.

Все, полдела сделано, на место приехали, можно работать.

— Разворачиваемся!

Развернуть полевой радиоузел нам недолго: раз притопнуть, два прихлопнуть, — все давно уже собрано, отработано, подготовлено и проверено, мы даже учения проводили под донжоном, веселили народ.

От волнения перед предстоящей миссией я набрал аппаратуры выше крыши — чего только нет, как на Северный полюс собрались. Носимая рация включена, ее сканер постоянно чешет диапазон, поэтому я слышу практически всех поблизости, порой не успевая тем не менее оценивать обстановку в целом.

— Юра, там «бэтр» встал, они что-то увидели, да? — откровенно тревожно заорал Олег, заканчивая стопорить прицеп на домкратах.

Я не удивляюсь его реакции, но почти не нервничаю сам. Да, мы мирные люди, не армейцы, но какая-то школа уже есть. Всю дорогу повторяю себе: «просто работа», «просто работа…»

Ну и что за паника? Взял бинокль. Действительно, наш ударный БТР-40 остановился в километре, застыл, на землю спрыгнули два снайпера, над броней задвигались рога стереотрубы. Два квадроцикла сталкеров мудро спрятались за броневиком, а слева на «диком» грунте, на расстоянии метров десяти от брони встала «шишига», ее ДШК тут же начал ворочать стволом, куда-то целиться.

Из БТР выскочил Гриша Гонта, увешанный военным имуществом, как на выставке-смотре модных армейских прибамбасов, в руках бинокль, побежал к сталкерам. Чего они ждут, кого засекли?

Пш-шш…

— «Берег», код «стена».

— «Броня» — «Берегу», что там?

— «Берег», ориентир шесть, слева двести, скрытые подвижки, надо угощать.

— Понял тебя, не лезьте пока, скоро будут.

Руслана тут нет, они с Гришей с самого начала «Рассвета» разделяются, пока в одном месте не появляются, так что Бероев где-то позади, с тыла командует. Я не знаю, может, это и правильно.

— «Броня», доложи точную дистанцию от тебя.

— Тыща семьсот пятьдесят по дальномеру.

— Ну жди, сейчас подтянутся.

— Да жду я, жду! — зло ответил Гонта и отключился.

Торопится Гонта, рвется вперед.

Почти в один момент и БТР, и ГАЗ-66 заглушили двигатели, наступила звенящая тишина. Ну и хорошо, так спокойней будет. Оказывается, тут полно птиц, их голоса слышны отовсюду. А еще еле слышно шумит ветер, не сильный, но постоянный, как начали операцию, так он и не меняется. Не знаю, всегда ли в этой саванне ветрено или же бывают периоды затишья. Здесь возвышенность, и мне кажется, что дует чуть сильней. Нет, неправильно я сказал, настоящих возвышенностей тут раз-два и обчелся, — просто площадка, чуть поднятая над средним уровнем местности. На площадке имеется группа акаций, три купины кустарника. К западу, откуда мы приехали, — низина, там протекает речка, даже не речка, а ручеек. К востоку местность идет слабыми волнами.

Горы на западе еле просматриваются, небо над нами висит низко. Серое, мрачноватое, обещающее дожди: осень на дворе.

Вояки так и стояли, ожидая команды или поддержки.

А мы тем временем уже развернули телескопическую антенну, смонтированную на прицепе, — из тех, что стоят на разведывательных БМП, девятнадцать метров в небо, это для начала. Вообще-то у меня еще есть, верхний багажник пикапа, как у цыган: и «зенитка», и «симметричный вибратор» на пятнадцать метров. Даже «Штырь-10м» припас. По станциям мы вообще целый магазин привезли, хоть ритейлом занимайся: кроме двух «кенвудовских» трансиверов, есть и старые добрые «армейки», в частности тяжеленная танковая блочная Р-130/М, и Р-123 на всякий случай, сам не знаю, что тут пригодится, а что нет.